Дебютант и патриарх разыграли партию о столь непростой теме, разделяя фильм на шесть возможных жанров.
Поверхностные герои сражаются с карикатурными злодеями во имя закрытия семейного гештальта и проработки детских травм.
Жербази интересует не история простых людей в необычных обстоятельствах (как в условной «Платформе»), а, можно сказать, банальность зла — если мы принимаем за зло невзрачный быт человека информационной эры.
Как и Кэрри у Брайана Де Пальмы, Мод достаточно одного эффектного жеста. Все её усилия сразу же обретут смысл, о ней услышат и узнают. А Бог обязательно простит.
История совершенно по-дилетантски скачет, неловко прыгает, буквально каждую сцену сама не знает, куда ей дальше идти. От этого визуальные детали, которые вроде бы на месте, словно проваливаются мимо, работают вхолостую.
«Никто» выглядит как кино голливудское, при этом фильм в большей степени зацепит скорее российскую аудиторию. Лента — словно клубок параллелей на все хиты, которые Найшуллер, вероятно, засмотрел до дыр на VHS-кассетах.
Режиссёры взывают к миролюбию и толерантности, но словно бы ради галочки, по привычке.
Подобно братьям Коэнам, датский режиссёр из вроде бы жанровой чёрной комедии выходит на уровень закономерностей и случайностей бытия. Обаятельные чудаки ломают привычный ход событий и нарушают законы физики человеческих отношений. И на зло находится управа. Сила в единстве.
Крыжовников по-прежнему пытается зайти в одну реку дважды, игнорируя смысл знаменитой поговорки.
Фильм Ноче — рефлексия, аутентичное воспроизведение полученного опыта в надежде отпустить его. Ненадёжный рассказ о том времени, когда объективной реальности не существует, есть только больший мир, приукрашенный, но искренний.
Вопросы границ, которые необходимо переступить сотруднику правопорядка, чтобы никто больше не пострадал, — сокровенная идея «Дьявола в деталях»
Любые претензии в дурновкусии и драматургической безалаберности бессильны перед рвением Андерсона нестись вперёд не оглядываясь. Ничего кроме Йовович, танцующей с мечами и разрезающей монстров, он не видит. Зато счастлив.
«Душа» — не то, чем отчаянно хочет казаться. Но, вероятно, поймёт это лишь взрослая аудитория.
Фильм с первых минут берёт высокую ноту иррациональности и сумасшествия и с честью выдерживает её до самого финала. А развязка и вовсе сбивает с ног.
Фильм способен подарить позитивные эмоции, но и о «горькой» правде жизни, касающейся отечественной системы здравоохранения, Маралес не забывает.
Мундруцо не боится экспериментов и не повторяется. «Фрагменты женщины» для него — большой шаг в сторону гиперреализма, на территорию братьев Дарденн.
Экранный образ Боуи заслуживает лучшего воплощения. Впрочем, вряд ли мы увидим его в ближайшие годы.
Небезынтересное кино о последних днях гения, которое выглядит как смелый авторский эксперимент.
В новом фильме чуда всё же не случилось, по крайней мере смыслообразующего. Но визуальный язык и нарисованные миры Томма Мура — это всегда чудо само по себе: «Легенду о волках» невозможно не рассматривать, ею невозможно не наслаждаться.
Финчер вновь доказал свой статус одного из главных современных перфекционистов. Идеальная композиция кадра и точнейшая стилизация. Синефилам и историкам кино все эти узнаваемые моменты, безусловно, будут греть душу. Но некоторые из зрителей справедливо могут и заскучать.
«Фассбиндер» рисует красочный, гипертрофированный образ культового немецкого кинематографиста.
За счёт широкого пространства для интерпретаций фильм превращается в зеркало: зритель увидит что-то своё.
«Грань времени» напоминает лучшие эпизоды «Сумеречной зоны» или карпентеровские фантазии семидесятых годов. Бенсон и Мурхед не страшатся оттолкнуть зрителя.
К финалу фильм превращается в откровенный акт мазохизма Кончаловского, вот уже второй фильм подряд пребывающего в «тёплых» объятиях генерального продюсера.
Для Винтерберга эксперимент имени Скордеруда — терапия в свободном падении, из которой если и возвращаются, то обновлёнными людьми, ставящими перед собой задачу жить в удовольствии вне зависимости от промилле в крови.