Жил-был охотник, умевший тёмную магию. Но люди (особенно видевшие «Однажды в сказке») знают, что у всякой магии есть цена, а тем более у тёмной. Персонаж хотел получить некую фрейлину, но что-то пошло не так. Он пошёл в лес, встретил грустного льва и превратил в человека, сказав, что если тот захочет вернуть свою зверскую сущность, то ему нужно влюбить в себя принцессу.
Вместе с человеческим обликом ко льву перешла и магия. А что же охотник? А тот без волшебства превратился в серую заурядность и ушёл за кадр.
Side 1. Лев таки получил свою «принцессу». Но шли годы, и вот уже уходит красота, дикость и многое того, что привлекало в юности. Бывшую возлюбленную уже не цепляют ни курицы с четырьмя ногами, ни прочие безумства, вот если бы её суженый-ряженный «Вон песок привезли дорожки посыпать. Взял бы да превратил его в сахар.»
Бывший лев ещё не потерял того честного чувства любви… вот только со временем выясняется, что в гости могут пожаловать только призраки прошлого, и тогда бывший лев решает рассказать сказку, где в образе медведя он показывает себя, а в образе принцессы…
Сказка начинается не с появлением медведя, а с появлением принцессы. Посмотрите, как на неё смотрит волшебник, как движутся его руки… глаза… Эта та самая молодая особа – тоже по сути дикая… этакая хиппи, которая увидела в главном герое что-то честное и чистое, и началась история, и она могла бы закончиться феерией, например, перезапуском отношений, но… даже такой приём как прямое обращение в прошлое, неожиданно не сработал. Бывшая «принцесса» превратилась в обыкновенную женщину.
Что же делать. Ведь лев-волшебник честно пытался вернуть утраченную дикость … идёт план Б.
Side 2.
Универсальный приём произвести яркое впечатление на девушку – победить какого-нибудь дракона или демона… но королевство вокруг обыкновенное. Что же делать. В таком случае есть беспроигрышный вариант. Какой-нибудь коварный визирь, грозный царь или тиранический король. И вот он торт… точнее персонаж Леонова.
Здравствуйте, любезные! Я король, дорогие мои.
Максимум на что он похож это на /смотрим оригинал пьесы/ - обыкновенный квартирный деспот, хилый тиран, ловко умеющий объяснять свои бесчинства соображениями принципиальными. Или дистрофией сердечной мышцы. Или психастенией. А то и наследственностью.
Победа над таким персонажем будет скорее всего неубедительной и не эффективной. Что ж. Есть ещё вариант.
Side 3.
Лев-Волшебник находит своего охотника и помогает тому вернуть первую любовь, в надежде что если получится там, то, возможно, слипстримом получится и у него здесь… но чуда, ни обыкновенного, ни необыкновенное не происходит. В конце мы видим пресные посиделки добропорядочных бюргеров, ведущих беседы на отвлечённые темы. Любовь говорите? Полноте, это ж для молодых. А мы то люди взрослые. Вот дети… Вот даже король с министром решили какие-то свои царские и министерские проблемы. Ну там потом появится медведь… Будет какая-то плановая голливудская движуха, типа свадьбы не тех, театральная драка, невнятные антагонисты. Случится «Обыкновенное чудо», но главное не это. Лев-Волшебник понимает, что у него не получилась не только сказка, но не получилась и банальная лав-стори.
Over side.
А что жена волшебника? Бывшая «принцесса». В прошлом она активно чудила, ездила на коне, носила мужскую одежду, прокачала навыки владения оружием, но это всё в прошлом. С годами уходит не только красота и активность, с годами уходит и желание чего-то нового, желание выйти за грань, желание быть не просто кисейной барышней, а боевым юнитом. И вот уже внутрисемейные ценности и прочая рутина побеждают. Даже когда к ней клеится персонаж Миронова она предпочитает заурядное – А я мужу пожалуюсь. При чём говорится это, по сути, в автоматическом режиме. Ну правильно. Если есть муж, то пусть он и разбирается.
Героиня Купченко просто добилась простого женского, хотя тут скорее бабьего счастья. Вышла замуж. Муж оригинальный, всемогущий и уважаемый человек. Детей нет. Ну так это. Чайлдфри. Живи – не хочу.
End Side.
А волшебник то старается. Антураж, песни, танцы. Но не выходит каменный цветок. При чём тут сравнение героини жены волшебника с каменным цветком весьма метафоричны. И это не упрёк актрисе. Напротив, её героиня - это как раз типичная обычная, ну или если угодно обыкновенная женщина, которая по молодости прошла огонь, воду и медные трубы… или трупы… а, не важно.
Coda.
История, которую видим, развивалась бы иначе, снимай её в Америке или в Европе. Там лев-волшебник пытался бы ответить на простые вопросы типа кто – принцесса, что делать – предъявить чудо, но фильм наш и вопросы, которые ставит перед собой главный герой иные. Кто виноват и что делать. И как это принято у нас он во всём винит себя.
Что же остаётся делать главному герою. Как вариант просто всё уничтожить и сжечь. Ибо выбор то у него не велик. Или вернуться в свободную грусть, тоску и одиночество или согласиться со статусом дракона, повязанного по рукам и ногам рутиной. И вот тут оказывается, что трагедия превращения дикой и животной любви в банальную и ординарную человеческую обыденность – это ещё не финал драмы. Есть кое-что по хуже. Ибо приходит осознание того, что чудо, становясь обыкновенным, превращается в ложь.
