Мини-сериал по книге Амора Тоулза оказывается жизнеутверждающим путешествием по истории России, какой ее видит очарованный романами Толстого западный интеллектуал: даже в холодном и жестоком мире диктатуры пролетариата не спрячешься от метаний «загадочной русской души».
Рассказывая частную историю одной семьи, режиссер Алина Сабирова поднимает проблемы совсем не частного масштаба.
Ариан Луи-Сейз решает непростую задачу превосходно — с верой в своих персонажей и чётким убеждением, что в наше время даже вампиры могут (и должны) быть гуманистами.
Визуальные мистические подпорки — с теми же шаманами, внезапно умершими животными и верой в инопланетян, прикрывающейся шапочками из фольги, — при этом не размывают чистоту эксперимента, а придают нужный объем «Точке ноль», остающейся главным образом большой человеческой драмой о спасении жизни, каждая из которых важна в любых обстоятельствах.
Однако «Загляни ему в голову» претендует на проект более тяжеловесный. Где преступления обставлены и спорной социальной повесткой, и даже настоящей древнегреческой трагедией.
Режиссер кокетливо опускает, что страхи в духе «Черного зеркала» не первый век мерещатся человечеству во всемогущем и бестелесном интеллекте — компьютерном ли, или инопланетном. Зато честно говорит, что жить без эмоций не хотел бы, а этим фильмом — закрывает некий большой творческий этап.
Одновременно с эпизодами биографии и описанием взаимоотношений Беккета с разными важными в его жизни людьми «Гении» рассматривают различные характеристики личности писателя, отразившиеся в его литературном стиле.
Итальянский режиссер прокладывает маршрут по индивидуальной траектории, не позволяя себе свалиться в экзотизирующую фантасмагорию, эксплуатацию горя или избыточный оптимизм. Хотя название и финал проекта как будто убеждают, что каждый — капитан собственного счастья.
«Теория простых чисел» — тот редкий фильм, который показывает, что математики не обязательно безумцы. Вообще-то да. Но не обязательно.
В каком-то смысле «Бедные-несчастные» — это 140-минутная макабрическая экскурсия по сгусткам фантазии, где оживают представления о женщинах и устройстве мира, записанные или снятые в XIX-XX веках.
Создатели «Морозко» характеризуют сериал как терапевтический, и порой он и впрямь похож на сеанс доверительного разговора — пусть и не с психологом.
Схематизм и хаотичность оправдать несложно — правда, это несколько сбивает с премьеры позолоту «нового эталона блокбастеров».
Впрочем, для подобных проектов предсказуемость не всегда приравнена к зрительской скуке. Дорога до финала может оказаться ценнее, чем развязка сама по себе.
Фильм невзначай ставит вопрос, зачем вообще снимать игровое кино про конкретных живых людей? Видимо, потому, что зрителям это интересно. А нам и вправду хочется узнать, что же такое скрывает Грейси и чем закончится их неравныый брак. Наше любопытство спонсирует кино подобного рода.
Постановщица выстроила идеальный диалог между разными участниками конфликта, но по итогу, хоть и с вроде бы удачными мистическими, магическими допущениями, сделала его слишком прямолинейным. Из-за этой простоты теряется не только общий пафос картины — поэтическая голосовая часть быстро меркнет на фоне университетской дискуссии, — но и необходимость в видимом многоголосье.
К счастью, Глейзер не ограничивается детально сконструированным мавзолеем банальности зла. «Зона интересов» располагает выискать глазами в комнатках что-то свое.
От фильма, сочетающего в себе почти эротическую откровенность и женскую искренность «Бриджит Джонс», нормально ждать хэппи-энда. Но «Природа любви» — не просто смешной ромком с элементами сатиры, но еще и нетривиальное рассуждение о, собственно, специфике высокого чувства.
И всё же «Свет» не просто описывает душевный кризис, но оставляет надежду на то, что искру в человеке можно разжечь повторно.
В картине сливаются две несовместимые жанровые формулы: голливудский космический сай-фай и авторская социальная драма со всеми присущими ей натуралистическими проявлениями. Без конкретики, но с пафосом деревенщины легким движением лазерного меча превращают космооперу в звездофарс.
Неясным остается и то, насколько вообще серьезной режиссер задумывал вторую картину: происходящее на экране вроде и намекает на тотальную иронию, но выглядит это довольно неряшливо — и если комично, то непредумышленно.
Всегда будет рот, который с благодарностью принимает еду. Руки, которые её с заботой приготовили. И сама пища, несущая не только насыщение, но и эмоциональный заряд, а может — и культурный, исторический экскурс. Есть — тема.
Зрелище и впрямь не интеллектуальное, а местами откровенно идиотское, но и относится к нему серьезно нет никакого смысла. Правильнее всего — расслабиться и наблюдать: совсем как лупоглазый и вислоухий кот, трясущийся всю дорогу в рюкзаке главной героини.
Во втором сезоне, абсолютно отличном от того, как нам зарекомендовали историю, создатели «Магической битвы» раскрыли все карты.
Возможно, немецкий пафос в тандеме с японской иносказательностью звучит чересчур нравоучительно, но в масштабе частной истории уборщика Хираямы — вполне уместно.
Прописные истины, конечно, но наизусть их знают (только не всегда соблюдают) взрослые, а вот каждому последующему поколению детей приходится повторять заново.
