Несмотря на то что «Надежда», очевидно, очень личный для Сёдаль фильм, он снят с поистине скандинавской сдержанностью, что позволяет зрителю сохранять дистанцию, с которой лучше заметны все психологические нюансы.
И если блеска в самой картине даже с избытком, то подход авторов к теме безумия на удивление старомоден.
Режиссер сумел уместить в экономные сто минут драму, криминальный боевик, фильм-катастрофу о лесных пожарах и немного вестерна, но, пожалуй, ему стоило сосредоточиться на чем-нибудь одном.
В новом выпуске авторы решили скрестить натуралистичное зрелище изобретательных пыток с социальным месседжем, но, как часто случалось за эти 17 лет с жертвами хитроумного маньяка, что-то у них пошло не так.
Несмотря на обилие патриотических речей и воодушевляющие кадры единения армии и народа в финале, главным впечатлением от «Восьми сотен» остается наглядная демонстрация того, как война начисто стирает индивидуальность, превращая людей в лишенные собственной воли фигурки на чьей-то чужой карте.
Первую треть фильма сценаристы продолжают держать несуществующую интригу. Заодно живописуя инкассаторские будни, пропитанные тестостероном и гомофобными шуточками.
Увы, несмотря на все положенные взрывы, огонь, падающих с неба аистов и толпы, осаждающие присланные для эвакуации жителей Припяти автобусы, в этих сценах, сумбурных и путаных, не чувствуется ни масштаба трагедии, ни ее глубины.
Оба эти взгляда — детский и взрослый — в фильме идеально сбалансированы, поэтому он не теряет равновесия.
Удивительное дело, при переносе этих самых архетипов на российскую почву получается поучительная история о том, что стабильность превыше всего, а все, кого не устраивает статус-кво, как бы плох он ни был, либо натуральные психопаты, либо глупцы, поддавшиеся их дурному влиянию.
Фильм получился похожим на парадный портрет, лишенный полутонов и оттенков.
Кого в фильме «Зоя» нет, так это самой Зои, о которой как о человеке зритель узнает даже меньше, чем из официальных советских биографий.
Почти безупречно выстроенный триллер с несколькими ловкими сюжетными твистами. Жанровая оболочка позволяет фильму не превратиться в проповедь, но при этом весьма недвусмысленно донести до зрителя свои идеи.
Забавные детали не дадут заскучать тем зрителям, чей возраст ближе к шести, пока взрослые, в очередной раз угодившие в ловушку «детского мультика», мучительно осознают смысл собственного существования.
Просмотр фильма состоит в томительном ожидании, когда два подсюжета наконец встретятся — чтобы в очередной раз услышать предупреждение о том, что надо беречь Землю, ведь другой (в реальности, а не в кино) у нас не будет. Оно, конечно, всегда полезно, но к финальным титрам смерть от скуки кажется куда более реальной перспективой, чем экологическая катастрофа.
Создается впечатление, что все эти люди — и артисты, и персонажи — настолько устали от самих себя, что и шутят, и ссорятся как-то натужно, по сотому кругу перебирая одни и те же темы.
Осторожные попытки сатиры тут не главное: в конце концов, это праздничное кино, и главная его задача — хорошо сочетаться с елкой и мандаринами.
Поскольку про настоящие конфликты, которые сопровождают благотворительную работу в России, авторам снимать не с руки, они выдумывают мыльнооперные.
В основу «Думаю, как все закончить» лег одноименный роман канадского писателя Иэна Рейда, но об этом легко забыть — настолько концентрированно кауфмановским вышел фильм.
Разве вообще что-нибудь важно, если можно развернуть на экране монструозно дорогой 150-минутный парк аттракционов, а причинно-следственные связи, логику и характеры персонажам благодарные зрители придумают сами.
Каждый вставший на место кусочек головоломки одновременно порождает новые загадки, пока картина не делает круг и не возвращается туда, откуда началась.
Новый фильм — размашистый боевик, напоминающий одновременно о блаженных временах видеосалонов и таких сравнительно свежих голливудских достижениях, как «Война миров Z» (2015), откуда прибежали толпы зомби, имеющих обыкновение сбиваться в кучу и сыпаться с высоких поверхностей, и «Безумный Макс: Дорога ярости» (2015), из которого позаимствованы адреналиновые погони, составляющие добрую половину экранного времени.
Марк Райлэнс — актер, который может даже чтение телефонной книги превратить в настоящую драму, но даже его мастерства оказывается недостаточно, чтобы придать веса гуманистическому посылу фильма.
Едва ли не впервые за последние лет 30 на российском телевидении проститутки не «тоже люди», а просто — люди.
Студент объясняет своей подружке первый закон термодинамики: энергия никуда не исчезает, смерти нет, мы с тобой обязательно вернемся, только станем картошкой или помидором. «Я бы предпочла быть помидором»,- задумчиво отвечает девушка. В построенном Роем Андерссоном мире на зыбкой грани между реальностью и нашим представлением о ней это кажется вполне достойной перспективой.
Каттон и де Уайлд не пытаются насильно привить эпохе Регентства современную повестку. Конечно, они разделяют мнение самой Остин о том, что женщине — как и мужчине — лучше быть богатой и здоровой, но, как и она, понимают, что в XIX веке это был вопрос везения, а не выбора.