Впервые посмотрел 'Обыкновенное чудо' в глубоком детстве, может быть, лет в 7-8. Потом пересматривал. В отрочестве, юности, зрелости. И всякий раз это было новое, всегда восторженное восприятие. Я соотносил свое знание мира с тем, что открывал фильм и не переставал поражаться его свежести каждый раз.
Фильм, прежде всего, о любви, о самом главном: проблема неминуемого стихания чувств в браке. 'Ты превратишься в медведя. Будешь ходить по комнате как по клетке?' - 'Да'. - 'Ни разу не поговоришь со мной по-человечески?' - 'Да'. - 'Это ужасно. Папа! Папа!'
Но любовь побеждает. Всегда. Это самое великое, хоть и обыкновенное, чудо.
Все актёры - гении. Я думаю, это лучшие роли Евгения Леонова, Александра Абдулова и Андрея Миронова. Музыка ошеломляющая, поющая в гармонии с сердцем, думаю, любого человека. Великолепный ироничный, глубокий юмор. Чуть-чуть сатиры, без перегиба, легко. Искренность живая, хваткая, цельная. Декорации простые и одновременно неимоверно насыщенные, говорящие.
Для меня это - эталон синематографа. Картина учит добру, настоящей любви. Учит презирать жадность, коварство, мелочность. Мягко указывает, какую давать оценку политике и политиканам. Как уравновешивать чувства и поступать правильно и разумно. И всё это кино делает искусно, по-доброму, с весёлым смехом.
Необыкновенное обыкновенное чудо. Вот и славно трам-пам-пам...
Сначала была волшебная сказка-пьеса Евгения Шварца. Затем в 1964 г. по ней был снят фильм Эраста Гарина – милая сказка с молодым Олегом Видовым в роли Медведя. Но, наверное, настоящую жизнь эта история получила только, когда за неё взялся Марк Захаров.
Форма фильма – «сказка в сказке». Волшебник – бессмертный – любит обычную земную смертную женщину. Из любви к ней он придумывает эту сказку. И вся она будет разыграна у них на глазах, в их волшебном доме. Заметьте, как без компьютерной графики в начале фильма создана атмосфера сказки и волшебства! Огонь, костры, перевёрнутые отражения, блики!
Марк Захаров – режиссёр театральный. И в лучших его фильмах происходит замечательный синтез театра и кино. Театральные приёмы смело проникают на киноэкран, создавая совершенно особый мир. Здесь он подчёркнут необычными декорациями. Часы, корабль, зеркала и старинные рамы, нарисованные животные с человеческими глазами, таинственные знаки и исписанные листы – атрибуты волшебного дома. Здесь будет рождаться сказка.
Сюда прискачет на коне Медведь, подчиняясь неслышному зову Волшебника, сюда заедет Король со своей свитой. Здесь в первый раз появится Принцесса – не с Принцем, а именно с Волшебником. Он возьмет её за руку и проведёт по лабиринту сказки, предчувствуя всё, что случится с ней. Принцесса смотрит на своего создателя доверчивыми и испуганными глазами-вишнями, а он уже знает, что её ждёт...
Театральная условность видна и в переходах от одного места действия к другому – Волшебник разрезает холст, а за ним – засыпанная снегом гостиница Эмиля. Игра с цветом, светом – тенью, повторы фраз, внезапно замедляющие действие, и запоминающаяся яркая музыка Геннадия Гладкова, задающая темп и ритм сюжету, – всё это черты авторского кинематографа Марка Захарова. И ещё одна черта – интереснейшие образы и выдающиеся актёрские работы. Любовь... любовь заставляет делать необыкновенное чудо. Любовь - начало всех начал, счастье. Земной поклон Марку Захарову и этой Самой красивой Братии любимых артистов.
Олег Янковский – Волшебник. Снова, как многие герои актёра, - «не как все». Для Волшебника жить «как все» – это самое страшное. И невозможное. И он чудит, и выдумывает сказки – всё из-за любви к своей жене. У Янковского в фильме замечательные монологи, но сколько же всего выражено не словами – а взглядом, мимикой, жестами, нервными, резкими.
Ирина Купченко – жена Волшебника, Хозяйка. Роль вроде бы не просто второго – третьего плана. Играть, по сути, нечего. И все же актриса создаёт такой образ, что веришь: это Она, которую мог полюбить настоящий Волшебник.
Евгений Леонов – Король. Милый кругленький Леонов с голосом Винни-Пуха и вдруг – «Я страшный человек. Коварен, капризен, злопамятен». А ведь на самом деле – вроде любящий отец, эгоистичный и простодушный «большой ребёнок», шаловливый безобразник, но собственное благополучие для него важнее. И когда придворные попытаются сказать ему о болезни Принцессы, убежит от них со словами: «Я не слушаю вас! Не слушаю вас!».
Очень интересна свита Короля – слаженный стройный ансамбль, возглавляемый Екатериной Васильевой (Эмилия). Маска огрубевшей и «охамевшей» светской дамы, её защитная маска, вдруг исчезает, когда она встречает свою большую любовь – Эмиля (Юрий Соломин).
Андрей Миронов – Министр-администратор. Как он появляется-то на экране в первый раз! Не идёт – ступает! Провёл пальчиком по раме – пыль, эх вы, хозяева называется. Потом с видом мыслителя Сенеки ходит перед придворными, и на их жалкое нытьё изрекает: «Будете мешать (произносится именно так - «мЕшать», без изменения безударного «е») – оставлю без обеда». Все мысли о фунтах. Ну ещё – о женщинах. Циник до последней степени. Негодяй абсолютно беспросветный. И тем не менее – Господи, как же обаятелен, как действительно «чертовски привлекателен»! А фразочки его! «Сейчас опять начнет казнить. Господи, а я так простужен». «Кто смеет обижать нашего рубаху-парня, нашего королька?»
