Как и «Незнакомцы» (да и остальное кино Бертино), «Пустошь» — далеко не самый изобретательный хоррор, он и пугает не так сильно, по большей части делая ставку на жестокость и практические эффекты.
В мини-сериале «Ход королевы» много пространства отдано под шахматные поединки, за которыми неинтересно будет следить даже специалисту, поскольку целиком и в развитии позицию показывают редко. Но монтаж огромных карих глаз Ани Тейлор-Джой и шахматных фигур, снятых в сложных ракурсах, открывает, как видно, почти безграничные возможности: вот оно наконец шахматное кино для миллионов.
Кукольные мыши (просто в силу своей рукотворности) выглядят намного живее, чем продвинутые, но бездушные цифровые модели.
За эти 14 лет мир радикально поменялся. Порог шока снизился в разы, YouTube переполнен видео, которые Коэну и не снились, «пранками» торжественно занимаются какие‑то упыри на госслужбе.
Но как быстро становится ясно, нет ни единой причины, по которой «Отыграть назад» — сериал, а не полнометражный фильм (поставленный, добавим, году этак в 1989-м). Здесь попросту нет материала, требующего шести серий: событий — часа на полтора-два, остальное, соответственно, — вода.
В несколько повисшем и приоткрытом финале Миша все-таки примиряется со своей реальностью и, кажется, напоследок проходится под снегом со своей гипнотической любовью.
Это нерешительный и неглубокий фильм, который в отличие от «Где‑то», например, не черпает силы в своей напускной незначительности, а вправду мельчит: маленькие характеры, маленькие чувства, маленькие поступки.
Впрочем, не из страны, где митинги фактически запрещены, полиция всегда права, а люди на судах сидят в клетках, жаловаться на либеральных зануд: для России, где так вовремя локализовался «Нетфликс», или, например, Беларуси американский произвол конца 1960-х выглядит почти что идиллией.
Здесь есть десяток очень смешных эпизодов, и еще пара десятков — просто смешных; поверьте, это более чем достойная статистика для комедии.
Режиссер не открывает ничего нового, а лишь повторяет уже заезженные приемы подростковых квир-историй.
Будучи лишенным характерной атмосферы и налаженной интриги, сериал из фолк-хоррора вырождается в механический детектив-процедурал — именно этой участи когда‑то избежал «Твин Пикс». Увы, для успеха в этом новом жанровом качестве герои «Территории» слишком пассивны.
«Трудные пацаны» бурлят энергией, злостью и нежностью — дух молодости авторам удался на ура.
У самого фильма есть все шансы, чтобы сложить вокруг себя маленький культовый статус.
Четвертый сезон похож почему‑то не на «Фарго», а на не самый удачный сезон «Подпольной империи», куда вдруг наняли не в меру остроумного сценариста, поверхностно чувствующего жанр, зато упивающегося звуком собственного голоса.
Американская версия выглядит более конформистской, поскольку построена из понятных кубиков, от «Трех дней Кондора» и «Секретных материалов» до какого‑нибудь «Шоу Трумэна». Но все равно это яркое и незаурядное телевидение.
Раз за разом под победоносную музыку авторы с новой силой экранизируют повторяющуюся мизансцену под названием «и вот Стрельцов наконец-то появляется на поле», все остальные игровые моменты уже снимая без особого энтузиазма.
Все это было бы тяжело, если бы не чудесная Браун — единственный, по большому счету, но серьезный аргумент в пользу фильма.
Видя происходящее это на экране, в который раз убеждаешься в том, что отечественные сериалы сейчас, в отличие от русского кино, куда лучше ухватывают дух времени и осмысляют современность.
«ППЧМЗ» нельзя назвать несмелым сериалом. С одной стороны, неплохо, с другой — смелость эта слишком дробная и кумулятивного эффекта не достигает.
Режиссеры просто хотели показать величие сериалостроения, отождествить себя со злодеями, держущими в заложниках десятки тысяч зрителей в прайм-тайм. На самом деле это маска, подобная карантинной, за которой скрываются более серьезные вопросы.
Если задуматься о смысле происходящего, то на итоговых титрах не покидает чувство пустоты. Разочарование усиливает финальная сцена, в которой Рэтчед едет во второй сезон с багажом из нераскрытых сюжетных линий и зрительских вопросов.
Непонятно, вся эта сентиментальная, на разрыв аорты, история в итоге привиделась Кристофу, как сон, или была настоящей, как увиденный им под водой огромный сом.
Редкий пример отечественного произведения, которое отчетливо осознает и уверенно занимает собственную поп-культурную нишу.
В копилку авторских штрихов Хиттман можно записывать еще один: вернее, она и раньше в своих минорных романах взросления умела добавить электричества, но «Никогда, редко, иногда, всегда» в этом плане достигает определенно новых драматических высот.
Цветокоррекция и фокусы с объективами превращают остров с его суровой природой в психоделическую диораму.