Дорогостоящий римейк вряд ли будет богат на характеры и взаимоотношения, зато — это точно кино скоростей, переворачивающихся машин, мигающих таймеров и визга тормозов.
Из галльских избушек, населенных колдунами и титанами, курится дымок первозданной народной сказки: тяните взатяг, дымок этот — волшебный. Перед нами фильм, который войдет в антологию народного творчества, когда имена всех живших доныне людей окажутся забыты.
Мистера Мерфи, как не прошедшего фейс-контроль, стоило бы завернуть у входа на киностудию, отобрать реквизит (смокинг и бабочку) и, снабдив письменной жалобой, отвести за ухо домой.
«Танцуй со мной» — беспардонное голливудское заимствование, сильно разбавленное повествовательной водой. Кино, в общем-то, неплохое, но хочется больше огня. Больше стеклярусных штор, больше блесток и оборок. Сказал «а», говори и «б».
Очень длинный (2 часа 40 минут) фильм на очень узкую тему будет интересен не многим. Посмотреть его стоит зрителям, которым в кино нравится именно кино.
Выпускник киноведческого факультета ВГИКа Лебедев не принадлежит к числу тех, кто хочет сказать в кино что-то новое. Наоборот, он хочет хорошо играть по правилам. Кого-то это может разочаровать. Но чтобы наше кино снова наконец заработало, нужно не откровение, а знание правил игры.
Дело, конечно, в борьбе за права меньшинств: фильм открыл тематическую целину — ущемление прав транссексуалов. Но на этот раз правдоискатели круто сели в лужу.
Дробным построением Фарелли выпятили все его места ниже пояса: набор номеров из отборных глупостей и дремучих пошлостей — это не крепенькая «Мэри». Фарелли бравируют своей любовью к безвкусице даже в выборе актеров на вторые роли.
Мастер эпической мелодрамы, Варнье позволил себе недвусмысленное заявление о России: это страна без свободы и без удобств, подавляющая личность настолько, что даже холеная француженка уже готова принять здешние правила игры. Главные наши артисты — Меньшиков и Бодров — серыми лицами добавили красок в общую картину безысходности. Для картины — хорошо, для мелодрамы — не очень.
«Матрица» — синтез общих мест и универсальных понятий. Как все произведения такого рода — подобно Библии или книжкам Ричарда Баха, — она обречена на публичный успех.
«Дрожь земли» должна занять в киноэнциклопедиях такое же важное место, как «Земля дрожит» Лукино Висконти, чья сага о рыбаках открыла дорогу неореализму, а эпос Андервуда о червяках — всем «Подъемам с глубины» и «Вирусам» 90-х, в которых откровенные кошмары выступают под залихватский свист и веселое «Давай-давай!».
«Невидимка» — это верхувенский автопортрет. Позорная «Золотая малина», которую ему присудили за «Шоу-гелз», ничему не научила. В «Невидимке» он словно назло блюстителям вкуса показывает всех героинь по очереди с голой грудью, а герои либо дерутся, либо убивают, либо занимаются сексом — иного не дано.
Коктейль «Западня» удался на славу. Все ингредиенты смешаны удачно. Высокие технологии, легковесные авантюры, звездная улыбка Шона Коннери и вечная весна. Что еще надо зрителю для счастья.
Случай Бертолуччи доказывает: да, можно объять необъятное. В его кинороман вместились не только три четверти века истории Италии на конкретных человеческих примерах. В него вместились еще и три четверти века итальянского искусства во всей широте проявлений.
Система — вещь относительная; она станет такой, какой ты ее придумаешь. Жаль, что, в отличие от своего героя, в лагерных сценах Бениньи-режиссер сникает под паралитическим газом сюжетного схематизма.
Так, как Полански, уже никто не режиссирует. Управляет зрительским пульсом подручными средствами окружающей реальности, без компьютерных монстров и химер. Как хороший игрок, выдерживает паузу, прежде чем открыть новую карту. Вдруг сбрасывает козыря, чтобы усилить азарт, — и снова затаивается. Правда, разгадка многих разочарует. Но и это входит в правила хорошего ребуса.
Боб Фосс и впрямь совершил невозможное. Опираясь на брехтовскую практику «театра остранения», снял политический памфлет, который стал народным фильмом из праздничной телепрограммы. Мюзикл, в котором песни и танцы не выглядят аттракционом, а существуют так же естественно, как диалог. Жесткое кино о вечных проблемах, которое оставляет ощущение праздника.
Висконти говорил, что занялся «Рокко» из-за мечты снять фильм о боксерах. Его и снял. С подробными поединками, спортивной ревностью и непременной душевой. Боксерам он придумал личную жизнь, проработав ее до той степени психологической глубины, что критики аналогов в кино не нашли, а в литературе вспоминали только ранг Достоевского.
Единственное, что приятно, — видеть всех их в камере смертников. Хотелось бы, чтобы к ним присоединились режиссер, оператор и автор романа Стивен Кинг. Тогда можно было бы без зазрения совести дернуть второй рубильник, и мир стал бы гораздо лучше.
Немудрено, что кино Мааса — редкий экспортный кинотовар Голландии, а «Беспокойный свидетель» так и вовсе туристический рекламный (и превосходный!) продукт, снятый на английском языке с оскаровскими лауреатами в главных ролях.
Это — веселая книжка-раскраска с движущимися картинками, где к Лиз можно примерить пальто от Fendi в ансамбле с сапожками от Rykiel. Он ничему не научит, не ответит на насущные вопросы бытия. Он даже не расскажет связной истории. Он создан радовать глаз — как те лилии, что так занимали Иисуса.
«Под песком» — это кино, отказавшееся развлекать и обнадеживать, безвоздушное пространство, в котором нет ни выхода, ни возможности катарсиса. Тем свежее будет первый глоток уличного воздуха за дверью кинотеатра и действеннее вакцина преподнесенного урока о вреде привычек.
«Свидетель» — это сентиментальная мелодрама с нервной ритм-секцией криминально-шпионской интриги. Внимание на себя она обращает трогательным бесстыдством, с каким режиссер передал высокие абстракции через отъявленный китч: сигареты, выпивку и модную одежду.
«Комодо» — полная противоположность дорогим боевикам, скрывающим дряхлость кино под старушечьим гримом из спецэффектов и психологической достоверности, и прекрасен, как жизнь в 14 лет, когда все еще впереди.
«Глубокое синее море» свирепый, зубастый и красивый «как сама акула» триллер о нападении морских монстров, каких не было со времен «Челюстей» и «Смерти среди айсбергов». Рулетка «кто погибнет, кто выживет» непредсказуема. Фильму, как и акулам, плевать на душевные качества, ум, отвагу и цвет кожи героев. Режиссер Ренни Харлин сделал свою главную картину.