Прекрасен Александр Абдулов в роли Медведя – порывистый, страстный, любящий и бегущий от своего чувства.
Евгения Симонова – Принцесса, которая не похожа на других принцесс. Это так и есть. Принцесса Симоновой – милая, искренняя, обаятельная, открытая, ранимая. Тем не менее по своим поступкам она смелее и решительнее своего избранника.
Сильнейшая сцена в фильме – разговор Волшебника и Медведя. Медведь не поцеловал Принцессу, и она уехала. И Волшебник спокойно, с презрением, смотрит на него. «Прощай. Больше я не буду тебе помогать. Ты мне неинтересен». Волшебник понимает, что сочинил сказку с трагическим концом. Но пусть – и в трагических концах есть своё величие...
И тут сказка неожиданно выходит из-под власти написавшего её Волшебника. Герои начинают приходить к нему без разрешения, делиться горестями и радостями, мало того – даже не соглашаться и спорить с ним. И осознавший всё Медведь преодолеет все преграды, поставленные сказочником, и придёт к своей Принцессе. Они не знают про «величие трагических концов». Они просто любят. И Любовь совершает обыкновенное чудо.
И глядя на чудо, сотворённое любовью, изменится и Волшебник. «Глупый я человек», – признаёт он. Глупый, потому что сам создавал чудеса, а в чудеса, получается, не верил. Сам любил – а в силу любви не верил. А верить – необходимо.
Один из шедевров на все времена! А актёры какие, это же надо такими людьми родиться, да так произведение поставить, сыграть! Нет спецэффектов, бомб, стрельбы, погони, груды мышц и убийства, а есть... ну прямо Душу теребит, что-то такое живое и чистое... актёрская игра завораживает, музыка и песни заколдовывают. Вот так потенциал... Гении не иначе...
«Слава храбрецам, которые осмеливаются любить, зная, что всему этому придёт конец! Слава безумцам, которые живут себе, как будто они бессмертны!».
В т. ч. про беспредельную доброту Леонова в его образе, победившую сказочный «садизм» короля в словах
«Обыкновенное чудо», как и большинство родившихся в СССР, смотрел множество раз, часто не полностью: стоило попасть на телепоказ – залипал до конца. И даже если видел только фрагмент – душа оттаивала от наледи повседневности и дарила щемящие чувство жажды вечности… Теперь вот посмотрел еще раз после перерыва в несколько лет – на этот раз полностью и на большом экране. Радость, грусть, восторг и печаль испытал как и прежде… Но хочу проговорить кое-что особо.
1. [«принцесса»]
Увидел точность передачи надежд юности: первое обнаружение юным существом себя обреченным на одиночество в злом мире и переживание сверхценности чувства близости Себя с Другим…
(Горькое чудо одиночества [выпадение из колыбели тождественности с родителями и выпадения из естественной «вечности» быта] как того, что открывает возможность осознания себя как отдельного Себя и возможность столкновения с Другим. И радостное чудо любви как обещания и опыта преодоления одиночества.)
Плюс множество других хорошо разыгранных точных наблюдений: например, взгляд юности на близких как вдруг чужих: 'мир стал другим, а близкие остались теми же самыми – поэтому они стали чужими...'; и взгляд юности на себя как причины всех действий других: 'это я во всем виновата, я сказала не то...'
2. [«волшебник»]
Увидел одиночество творца даже если он погружен в любовь-заботу… когда любовь переживается, но одновременно и видится в ее целостности, т.е. завершенности, т.е. конечности...
3. [«король»]
Увидел мощь интерпретации Леонова-Захарова образа якобы короля-садиста – он не изверг, в котором человеческое лишь любовь к дочери, – все гораздо сильнее – король сам является безмерно добрым существом. Но чтобы спасти свою опаленную несовершенством мира душу – он решил оговорить себя, оболгать себя – всегда разыгрывать из себя «зло» – чтобы этим, как оберегом, отогнать от себя и своих близких настоящее зло. И все близкие это знают. И даже придворные подыгрывают ему – они ужасаются его «страшным приговорам», которые никогда не были исполнены, и его «страшным рассказам», которые никогда не происходили на самом деле, чтобы чужаки не разрушили добрый мир их самого доброго короля на свете… И лишь министр-администратор своей эгоистичной душой не разглядел всей игры и начал ускорять разрушение мира этих прекрасных, наивных и беззащитных людей…
(Ну а когда попытка короля заболтать зло мира ради своей дочери провалилась, когда он понял, что он не смог своими силами оградить свое дитя от этого мира, то он решил пойти до конца – до кажущегося ему логичным конца – до полного отрицания мира – до не желания воспринимать его как существующий – до вычеркивания себя из противного ему мира – что показалось ему таким логичным, после того как он увидел, как вычеркивает мир из себя, а себя из мира его дочь)...
Министр-администратор лишь мелкий трусливый агент неумолимого хода вещей мира сего… Обреченности человека на одиночество и смерть не может противостоять никакой оберег ни из каких слов и даже дел.
Обреченность на одиночество и смерть – превозмогается (или, если угодно, забывается) лишь обыкновенным, то есть изначально доступным всем, чудом любви.
Любви, в которой человек выходит из своей клетки и живет другим как собой, в которой человек превосходит самого себя и тем самым только впервые и приближается к себе в полноте замысла о себе...
