Канны снова подтвердили свой курс на жанровое и зрелищное кино. Еще в тренде женские истории. Подробнее о призерах 74-го Каннского фестиваля и его распорядке рассказывает Инна Денисова.
Как все было устроено
74-й Каннский фестиваль был самым необычным за всю историю: проведенный с задержкой в год из-за пандемии, из-за нее же сдвинутый на июль с мая и все равно проходивший в обстановке повышенной вирусной опасности. Два слова о его новом порядке.
Как и в прошлом году в Венеции, в Каннах была заведена система электронных билетов, с одной стороны, уравнявшая прессу в правах. Прежде существовало дискриминационное разделение по цветам аккредитаций: розовые-«вездеходы» — у ежедневных изданий; желтые, которые вовсе не гарантируют попадание на показ, — у всякой неважной с точки зрения фестиваля прессы; синие — промежуточные; а белые, элитные — у ветеранов индустрии, критиков-звезд, многократно участвовавших в разных фестивальных жюри.
Но, с другой стороны, система дискриминировала всех, кто не на «ты» со смартфоном, например пожилых критиков, которым приходилось распечатывать электронные билеты.
Кроме того, в фестивальный дворец нельзя было попасть без теста на ковид, обновлять результат приходилось каждые 48 часов (полевой «госпиталь» разбили прямо возле дворца). Особенных неудобств эта необходимость, впрочем, никому не доставила и была принята с пониманием. Ведь положительный ПЦР оказался даже у Леа Сейду, оставшейся дома и не представившей из-за этого целых пять фильмов со своим участием — вот уж кому, наверное, было обидно по-настоящему.
Программа фестиваля продемонстрировала тот ущерб, который индустрия понесла от пандемии: все критики — и российские, и иностранные — отмечали большое количество проходных фильмов в каннском лайн-апе (скепсис хорошо заметен по фестивальным таблицам голосования критиков — этой и этой).
В основном конкурсе участвовало 24 фильма, в параллельном «Особом взгляде» — 20. В рамках фестиваля своей традиционно обособленной жизнью жили «Двухнедельник режиссеров», где не существует награждений, но любой дебют оттуда может претендовать на «Золотую камеру» (награда лучшему дебютанту, которая присуждается независимым жюри), и программа «Неделя критики».
Основные награды
«Золотую пальмовую ветвь» вручили Жюлии Дюкурно. Она стала второй в истории фестиваля женщиной, чей фильм получил главную награду. Первой в 1993 году была Джейн Кэмпион («Пианино»), и та разделила «Ветвь» с Чэнь Кайгэ. «Титан» Дюкурно — энергичное и дерзкое кино о физически и психологически травмированной танцовщице-супервумен, ищущей отцовской любви. Главные аттракционы — кроненберговская техноэротика и гендерная флюидность главной героини, легко превращающейся из девушки в юношу. Каннский приз жанровому кино, фактически боди-хоррору, вслед за прошлой «веткой» «Паразитам» и позапрошлогодним венецианским «Золотым львом» «Джокеру» подчеркивает постепенную, но уверенную радикальную смену фестивальной конъюнктуры: прощай, спячка медленного артхауса, да здравствует кино зрелищное, бешеное, злое. И французское: не забудем о том, что одна из важных целей Канн — поддержка национальной киноиндустрии. Подробнее о фильме читайте тут.
Удивительным образом с «Титаном» рифмуется «Разжимая кулаки» Киры Коваленко, победивший в «Особом взгляде». В обоих фильмах будто бы одна сюжетная схема, разыгранная в разных обстоятельствах и декорациях. Оба фильма о девушках с нечеткой гендерной самоидентификацией и проблемными отцами. В одном фильме базовая травма — автомобильная катастрофа, в другом — теракт. У одной героини шрам за ухом, у другой — на животе. В одном фильме среда обитания героини — утрированный мужской мир клубов для взрослых и пожарной станции, в другой — традиционное патриархальное общество, власть в котором принадлежит хмурым мужчинам с тяжелыми взглядами. Подробнее о фильме Коваленко мы писали здесь.
Гран-при — второй по значимости приз — получили сразу два фильма. Во-первых, спродюсированное российской компанией «СТВ» «Купе номер шесть» Юхо Куосманена. Подробнее об этом роуд-муви с Юрой Борисовым, действие которого происходит в вагоне поезда Москва — Мурманск в конце 90-х, мы писали тут. Так что особо отметим лишь факт запоздалого признания международным жюри эстетики «национальных особенностей» (фильм при этом — европейская копродукция).
