Главной инвестицией Майкла Бэя в изначально детскую вселенную «Трансформеров» был секс. Первый фильм франшизы можно описать как смесь «Инопланетянина» с «Американским пирогом»: одинокий нерд-подросток встречает неземного друга (автобот Бамблби) и неземную красавицу Микаэлу (Меган Фокс), с помощью которой можно наконец распрощаться с девственностью.

Сейчас, конечно, такой расклад в мейнстримном кино представить едва ли возможно. То, с каким нахальством камера Бэя занимается беззастенчивой объективацией (годы съемок рекламы нижнего белья и купальников не прошли даром), у сегодняшнего зрителя может вызвать оторопь. К чести режиссера и сценаристов стоит сказать, что характер Микаэлы Бэйнс прописан более подробно, чем того требует жанр.

Знающая толк в машинах несовершеннолетняя преступница Микаэла — персонаж трагический. Красавица, влюбляющаяся в задрота с эмоциональным интеллектом отвертки, — это сюжет куда более печальный, чем вечная разрушительная война одних инопланетных роботов с другими. В «Мести падших», второй части франшизы, девушка пытается сохранить отношения на расстоянии и даже после того, как застукала героя ЛаБафа с коварной соблазнительницей в постели, летит вместе с ним через всю Атлантику, чтобы спасти мир и получить наконец от инфантильного бойфренда признание в любви. В следующем фильме героини уже не будет. «Не сошлись во взглядах на будущее», — впроброс скажет герой ЛаБафа, прикрывая так до сих пор и не проясненную причину увольнения Фокс из франшизы.

Увы, но создатели проекта не смогли сделать полноценной героиней ни британскую топ-модель Роузи Хантингтон-Уайтли, прибывшую в «Темную сторону Луны» на замену Фокс, ни Николу Пельтц Бекхэм в «Эпохе истребления». Все-таки чтобы создать интересную героиню в мачистском экшене, авторам стоит иногда думать о сценарии, а не только о длине ног и соответствии текущим стандартам красоты. Что касается Хейли Стайнфелд в «Бамблби», то она настолько выбивается из ряда девушек в этой предельно маскулинной франшизе, что требует отдельного разговора.

Очеловечить машину не самая простая задача для кинематографиста, не работающего в Pixar. Разваливающаяся на глазах Chevrolet Camaro 1976 года, трансформирующаяся в озорного автобота Бамблби, стоит всего остального роскошного автопарка, что появляется в первом фильме киносериала. Машина здесь подбирает (не)подходящую моменту музыку, помогает Сэму сойтись с Микаэлой, дерзит главному герою и в нужные моменты приходит ему на помощь. И это с минимумом слов и превращений в человекоподобного робота!

Куда более многословен, но и трогателен «Бамблби» — спин-офф, рассказывающий историю первого визита желтого робота на Землю. Здесь он и правда похож на пчелу. Энтомологические ассоциации усиливает то обстоятельство, что Бамблби превращается в «Фольксваген Жук» (ломая тем самым негласное правило франшизы «хорошие — на американских машинах, плохие — на всех остальных»). Если в первых «Трансформерах» автобот своим поведением напоминал ершистого подростка, то здесь он совсем еще ребенок, непоседа, который может случайно разгромить всю квартиру, согласиться на проказы в духе «закидать яйцами машину противной девчонки», совсем не зная меры в веселье.

Победители: «Трансформеры» (2007), «Бамблби» (2018)

Тут безоговорочно побеждает первый фильм. Мало того что песня «What I’ve Done» стала хитом еще до выхода блокбастера, так и годы спустя она железно ассоциируется не только с «Трансформерами», но и тем самым две тысячи седьмым, которого никто нам уже не вернет.

Ню-метал-группа Linkin Park работала для франшизы еще дважды, написав специально для «Мести падших» отличную песню «New Divide» и предоставив для триквела трек «Iridescent» с альбома 2010 года; песни замечательные, но так и не ставшие соразмерными «What I’ve Done» хитами.

Отдельно хочется отметить попытку обновить трек-лист в четвертой части. Место Linkin Park заняли Imagine Dragons со стадионным рок-боевиком «Battle Cry», но никакая оркестровка и мощные ударные не заменят вокальной экспрессии Честера Беннингтона и умения Майка Шиноды делать красивейшие песни из трех аккордов и двух звуковых приемов.