В одноимённой пьесе Евгения Шварца смысл названия открывается уже в прологе:
«”Обыкновенное чудо” – какое странное название! Если чудо – значит, необыкновенное! А если обыкновенное – следовательно, не чудо. Разгадка в том, что у нас речь пойдёт о любви».
В литературной основе фильма можно вычитать поучительную историю Волшебника (Хозяина), который женился, остепенился, социализовался, но, к счастью, не стал «нормальным». Даже привычную в хорошей семье любовь он выражает жене с помощью милых чудачеств и волшебных шалостей. История с превращением медведя в юношу, тернистой влюблённостью принцессы и разных сопутствующих приключений сочиняется для единственного адресата – Хозяйки, жены Волшебника:
«Мне захотелось поговорить с тобой о любви. Но я волшебник. И я взял и собрал людей, и перетасовал их, и все они стали жить так, чтобы ты смеялась и плакала».
Финал пьесы (где, в отличие от фильма, всё несколько суровее: например, Администратора превращают в крысу, а Короля развеивают по ветру) – моралите Волшебника своим персонажам и зрителям, где основная идея пьесы вновь подчёркивается учительским красным цветом:
«Любите, любите друг друга, да и всех нас заодно, не остывайте, не отступайте – и вы будете так счастливы, что это просто чудо!»
Да, пьеса Шварца хороша, и в иных моментах сильнее сценария, но яркий киноязык (подчёркнуто «феллиниевский» в этом фильме) придаёт тексту несколько другой и, по-моему, лучший смысл. Прекрасно уже то, что в фильме меньше слов, чем в пьесе. Но взгляд Янковского прямо в камеру, его лукавые морщинки у глаз, неуловимая сдержанная мимика одухотворяют каждый кадр и обогащают смысл каждой фразы. Сугубо кинематографический эффект оживления персонажа так же разительно отличаются от литературных описаний, как строчка сценария «Волшебник смотрит прямо в камеру. Наезд. Крупный план» отличается от того, что мы видим в самой картине. Кстати, пьеса «Обыкновенное чудо» ведь в 1964-м году уже экранизировалась Эрастом Гариным. Но в этой добротной, вполне толковой экранизации кинематографического чуда не случилось. А вот телевизионная постановка Захарова оказалась идеальным воплощением литературной фантазии в киноформе и вдохновила режиссёра и актёра на дальнейшие профессиональные подвиги. Но в чём секрет удачи?
Зайду чуть издалека. Одна из главных психологических проблем современности – совмещение «внутреннего ребёнка», живущего даже в старике со всей прагматикой и рациональностью взрослой жизни. В решении проблемы не помогают ни игровые элементы в учёбе и на работе, ни возрастающий коэффициент общей социальной инфантилизации (например, фактическая отсрочка гражданской дееспособности с 18 на 23-25 лет, после получения высшего образования, а то и окончания магистратуры-аспирантуры). Детско-юношеская фантазия с её книжными идеалами любви-творчества-дружбы и жёсткие рамки капиталистических отношений (расчёта, карьеры, престижа и т.п.) несовместимы. Компромиссные социальные формы – как санкционированное господствующей идеологией превращение свободного творчества в безобидное и купированное хобби – лишь усиливают психологическое напряжение, порождают фрустрацию, неудовлетворенность, депрессию.
Возвращаясь к двум экранизациям «Обыкновенного чуда», скажу, что описанное противоречие отчасти отражало и смысловое различие гаринского и захаровского фильмов. В первом случае вышел просто детский фильм о взрослых, но только не о трагизме взрослой жизни. Во втором – интеллектуальная драма о людях верных, сомневающихся и предающих «внутреннего ребёнка». Образ Волшебника в исполнении Олега Янковского стал идеальным экраном для мыслей и проекций культурно подкованного советского обывателя, отражая его самые сокровенные мечты и чаяния. Кого-то захватила тема творческого эскапизма – из типовой советской повседневности в персональную Воображляндию. Кто-то разглядел в фильме настоящий жизненный манифест:
«Слава храбрецам, которые осмеливаются любить, зная, что всему этому придёт конец. Слава безумцам, которые живут так, как будто они бессмертны… Кто смеет рассуждать или предсказывать, когда высокие чувства овладевают человеком?! Нищие и безоружные люди сбрасывают королей с престола из-за любви к ближнему. Из-за любви к Родине солдаты попирают смерть ногами, и та бежит без оглядки. Мудрецы поднимаются в небо и бросаются в самый ад из-за любви к истине».
Помимо прочего, различие двух изданий «Обыкновенного чуда» проявилось ещё и эстетически. Чёрно-белый реалистический нарратив Гарина и полноцветное фантазматическое, с эффектами дымки, замедления, полёта, изображение у Захарова превратили различие стилистическое в различие содержательное. В первом тексте важен сюжет, мораль, предельно рационализируемый смысл. Во втором, в нашем случае, главным средством и даже предметом повествования становится пленительная сила фантазии. Сравните будничное появление Принцессы у Горина с захватывающим пигмалионовским оживлением видения у Захарова – там «обыкновенное», а здесь именно «чудо».
