«Молодые любовники» эксплуатируют красоту и кротость Фанни Ардан и не выходят из зоны комфорта куда-то в область высказывания о плоти и душе, заостряясь скорее на пошловатых приемах.
Эту реальность не снабдить бодрым саундтреком и вырвиглазными коврами. Но вместо того, чтобы к ней примериться, придти к сочувствию и психологической точности, Хант, расквитавшийся с семейным фарфором, хватает кольт, как в плохом вестерне, и говорит: «А ну-ка, отними».
Кто бы мог подумать, что жанр кино с мультяшками в реальной жизни, который всегда был не пришей кобыле хвост, окажется спасительным жилетом для очередного ребута знаменитых персонажей.
В новой версии улетучился весь восьмидесятнический обаятельный флер.
Как и с другими более-менее забавными комедиями сервиса, в случае «Выпускного класса» первые 30 минут улыбаешься, потом терпишь, а под конец и вовсе проверяешь, сколько еще минут до конца.
Кино отличает очень чуткое отражение времени. Прогрессивность новой этики, которой боялся непрогрессивный зритель, очень тонко проходит по всему сюжету.
В конечном смысле «Суперзвезда» — это культурная антропология. Символизм премиум-сегмента. Мироточащая роскошь.
Возможно, это лучшее кино о путешествии во времени в XXI веке, хотя бы потому что путешествие во времени — это возвращение к воспоминаниям, где всегда было и будет детство, одна осень сменялась другой, а мама была такой же маленькой.
Утомительные моральные качели с харассментом героини, предательством лучшей подруги невыгодно отличают «Удовольствие» от «Пота» Магнуса фон Хорна — другого фильма из того же каннского отбора про тело как несчастье.
Взгляд Амин как будто намеренно лишен острых углов. Реальность «Суад» неподдельна и трагична.
Достижение трансгрессии и освобождения от тела как идеальная метафора побега в мультикультурном Лондоне достигается мантрой. «Ом намах шивая» как единственный исход для героя.
Тональность и аудиоряд даже спустя долгие, уверен, монтажные мытарства не помогают «Грому» не то что сказать в жанре хоть сколько бы то ни было новые слова и тем более связать их в предложения, но и в принципе совладать с желанием авторов снять масштабное кино с мегаломанским хронометражем замахом на 135 минут.
Это фильм-канонада, незатихающий салют с красивыми разноцветными и бесшумными бликами на воде.
Режиссура Бондарчука любопытна тем, что перекликается какими‑то неочевидными мазками с режиссурой самого Богомолова.
По-настоящему напугать можно не очередной реинкарнацией Джейсона Вурхиза на болотах или Фредди Крюгера (одной ногой в котельной, другой — в ваших снах), а простым дядькой из пробки, который затупил на светофоре.
Феррелл и Добкин почему-то делают ставку на удобную для Netflix межжанровость, то стреляя глупыми гегами, то напирая на экзистенциальную трагикомедию. В итоге получилось не смешно и не грустно.
«Неизбранные дороги» о том, что воспоминания — это все, что у нас есть. Поскольку именно воспоминания уже наши, личные, не гипотетические, как планы, не обретаемые сейчас, как мгновения настоящего.
Из «Спутника» вполне могло получится кино, если бы над ним посидеть, пустить повествование вспять, устроить из сюжета головоломку с флешбэками…
То, как «Человек-невидимка» сделан, раздражает намного больше, чем его потуги на своевременность.
Если Соррентино всегда пленила высокая красота, то Гарроне, в свою очередь, воспевает красоту неочевидную.
Для Гарроне Пиноккио такой же беспечный мальчишка, как и дети из «Гоморры», как и Симончино из «Догмэна». И тема любви мальчика к своему отцу становится для Гарроне центральной темой волшебного путешествия к пучинам человеческой безжалостности, корысти и лжи.
И «Лед-2» — это, конечно, не просто сиквел, а вариация, фантазийная поп-сюита на тему любви. Цифра 2 в названии — это и вторая жизнь хоккеиста Горина, и два судьбоносных конька, и пара отца и бабушки, которая воспитывает маленькую Надю вопреки всему.
«Тайная жизнь» — кино о принятии смерти, антипод «Древа жизни», хотя их идеи очень схожи.
Это предвыборная программа лучшего из лучших. Настоящего кандидата из народа. Чей пример — другим наука. Я/Мы Ричард Джуэлл/Клинт Иствуд.
Вообще, у фильма не то чтобы есть настоящие недостатки, ему просто не хватает многих мелочей. Не помешало бы безумное камео большого артиста: выпрыгнул бы из окна с нунчаками кто‑то вроде Джейсона Стэтема или Марка Стронга.
