Александр Пасюгин дает инструкцию к просмотру очень медленной «Памяти» с Тильдой Суинтон, а Инна Денисова рассказывает о неожиданной легкомысленности Жака Одиара и окончательном превращении Брюно Дюмона в абсурдиста.
«Париж, 13-й округ»
18-летняя Эмили (Люси Чжан) работает в кол-центре и живет в 13-м округе (парижский Чайна-таун) в бабушкиной квартире, комнату в которой решает сдать. На пороге появляется импозантный Камиль (Макита Самба), университетский преподаватель не сильно старше ее. Скоро они окажутся в постели, а потом Камиль объявит, что они просто соседи и ничего больше, и начнет приводить в квартиру подругу. Эмили расстроится.
Здесь история Эмили с Камилем ненадолго прервется ради Норы (Ноэми Мерлан), зажатой затравленной студентки. Камиль влюбится в нее, а Нора, в свою очередь, по видеосвязи в секс-стримершу. Три героя, три светлые повести о молодежных влюбленностях, возникающих сразу после прыщей, и о том, как прекрасна жизнь, когда тебе двадцать и тебе совсем некогда думать.
Никогда не знаешь, чего ждать от Жака Одиара — каждый его новый фильм не похож на предыдущие. В 2015-м Одиар победил на Каннском фестивале с «Дипаном» — экшеном о тамильском «тигре», который вновь брался за оружие в парижской эмиграции. Потом был обаятельный вестерн «Братья Систерс». А сегодня 70-летний режиссер вдруг впал в юношескую сентиментальность и снял легковесную черно-белую мелодраму. Форма тут что надо: камера, летящая над городом — оммаж «Небу над Берлином», — ловит геометрический рисунок архитектурных конструкций; это мастерски выполненная урбанистическая графика (фильм снят по мотивам серии американских комиксов).
Изображение людей — визуальная рифма городскому пейзажу. Камиль — афрофранцуз, Эмили и Нора — китаянка и француженка соответственно; мы в самом мультинациональном парижском округе. Сплетение черного тела с белым очень киногенично, и постельные сцены выглядят фотографией из модной галереи современного искусства. Визуальная задача, судя по всему, была первичной: Париж, по словам режиссера, не слишком киногеничен, отсюда и родилась идея сделать фильм в ч/б.
Одиар хотел снять мультикультурную историю. Но «Париж, 13-й округ», конечно, артефакт одной культуры — транснациональной, молодежной субкультуры аудитории «Эйфории» и фильмов Греты Гервиг. Все трое главных героев — это в первую очередь молодые и свободные парижане, которые хотят от жизни, разумеется, всего: счастья, любви, нормальной работы, возможности самовыражения. Создатели фильма (кроме Одиара, это Леа Мисиус и Селин Сьямма, также работавшие над сценарием) в конце концов вознаграждают своих персонажей всем этим, не давая истории скатиться в какой-то излишний драматизм. «Париж, 13-й округ» — кино необязательное, немного схематичное и лишенное свойственной Одиару оригинальности замысла. Что в принципе нормально для коллективного творчества по мотивам чужой фантазии.
«Память»
Поначалу новый фильм Апитчатпона Вирасетакула можно принять за сиквел «Кладбища блеска»: опять больница, где героиня Тильды Суинтон, Джессика, навещает свою сестру; опять странная болезнь, распространившаяся в округе. На этот раз у всех какие-то проблемы с памятью или, наоборот, проблемы только у Джессики — она слишком часто замечает, что ее воспоминания противоречат рассказам местных. Вопрос этот остается открытым, тем более что у героини есть куда более важная проблема: она регулярно слышит очень громкий и резкий фантомный звук, заставляющий ее вздрагивать.
«Память» — первый проект Вирасетакула, снятый за пределами его родного Таиланда. Джессика гуляет по Боготе, знакомится с археологом, которая предлагает ей вставить палец в череп убитой 6 000 лет назад девочки, как Христос вкладывал в свои раны пальцы неверующего Фомы. А потом героиня Суинтон встречается с двумя Эрнанами. Один сидит в звукозаписывающей студии и помогает Джессике из миллиона звуков составить тот, что взрывается у нее голове. Второй уже много лет не покидает свой двор, потому что считает себя «жестким диском»: он помнит все, что когда-либо с ним произошло, а камни с деревьями рассказывают ему о том, что случилось столетия назад. Возможно, он поможет Джессике опознать тот самый звук.
