Это не только самый многослойный (даже на уровне сюжета, в котором просматриваются все страшные истории про свадьбы, начиная со скандинавских сказок и заканчивая «Венерой Илльской» Проспера Мериме), но и самый традиционный фильм Бартона за последние годы. Максимально приближенный к «тому Бартону, которого мы знали», он, тем не менее, взрослее, а его печаль светлее, чем та, что была во времена «Бэтменов» и «Сонной лощины».