Что же касается «Бамблби», то ретроэфир из примерно всех хитов 1980-х (The Smiths, Duran Duran, Simple Minds, Bon Jovi, A-ha, Рик Эстли) впечатляет разве что выделенным под саундтрек бюджетом и ленью музыкального супервайзера.

Победитель: «Трансформеры», 2007

Наверное, мало кто из голливудских режиссеров чувствовал себя так плохо после терактов 11 сентября, как Майкл Бэй. Временный мораторий на пиротехнику в городских условиях, полеты вблизи небоскребов и масштабных разрушений инфраструктуры на экране как будто бы сдерживал его в первых двух частях «Трансформеров».

Например, в «Трансформерах» 2007 года битва двух группировок космических роботов (куда также вписались американские морпехи и военная авиация) в заставленном высотками деловом центре Лос-Анджелеса едва затрагивает собственно здания. В «Мести падших» (2009) сражения происходят то в лесополосе, то в промзонах, то в египетских Фивах (бедные пирамиды превращают в торт «Наполеон»).

Но в 2011-м, когда вышел триквел «Темная сторона Луны», Бэй устроил то еще вагнерианское безумие. Чикаго здесь оккупируют орды десептиконов, вбивающие клинья в землю, честно планирующие превратить людей в рабов и устраивающие блокаду города. Башня Трампа складывается в гармошку, пока герои катятся по ее стенам. Десептиконы, как валькирии, рассекают над городом и поливают его огнем. На фоне этого действительно страшного эпизода пиксельное крошилово предыдущих и последующих фильмов производит куда меньшее впечатление.

Победитель: «Трансформеры 3: Темная сторона Луны», 2011

Одно дело — ломать, другое дело — выстраивать хореографию боев. «Трансформеров» часто и справедливо ругали за однообразие, но в квадриквеле, затеянном как начало новой трилогии (уже без ЛаБафа!), Бэй нашел, чем удивить посетителей мультиплексов. Тут есть и паркур, и цирковая эквилибристика на высоте нескольких тысяч метров, и стрельба в воздухе из двух мегапушек, и — короткий, но совершенно незабываемый кадр — удар колесом машины по лицу! В общем, тут сразу вспоминаешь, что Бэй поставил и «Плохих парней», и «Армагеддон», и «Скалу». Пожалуй, именно эту часть «Трансформеров» можно рекомендовать тем, кто любит Бэя за брутальный гламур боевиков конца 90-х; он и сам считает эту часть своей главной удачей в киносериале.

Режиссер, в перерыве между третьим и четвертым фильмами серии поставивший «Кровью и потом», вернулся во франшизу на пике формы. Любой диалог тут поставлен как экшен, снайперски точно подобраны нужные ракурсы. Бэй снимает против света и крепит цифровые камеры буквально на все движущиеся объекты (а ведь вплоть до работы над «Кровью и потом» режиссер признавался, что ненавидит цифру). И, в отличие от совсем уже разухабистого пятого фильма, «Эпоха истребления» не превращается в монтажный винегрет, а выглядит фильмом вполне соразмерного зрителю масштаба и ритма.

Победитель: «Трансформеры: Эпоха истребления», 2014

Если в мировой истории что-то шло не так, смело вините в этом десептиконов. Во вступительной сцене «Эпохи истребления» эти злодеи уничтожили динозавров на Земле, в начале «Мести падших» атаковали африканских аборигенов, в первых «Трансформерах» срывали миротворческую операцию в Катаре.

Пролог «Последнего рыцаря» стоит отдельного разговора. Как и полагается фильму с подобным названием, тут все начинается с мечей и замков: открывающая сцена разворачивается в средневековой Англии. С героями меча и магии (есть даже волшебник Мерлин в карикатурном исполнении Стэнли Туччи) сталкиваются десептиконы, летающие на чугунных крыльях. Жаль только, что этот остроумно придуманный эпизод выглядит еще одной заплаткой, приклеенной на рвущуюся ткань фильма, пострадавшего по итогам многократного переписывания сценария и перемонтажа.