«Память» почему-то представляют как англоязычный фильм, но большая часть диалогов в нем — на испанском. Впрочем, речь в фильме все равно на десятом месте. На первом — тишина. Должно воцариться полное молчание, и кадр будет оставаться статичным до тех пор, пока тишина не захватит зрителя и он не начнет подмечать мельчайшие шумы. И когда в этой тишине взрывается голова Джессики, мы вздрагиваем вместе с ней. А потом снова длинные статичные кадры с общими планами, где едва чувствуется — или даже подозревается — какое-то смутное движение. Глядя на эту почти не меняющуюся картину, прислушиваясь к мельчайшим шорохам саундскейпа, зритель должен искать ответы на все свои вопросы к полному умолчаний сюжету. От этого возникает особый саспенс, позволяющий считать эту видеоинсталляцию отчасти мистическим триллером.
Есть в фильме и своеобразный юмор: Вирасетакул пародирует «Сон» Энди Уорхола, давая аналогичный по содержанию сверхдлинный кадр со спящим мужчиной. Кино перетекает в современное искусство, мистика соседствует с наукой (в середину фильма встроены лекции по археологии), а скрепляет это все почти сомнамбулические движения Тильды Суинтон, без которой тут, конечно, было бы не на что смотреть.
«Суперзвезда»
Журналистка Франс де Мер (Франция Мертвая — играет ее Леа Сейду) хамит Макрону на пресс-конференциях. Скоро она становится популярнее президента, получив собственное ток-шоу на главном канале страны, для которого сама же снимает репортажи из горячих точек. И африканский мигрант, и ближневосточный боевик — все равны в своем желании сделать с ней селфи. Квартира Франс похожа на дорогущую галерею современного искусства. Вечерами ведущая ходит на званые ужины, наряженная кинодивой. Когда ее спрашивают: «Вы за левых или за правых?», она уходит от ответа. Ее гражданская позиция — снимать катастрофы, закусывая черной икрой. Она объект всеобщей зависти. Однажды Франс загрустит и начнет плакать в эфирах, потом нечаянно собьет мотоциклиста, и тут депрессия расцветет пышным цветом. Тогда она отправится в швейцарский спа, где под видом профессора-латиниста с ней закрутит роман другой журналист, собирающий материал на статью о Франс.
Режиссер Брюно Дюмон — некогда певец униженных, кривых, работящих, а в последнее время автор эксцентричных и странных комедий про тот же самый контингент очень маленьких людей — продолжает смеяться. Но на этот раз над великими мира сего. Сатира Дюмона или высмеиваемый им феномен настолько универсальны, что французы разглядели во Франции гротескный портрет Клэр Шазаль, а российские критики, выходя с показа, роняли слово «Собчак». Понятно, что фильм куда больше чем инвектива в адрес любого прототипа: во Франции безумен весь мир медиа, превращающий жизнь в карнавал, в котором любое мнение — это стендап-номер, а бронежилет и каска — просто еще один экзотический наряд. Безумны медиазвезды, живущие во дворцах, каким позавидовали бы и короли. Безумна их аудитория: мать сбитого Франс мотоциклиста принимает ее с распростертыми объятиями — великая честь, что ее сын попал под колеса звезды, а не какого-нибудь ноунейма.
В этом раблезианском преувеличении всего хочется увидеть социальную критику, но Дюмон не снисходит до реализма, а размашистыми жирными мазками рисует карикатуру на жизнь вообще. Франс — это вовсе не портрет человека, искореженного амбициями и славой. Это действительно абсурдистская комедия о Франции вообще. Леа Сейду, как бесконечно поскальзывающийся клоун, два часа играет одно и то же, технично и самовлюбленно допрашивая на камеру то беженца, то жену маньяка. В конце концов эти комические сцены становятся пугающими — эффект, знакомый по фильмам французских «новых несмешных» комедиографов, к едкой группе которых Дюмон явно примкнул со своим фильмом.
Авторы: Инна Денисова, Александр Пасюгин