Но какова истинная цена воплощения фантазии? Эта тема не раз будет подниматься Захаровым в следующих картинах, с прогрессирующим скепсисом и пессимизмом. В «Обыкновенном чуде» в финале нас ждёт вроде бы хэппи-энд – любовь проходит испытания и вообще стоит того, чтобы жить. Но я хочу обратить внимание на маленький эпизод в самом начале фильма: Король рассказывает о конфликте с дочерью, начавшемся с её искреннего удивления «Папа сказал неправду». Маленькая ложь Короля (абсолютно нормальная для нормального взрослого человека) разрушила в глазах принцессы всю многолетнюю идиллию, поставила под удар авторитет отца, легитимность власти, порядок в государстве. Радикализм Принцессы, её полное отрицание социальной лжи и верность чистым, пускай и книжным идеалам – это та высочайшая цена, благодаря которой торжествует любовь, но гибнет государство (в пьесе, напомню, буквально – вместе с Королём).
Фигура царствующего отца под шахом, гамбургский счёт к лакановскому Большому Другому – это, если вернуться к историческому контексту, символ вечной проблемы отношений интеллигенции и власти в России. Говорят, что один из первых отечественных интеллигентов, основатель славянофильства Алексей Степанович Хомяков разочаровался в католицизме, обнаружив опечатку в папской булле. Вот тоже забавный, но парадигматичный случай: Папа написал неправду!
В пьесе Шварца и фильме Захарова это радикальное требование привести реальность в соответствие с моим воображением пока одностороннее. Эмансипированный индивид, находясь в поле своей фантазии, диктует реальности условия: всё разумное должно стать действительным! Но ведь и социальная матрица стремится привести индивида к тождеству со своими фундаментальными абстракциями. Волшебник превращает Короля в облачко одним щелчком пальцев, но, как выясняется в следующих захаровских фильмах, всё намного сложнее…
Обыкновенное чудо - фильм-сказка для взрослых, потому что затрагивает далеко не детские темы. В основу сюжета легла пьеса Евгения Шварца. Парадокс этого фильма начинается уже с названия. Ну как чудо может быть обыкновенным? И таких аллегорий в фильме не мало.
Фильм рассказывает нам о волшебнике, который от скуки решает развлечься и сочиняет сказку буквально на ходу. Герои его сказки тут же оживают и приезжают в его дом. Здесь и злобный король со своей свитой, и прекрасная принцесса, и медведь ? Волшебник однажды заколдовал его в премилого юношу. И превратиться в медведя он сможет только если его поцелует принцесса. Это ещё один необычный момент фильма. Ведь если в сказке кого-то превращают, то обычно людей в животных, а не наоборот. И все бы ничего, и сказка бы быстро закончилась, если бы медведь, встретившись и поцеловав принцессу, снова превратился в животное. Но сказка, продуманная самим же волшебником, выходит из-под его контроля.
Что такое любовь и на что можно пойти ради любви? Счастье ли это, или любовь медведя и принцессы и есть то самое проклятье? И можно ли чем-то пожертвовать ради любви? Или над истинной любовью не властны даже силы волшебника? Такие вопросы затрагивает эта сказка.
В этом фильме прекрасно все! Каждый герой обладает яркой индивидуальностью. И все это благодаря непревзойденной игре советских актёров: Олега Янковского, Евгении Симоновой, Александра Абдулова, Евгения Леонова, Екатерины Васильевой, Андрея Миронова и других. Фильм отчасти является мюзиклом. Каждая песня исполнена блестяще и её хочется переслушивать бесконечно. Это и песня Волшебника (Нелепо, смешно, безрассудно, безумно, волшебно), прощальная песня (Давайте негромко, давайте в полголоса), песня дуэта Эмилии и Эмиля и знаменитая песня администратора (А ба-бо-чка крылышками бяк-бяк-бяк-бяк).
Большинство монологов и диалогов разлетелись на цитаты. Из них мы узнаем, что нет работы вреднее придворной. И если вы не знаете, на кого свалить собственное несовершенство - смело валите на родственников. Дело верное, не ошибетесь! На дядю, который пил как сапожник.
На тетю, которая была жуткой сплетницей.
И множество других интересных мыслей. Вот ещё часть цитат, особенно мне полюбившихся:
' -Бедная влюбленная девушка поцелует юношу - и он превратится в дикого зверя?
-Дело житейское.
-Да, но потом он убежит в лес!
-Бывает, убегают.'
'-Принцесса! Это вы? Какое счастье! Зачем вы здесь?
-3 дня я гналась за вами. Да! Чтобы сказать, как вы мне безразличны!'
'-Потерял сознание, остались только чувства тонкие, едва определимые.
- То ли музыки и цветов хочется, то ли зарезать кого-нибудь.'
'-Извини меня, пожалуйста. Не хочу вмешиваться в твои дела. Но по-моему, произошло чудо.
-Да, пожалуй. Что ж тут удивительного?'
'-Мне ухаживать некогда.
- Вы привлекательны. Я чертовски привлекателен. Чего зря время терять?
- В полночь. Жду.'
Фильм в самом деле один из шедевров советского кино. В общем, это НЕ обыкновенное чудо. Невозможно весь восторг описать словами. Это надо видеть! Настоятельно рекомендую!
Именно этими словами зачинается основная история этого произведения у Марка Захарова. Когда в усадьбу в Карпатских горах въехала на коне принцесса.
Имеет ли значение географическая привязка? УЕвгения Шварцаэто Карпаты. Но исторической привязки уж точно у первоисточника нет.
«Обыкновенное чудо» - это такой фильм, который у меня вызывал противоречивые чувства. Ведь, не беря в расчёт детские воспоминания (да и смотрел я его тогда всё урывками), можно сказать, что впервые и полностью мне удалось ознакомиться с ним года четыре назад от момента написания.
