Фильм более чем хороший — просто его автор имел неосторожность загнать себя в такой производственный ад, после которого от него не ждали ничего, кроме чуда.
«На районе» занимает нишу, пустующую в нашем кино со времён «Нулевого километра». Это ниша то ли экстремального романа воспитания, то ли молодёжной криминальной драмы, которая не станет претендовать ни на документальное исследование преступного мира, ни на социальные комментарии, ни на артхаусные регалии
Маттео Гарроне вновь рассказывает страшную сказку — но на этот раз в Италии наших дней.
Самый мощный удар «Черный клановец» наносит, когда без предупреждения меняет жанр, превращаясь из сказки про любовь в документалистику про нелюбовь. Стоит зрителям поверить в победу добра, как сразу три пост-финала возвращают все и всех на свои места — и вновь начинается бой.
Для «Хана Соло» написан сильнейший за последние четыре года (а значит, и за тридцать пять) сценарий.
«Счастливый Лазарь» — история про святость и плутовство; каждый крупный план здесь — икона, каждый средний план — деревенская живопись, а каждый общий план — приглашение в космос.
Полтора часа фильм фонтанирует шутками и остротами. Еще час он ведет себя очень серьезно. Настолько серьезно, что начинает казаться, будто Disney решил снять лучший фильм во вселенной Marvel.
Тимур Бекмамбетов ищет пределы возможного в герметичном жанре. Снятый за несколько дней «Профиль» устроен гораздо сложнее, чем кажется: даже для курсора компьютерной мышки в нем написана целая балетная партия.
«Дикая жизнь» — не просто обезоруживающий фильм, это еще и фильм, который лишает зрителя любой мало-мальской брони. Милый актер Пол Дано оказался настоящим мастером пыток. В принципе, можно было бы догадаться.
«Легенда о Коловрате» — далеко не самый плохой ура-патриотический блокбастер сезона. Но, увы, чтобы рассмотреть все его достоинства, нужно еще и усердно закрывать глаза на недостатки — и делать это одновременно. А зрение лучше беречь.
«Между нами горы» пока что самый приятный мираж осени: драматических вершин тут нет, зато очень тепло.
Фильм объединяет балетную легкость сказок о друзьях Оушена с тяжелой поступью социальных притч Содерберга. Возможно, именно из-за смешения несовместимых жанров фильм местами то летит, то идет косолапой походкой, как герой Ченнинга Татума, но благодаря этой неровности в нем проявляется важный смысл.
В 2017 году сложно представить кино, которое расскажет об отношениях мужчины и женщины что-то новое, но у «Тюльпанной лихорадки», вообще говоря, получается — и остроумно. Но едва ли хитрый финал и пара минут голой Викандер — причина смотреть весь фильм.
Смешного в драме про исчезнувшего мужа и отца куда больше, чем принято в фестивальном кино, а финал ленты нарушает все законы жанра.
По приключениям обезьян на экране можно определить эпоху едва ли не точней, чем по состоянию спецэффектов и съемочной техники. И новая трилогия — не исключение.
Приключения напомнят зрителю «Форсаж», «День независимости», «Прометея», «Мстителей», «Мир юрского периода», «Терминатора» и вообще любой блокбастер последних лет — так что в компании с Майклом Бэем можно здорово сэкономить, прокатившись на всех голливудских аттракционах разом.
Режиссер снова обманывает ожидания зрителя — но на сей раз, в отличие от «Элитного общества», это скорее комплимент. Вместо напрашивающейся кровавой расправы — остроумная психологическая игра. Вместо манифеста освобождения женщин от мужчин — безжалостная раздача всем сестрам по серьгам. Вместо отчаянного надрыва — колкие шутки. Вместо поиска виноватого — констатация факта, что виновата во всем природа
Глупее всего обвинить этот фильм в атаке на Россию, причем в атаке извне. На самом деле нет никакой атаки и нет никакого международного консенсуса насчет этой якобы атаки. А есть просто такой вот стиль, который знаком всем, кто смотрел прежние работы автора, но который подвел его именно сейчас.
Придумав смену поколений актеров, «Пираты Карибского моря» превратились из парка аттракционов в летний лагерь бесконечной юности. Это редкий фильм, который дарит не только острые ощущения, но и чувство умиротворения
Ровно в тот момент, когда от фильма ждешь провала в мистику, как в «Супер-8», он убедительно доказывает, что волшебство возможно и без нарушения законов природы: достаточно оставаться ребенком.
Звягинцев в очередной раз препарирует больное общество, но теперь ему не хочется тратить время на наркоз. Поэтому многие образы кажутся кричащими.
И сам балет, и фильмы о нем, и даже спорные сериалы вроде «Плоти и костей» приучили нас, что судьба примы — нечто большее, чем самоотверженный труд, сильный характер и внутренняя красота, ограненная внешней. «Большой» же, напротив, история болезненного приземления небесных созданий. И вполне может быть, что именно так все Тодоровский и замышлял
Правда в том, что это очень круто. Благодаря «Форсажу» на земле остается все меньше людей, которые могут заявить, что им не нравится «Дом-2». Конечно же, он им нравится, просто снят плохо. А вот режиссер «Форсажа-8» Ф. Гэри Грей снял то же самое, но красиво — и теперь не оторваться.
Самоотверженная актерская игра (в случае с ЛаБафом — так прямо на разрыв аорты) кажется неуместной, когда вокруг все настолько плохо. Но если проявить терпение, то фильм расцветает. Финал, хоть его интрига и раскрывается на полчаса раньше, чем нужно, снят по-настоящему мощно.
«Время первых» — твердая производственная драма, которая умеет увлечь не только спецэффектами, но и наукой. И это шаг вперед даже по сравнению с «Гравитацией», не говоря уже об отечественном кино. Следить за тем, как работают космонавты, по-настоящему интересно — а страшно за героев будет даже тем зрителям, которые знают, что реальная история закончилась хорошо.