Поэтому однозначный фаворит — триквел «Темная сторона Луны». Он стартует с высадки американских астронавтов на Луну. Этот эпизод бесподобно смонтирован с реальной хроникой, где на манер программы «Намедни» или некоторых сцен фильма «Форрест Гамп» Джон Кеннеди получает секретное донесение о столкновении с внеземной цивилизацией, а астронавты Базз Олдрин и Нил Армстронг ошарашенно смотрят на упавший корабль автоботов и прерывают эфир на несколько минут.

Победитель: «Трансформеры 3: Темная сторона Луны», 2011

Нахальству (не)скрытой рекламы во франшизе могут позавидовать авторы наших «Дозоров» и «Елок». Герои здесь то и дело оказываются на фоне рекламных плакатов, а посреди батального эпизода могут красиво открыть банку пива или газировки. Но все коллаборации с брендами перевешивает сотрудничество с американским Минобороны.

Первые «Трансформеры» — это не только «Инопланетянин» с сексом, но и мощнейшая реклама американского военно-промышленного комплекса. Минобороны США безвозмездно предоставило для съемок действующие образцы передовой военной техники (вертолеты, самолеты-истребители, танки и т. д.) и несколько сотен солдат в качестве массовки. Без такой поддержки немаленький бюджет в 150 миллионов вырос бы еще раза в два.

Однако сегодня кажется, что свою часть сделки продюсеры выполнили спустя рукава (если не произносить слово «саботаж»). Пересматривая первый фильм сейчас, трудно не заметить, насколько линия про миротворческую миссию в Катаре выглядит притянутой за уши. Группа морпехов под руководством героя Джоша Дюамеля спасается от полчищ десептиконов в пустыне (что они тут забыли?), спасает арабского мальчика и вскоре отправляется спасать уже Лос-Анджелес от очередной иноземной угрозы демократии.

Стоит ли говорить о том, что в «Бамблби» высшие военные чины США начинали сотрудничать с плохими десептиконами ради «окончательной победы в холодной войне», что бы это ни значило в 1987 году, когда разворачивается действие фильма.

Победитель: «Трансформеры», 2007

«Отправьте их домой», — говорит в первых «Трансформерах» про поналетевших десептиконов министр обороны; его не случайно играет Джон Войт, известный своими правоконсервативными взглядами и многолетней поддержкой Республиканской партии. В общем, прозорливые американские зрители могли догадаться, что речь тут идет не только и не столько об инопланетных цивилизациях, а о других, земных приезжих, время от времени «угрожающих» нацбезопасности США.

Если в первых фильмах хорошие инопланетные роботы начинали сотрудничество с американскими властями и организовали своего рода ЧВК, участвующую в разборках по всему миру бок о бок с элитными наемниками, то к четвертому все радикально изменилось. Можно сказать, что пиротехник стал вдруг пацифистом.

В «Эпохе истребления» вообще нет никаких военных, а представители силовых структур (ФБР, ЦРУ) становятся антагонистами. Вроде бы ничего такого, но для такой ура-патриотической франшизы подобный поворот кажется едва ли не фрондой. Однако интереснее не сама эта перемена, а ее причина. Франшиза повернулась на восток: четвертый фильм получил статус копродукции с КНР, и его сценарий корректировался под требования китайской цензуры. Сегодня, когда Китай спокойно лидирует в мировом прокате вовсе без голливудского кино, такой прецедент кажется забавным артефактом недавнего, но далекого прошлого.

Победитель «Трансформеры: Эпоха истребления», 2014

Скажем честно, метаморфозы машин и военной техники перестали удивлять уже с первого фильма, и авторам продолжений пришлось развивать фантазию. В «Мести падших», например, показали десептикона, скрывающегося под видом сексапильной девицы (Изабель Лукас), которая (и небезуспешно!) пыталась соблазнить героя ЛаБафа. В «Темной стороне Луны» эпидемия превращений охватила уже бытовую технику. Тут было все — от кофеварки-убийцы до летающего по офисному опенспейсу монитора.

Но самая впечатляющая трансформация произошла с самой франшизой. Из мачистского боевика к 2018-му она переродилась в умильное ретро о девочке-подростке, тяжело переживающей смерть любимого папы и находящей утешение в бесконечной возне с машинами. «Бамблби», поставленный по сценарию Кристины Ходсон (написавшей также «Хищных птиц» и «Бэтгерл»), выглядит отличным развлечением для добродушных подростков и тех взрослых, кого ностальгия трогает больше взрывов.

Победитель: «Бамблби», 2018