А лет семь назад от событий в самой картине один волшебник, видимо, шалости ради да к тому же изрядно об этом позабыв, превратил медведя в человека. Но когда события посыпались на голову его и его жены (а заодно на головы всех зрителей вкупе), он всё вспомнил. Он сделал так, что его усадьба понравилась одному королю-самодуру и тот сворачивает в гости к Волшебнику со своей свитой верноподданных.
Прежде же нам дают условие. Обращённый в человека медведь лишь тогда вновь станет медведем, когда в него влюбится принцесса и поцелует его. Но, думаю, что это уже знает всякий. Само собой, история не была бы хоть сколько-нибудь значимой, если бы на одной сцене не повстречались Принцесса и её Медведь…
Одноимённая пьеса Шварца уже ранее была экранизирована. В 1964 году Эраст Гарин совместно с Хесей Шукшиной поставили «Обыкновенное чудо», и сделали это близко к оригиналу. Достаточно беглого взгляда в литературу, чтобы успеть это отметить. Марк Захаров видит картину по-своему. У него это какая-то фантасмагория, временами даже психоделия. Шутка ли, сложно припомнить подобие сказок, чтобы имели такое развитие. Чтобы зритель к концу был сбит с толку от этой «сказки наоборот». Да, можно сказать, что Захаров шёл по тропе Шварца, но именно Марк Анатольевич делает упор на сумасшествие последнего акта пьесы…
Ирреальность образов присутствовала ещё во втором действии данной картины. Когда Медведь буквально в горячке молвит: «Кажется, я не здоров».
Первое действие: Знакомство в усадьбе Волшебника. Второе действие: трактир «Эмилия». Третье действие: развязка. Всё в принципе гармонирует. Фильм кажется перенасыщен героями и действиями. Но на поверку – это работает.
В сравнении с героями Гарина, герои Захарова получились более приближёнными к нашей действительности и наименее сказочными. (Про жест Леонова в стиле приветствия политбюро узнайте сами). Из-за чего «Обыкновенное чудо» в 1978 году был более современным фильмом. Он отражал действительность.
Итак, Король. Евгений Леонов. Его король сумасбродный, но не сумасшедший гариновский.
Волшебник?Олег Янковский более углублённый в себя Волшебник нежели это было у гариновского Алексея Консовского. Но это не минус. Это стилистика выбранного жанрового восприятия Захарова.
Хозяйка? Нина Зорская была почти незаметна. Так, связующее звено. А вот Ирина Купченко выглядит предпочтительнее. Но, быть может, этому поспособствовал Андрей Миронов.
Андрей Миронов тут просто вне всяких сравнений. Министр-администратор становится из второстепенных – самым главным на сцене! Чего стоит его выпад: «Вы – привлекательны! Я – чертовски привлекателен!»… А песня про Бабочку так и вовсе свела с ума меня ещё в детстве. Правда, узнав, что там, наверху, высмотрели в песни сексуальную подоплёку, я больше не могу смотреть на эту песню невинными глазами…
МедведьАлександр Абдулов подобно Волшебнику Янковского является исключительным видением режиссёра именно таким и никаким иначе. Что же до меня, то Олег Видов – это одна жанровая ипостась, Александр Абдулов – другая.
А вот Принцесса куда ярче именно у Захарова!!! То ли Евгения Симонова – это счастливая карта, то ли тут другой секрет магии режиссёра… Мне неведомо… (Кстати! Почему Принцесса после столкновения с Медведем при первом знакомстве оказалась босиком? Ляп?)...
… Много чего ещё присутствует в этой весьма вместительной картине. Это и потрясающие песни. Из-за чего данная версия пьесы становится мюзиклом. Но при этом не является опереттой. А опереттой она не стала из-за чёткого понимания Геннадия Гладкова – композитора ленты. Что надлежало сделать? Освободить от исполнения песен Принцессу и Медведя. Так, всё как бы говорит о том, будто бы весь мир кружится и пляшет вокруг них.
Многого уже не получится указать в рамках текста. Кое-что при постановке надо было перекроить. Но это моё мнение. А третий акт полностью сделать иначе. При этом, не нарушая правил «Обыкновенного чуда» как Шварца, так и Захарова. Взять, например, чрезмерную художественную наляпистость... Но, быть может, я не прав... В любом случае, я рад, что пересмотрел этот фильм. Теперь он отзывается в моей душе теплотой...
... В конечном счёте, пусть своеобразная, но нам досталась сказка об одном лобзании в цветущие уста. С массой действующих лиц. С множеством переплетённых историй. С радостью и грустью. Многим «Обыкновенное чудо» дало путёвку в жизнь. Юрий Соломин(трактирщик Эмиль, который с блеском исполнил «Ах, сударыня, Вы, верно, согласитесь…») так и вовсе на какое-то время станет министром культуры. Но… это уже история вокруг этого фильма…
Музыкальная ироничная сказка с хорошим концом и глубоким смыслом
Кинолента Марка Захарова «Обыкновенное чудо» - это музыкальная ироничная сказка с хорошим концом и глубоким смыслом, она «…оказалась забавной, во всяком случае, удачной, может быть лучшей». Фильм вышел на телевизионный экран в далеком 1978 году, однако до сих пор многие считают картину гениальной, шедевральной, великолепной.