Еще один приятный момент для нашей киноиндустрии — приз технической комиссии (Prix CTS), который получил Владислав Опельянц, оператор «Петровых в гриппе». Опельянц — второй награжденный этим призом отечественный оператор. А первым в далеком 1958 году стал великий Сергей Урусевский, снявший «Летят журавли» Михаила Калатозова. Большая часть «Петровых» — бесконечный проход камеры, неотрывно следующей за героем по мрачным улицам, учреждениям и промзонам Екатеринбурга начала нулевых (подробнее о фильме читайте тут).
Второй приз — у драмы маленького человека, «Героя» Асгара Фархади. Его герой, скромный каллиграф Рахим (Амир Джадиди), занял 150 тыс. реалов, чтобы попытаться открыть бизнес, но его компаньон сбежал, Рахим не смог расплатиться с бывшим тестем и в итоге сел в долговую тюрьму. Неожиданно подруга Рахима, Фархондех (Сахар Голдаст), находит сумку с золотыми монетами, и это кажется спасением. Но в сумке всего 70 тыс. реалов. Рахим воспринимает это как знак свыше и принимает альтруистическое решение не спасать себя, а найти хозяйку золота. О Рахиме узнает телевидение и объявляет его национальным героем. Его даже выпускают из тюрьмы, но на воле Рахиму приходится столкнуться с недоброжелателями из соцсетей, которые считают, что он все это подстроил сам. В фильме множество тщательно проработанных бытовых деталей, придающих особенную убедительность сентиментальной остросюжетности, типичной для Фархади.
Приз за лучшую режиссуру получил Леос Каракс. Его исповедальная рок-опера «Аннетт» действительно оказалась одной из самых оригинальных фильмов конкурса. Подробнее об «Аннетт» читайте тут.
Сценарный приз — у Такамасы Оэ за «Сядь за руль моей машины» (режиссер Рюсукэ Хамагути). В этом решении жюри не было никакого сюрприза: замешанная на чеховской меланхолии драма о театре и любви почти полностью сконструирована не из действия, а из диалогов. Подробнее о фильме мы писали тут.
Лучший актер — Калеб Лэндри Джонс, сыгравший в «Нитраме» австралийца Джастина Курзеля парня с нестабильной психикой, которому нет места ни в каком обществе. С ним никто не хочет ни дружить, ни встречаться, работать он тоже не может и живет с родителями, для которых присутствие неудобного человека — постоянный стресс. Однажды этот глубоко несчастный, одинокий и асоциальный тип все-таки найдет друга в лице одинокой эксцентричной соседки, которую тут же нечаянно и убьет. А потом устроит массшутинг. 31-летний Калеб Джонс играет психическую нестабильность на тончайших нюансах, то вызывая к себе острую жалость, то создавая ощущение опасности, эффектно поворачивая историю от психологической драмы к триллеру.
Приз за лучшую женскую роль — у норвежской актрисы Ренате Реинсве, сыгравшей бессмысленную и бесчувственную девушку-миллениала в «Худшем человеке на свете». Подробнее об этом печальном портрете поколения мы писали тут.
Спецприз жюри снова поделили между Надавом Лапидом (о его фильме «Колено Ахеда» мы писали здесь) и Апитчатпоном Вирасетакулом (о его «Памяти» читайте здесь). Награда эта кажется, скорее, утешительной: ни Лапид, ни Вирасетакул не удивили даже своих поклонников.
И, наконец, «Золотую камеру» за лучший дебют получила психологическая семейная драма «Мурина» Антонеты Кусиянович (картина участвовала в «Двухнедельнике режиссеров»). Героиня фильма, подросток Юлия (Грация Филипович), живет на райском острове в Адриатическом море вместе с угнетенной мамой Нелой и отцом, абьюзивным шовинистом Анте. Однажды отец попытается продать землю своему бывшему сотруднику (и очень состоятельному человеку) Джави. У того с Юлией завяжутся отношения, которые откроют ей глаза на мужскую токсичность. Очевидно, что проблематика «Мурины» ровно та же, что и у фильмов-победителей конкурса и «Особого взгляда», так что это решение независимого жюри кажется скорее предсказуемым, чем независимым.