Можно бесконечно продолжать подбирать эпитеты, но все же нужно честно признать, что эта сказка не для всех. Точнее для всех, но поймет и оценит ее по достоинству не каждый. Кинолента иносказательна, но эта метафоричность делают ее еще более притягательной, волнующей, чарующей. Это немного артхаусное, невероятно смешное, местами грустное, очень тонкое и, несомненно, атмосферное кино. Захарова нередко обвиняли в том, что он снимает фильмы «понятные только ему самому», что он ничего не объясняет своим телезрителям. Да, он не «говорит» прямо, он хочет, чтобы мы самостоятельно искали ответы на вопросы, этот режиссер любит заставлять своего зрителя думать.
Как и многие другие работы Марка Захарова фильм «Обыкновенное чудо» очень интересен своими диалогами, которые выстраиваются между героями. Для того, чтобы в полной мере оценить весь гений его создателей, эту картину необходимо просмотреть очень внимательно, а точнее прослушать. В каждом диалоге можно услышать что-то очень важное для себя, при чем во время очередного просмотра этой киноленты значимость того или иного диалога может меняться, акценты смещаться. Это фильм не для фона, чтобы его по-настоящему полюбить, нужно в первую очередь научиться его слышать.
-Тебе трудно, сынок?
-Да.
-Быть настоящим человеком очень нелегко...
Чувствую смутно, случилось что-то неладное, а взглянуть в лицо действительности — нечем.
Слава храбрецам, которые осмеливаются любить, зная, что всему этому придёт конец. Слава безумцам, которые живут себе, как будто бы они бессмертны.
Я три дня гналась за вами, чтобы сказать, как вы мне безразличны.
-Друзья мои, и в трагических концах есть своё величие. Они заставляют задуматься оставшихся в живых.
-Что же тут величественного? Стыдно убивать героев, чтобы растрогать холодных и расшевелить равнодушных.
Все мы, изверги, на одно лицо.
-Ваше Величество, ну, посудите сами, ради чего идти на смерть? Ради выдумки, предрассудка, ради пустого места?
-Ради любви!
Не удивительно, что картину уже давно растаскали на цитаты.
Хочется еще несколько слов сказать о некоторых персонажах этой волшебной истории:
Король. Эта роль специально писалась под любимого многими «Винни-Пуха отеческого кинематографа» Евгения Леонова: «Я страшный человек…Тиран-деспот, коварен, капризен, злопамятен». Однако, при этом он сумел остаться невероятно обаятельным и милым «корольком»: «Со мной происходит что-то ужасное…доброе что-то. Ужас!»
Принцесса. Евгении Симоновой удалось создать образ «необыкновенной, совсем непохожей на королевскую дочь» девушки, «доброй», «славной» и такой прелестной.
Министр-администратор.«Подлец», «паразит», «мерзавец» и «негодяй» собственной персоной. «Мне ухаживать некогда. Вы привлекательны, я чертовски привлекателен. Чего зря время терять? В полночь жду». Данный диалог раскрывает этого персонажа как нельзя лучше. Никого другого в этой роли кроме Андрея Миронова просто представить невозможно.
Медведь. Эта роль принесла Александру Абдулову известность. На мой взгляд, это его лучший романтический образ. «Смотри, какой он у нас все-таки славный. Какой!», «Молодой медведь, несмышленыш, голова лобастая, глаза умные. Понравился он мне». Марк Захаров лично отстаивал Абдулова для этой роли перед худсоветом, как оказалось не зря.
Хозяйка. Ирине Купченко удалось перевоплотиться в жену волшебника, женщину, в которую собственный супруг «15 лет влюблен как мальчик», женщину, ради которой и была придумана вся эта история, выдуманы и перетасованы персонажи, «…и все они стали жить так, чтобы ты смеялась и плакала».
Хозяин он же волшебник. Олег Янковский как будто был рожден для этой роли. Актер с «говорящими» глазами, глазами в которых можно утонуть («такой уж я уродился»), как нельзя лучше подходит на роль озорного волшебника.
Однако, главным чародеем в этой картине, несомненно, является Марк Захаров, человек которому удалось сплести эту магию, заколдовать, зачаровать своей картиной уже не одно поколение.
Еще пару слов хочется сказать о музыкальном сопровождении и декорациях. Песни, звучавшие в фильме, уже давно ушли, как говорится в свободное плавание, и живут своей отдельной жизнью. Именно они делают картину еще более живой и наполненной. Невозможно, посмотрев «Обыкновенное чудо», потом полдня не напевать песни из этого мюзикла. А что касается декораций, то на мой взгляд, в их «картонности» есть своя особенная магия, делающая этот фильм еще более сказочным, артхаусным, непохожим на остальные.
Так что же это такое «обыкновенное чудо»? Это чудо, которое мы делаем сами, собственными руками: из медведей, наперекор всем, превращаемся в прекрасных принцев, из тиранов-королей - в любящих отцов, из палачей – в писателей…
И пусть это будет
«Нелепо, смешно,
безрассудно, безумно,
волшебно.
Ни толку, ни проку,
ни в лад, ни в попад
совершенно»
Главное, чтобы это приносило вам и другим радость.
Хорошая мелодрама с элементами мюзикла, комедии и драмы от режиссёра-постановщика Марка Захарова.
Гениальный Олег Янковский – постоянная составляющая практически всех фильмов Марка Захарова.
В этом фильме Олег Янковский предстаёт перед нами в роли Волшебника-Философа, который любит поразмышлять, «пошалить», поиграть чувствами, судьбами людей и животных.
Безмолвное, интуитивное общение Волшебника со своей супругой в начальной сцене фильма выглядит по-семейному и показывает тонкие и крепкие отношения между ними: «Тебя кто-то обидел?» (Вопрос Волшебника). – «Ты!» (ответ супруги). – «Глупец! Что же я, окаянный, наделал?» (ответ Волшебника).
Философские высказывания Волшебника в фильме:
«Нищие, безоружные люди сбрасывают королей с престола из-за любви к ближнему. Из-за любви к Родине солдаты попирают смерть ногами, и та бежит без оглядки. Мудрецы поднимаются в небо и бросаются в самый ад из-за любви к истине. А что сделал ты из-за любви к девушке?!».
«Слава храбрецам, которые осмеливаются любить, зная, что всему этому придёт конец. Слава безумцам, которые живут себе, как будто бы они бессмертны».
«Друзья мои, и в трагических концах есть своё величие. Они заставляют задуматься оставшихся в живых».
Но мне картина больше всего запомнилась яркой ролью Евгения Леонова в образе разболтанного и взбалмошного Короля.
Его характер, поступки, образ раскрывается в его же постоянных резюме окружающим:
«Я - страшный человек, тиран и деспот, коварен, капризен, злопамятен. Не виноват, предки виноваты: прадеды, прабабки, внучатые дяди и тети разные, праотцы и праматери».
«Сегодня я буду кутить. Весело, добродушно, со всякими безобидными выходками. Приготовьте посуду, тарелки, я буду все это бить!».
«Зачем я его слушал. Разбудил во мне тетю, которую каждый мог убедить в чем угодно. Бедняжка 18 раз была замужем, не считая легких увлечений».
«Во мне проснулся дед с материнской стороны, а он был неженка, при малейшем несчастье замирал, ничего не предпринимал, надеялся на лучшее. Когда при нем душили его родную жену, он стоял возле и уговаривал: потерпи, может, обойдется!».
«Мне здесь очень нравится. Дом так устроен славно, с любовью. Так взял бы и отнял бы, честное слово».
Андрей Миронов хорошо преподнес образ своенравного, чванливого, высокомерного, себялюбивого чиновника.
Прекрасно сыграла роль принцессы Евгения Симонова, красивая, милая, талантливая женщина.
Интересно было посмотреть на Андрея Леонова (будущего отца нескольких дочек из российского сериала 'Папины дочки') – сына Евгения Леонова, сыгравшего ученика-подростка охотника, в фильме имеется даже общий кадр с отцом. Большое внешнее сходство между ними.
«Ха-ха-ха! Какая длинная история.» Милая мордашка юной Симоновой все же не делает ее ни на грамм талантливей, - текст предельно простой: подлежащее-сказуемое, выучить не сложно, но все бессмысленно. Недавно уже солидная дама, Евгения, сыграла театральную роль жены Льва Николаевича, но все та же принцесска - стабильно - одноцветно истерично. За столько лет никакого прогресса.
Раньше, когда это кино было еще свежим, чтобы показывать его как шедевр только по праздникам, я думала, что я многого пока не понимаю. Теперь же, наоборот, уверена, что это бессмыслица, которую понимать не нужно и даже вредно. Пошлые праздные разговоры в графоманском стиле – это киноболтовня администраторов с видом поглупевших министров, приседающих перед каким-то важным грубияном. Я не очень разбираюсь в истории, но похоже, что фильм снят на взлете запредельной карьеры советского актера Миронова, в этом и был секрет успеха. Но слава Андрея в наше время перебита однофамильцем Евгением, и это первая хорошая новость на сегодня.
Что они хотели сказать? Пошлые разговоры, толкающие пропаганду (не мы - время такое) мол, народ пытается надуть власть и любви не существует, но в конце концов советские граждане, как истинные инфантилы всегда будут ратовать на чудо, слава богу, в кино это организовать несложно.
Текст местами убивает своим колхозно-несказочным стилем, его попросту нет. И бабабах – вдруг, не с чего запели пафосные арии – громко заполировать нескладный текст, я, полагаю. Это произведение хочется назвать нелепым и плохо сделанным, смотришь только потому, что, думаешь, вдруг неожиданно начнётся - как его там... чудо… Но нет – король-то голый.
И снова - трах-тара-рах: вдруг запевает чистым козлиным голосом актер Миронов, которому многое было выдано авансом. Эти арии еще хуже, чем разговорные мизансцены. Кадры замусорены, кругом ненужные лица, затылки и головы, когда важен кто-то один – обычно это король - Леонов – он же грубиян, кстати, очень обаятельный. Почти все – на средних планах, потому что это кино про болтовню. Головы-головы, а времени нет, про движение умолчу, просто одно «Обыкновенное бла-бла». Этот режиссер учился где-нибудь или решил рискнуть, а вдруг попрет? Ну, ужасно…
Пришли - ушли - поссорились, какие-то министры, и вдруг, вуа-ля – «Папа, я замуж выхожу!» Бред, держите меня семеро, кто это написал! О чем это? – вопрос, который, думаю, задавали себе многие зрители. Это гормональная возня по поводу плохой, но все же игры красавчика Абдулова и неожиданных неадекватных проявлениях в кадре личика принцессы Симоновой. И болтовня-болтовня статистов… дайте мне беруши.
Финал «подфеллинили» – все же 78ой год на дворе - цирковая тележка, голова кота – кругом песок - ни фига непонятно, неподвижный портрет человека в халате. Даже не надо говорить, как это вторично, и потому немило и нездорово.
Поражают только восхитительные актеры Соломин и Васильева – они оба будто мимо насквозь это кинобарахло проехали в одной сцене или порознь, улетели, чтобы остаться в искусстве богом поцелованными – и это вторая хорошая новость на сегодня.
