Нет сомнений, что для самого Константина Селина стечение событий, заставившее выйти его картину именно в это время, — предмет драматических и тяжелых размышлений. Но в то же время здесь есть и некоторое преимущество: «Живой» обрел новое, скорее всего, незапланированное измерение, которое невозможно игнорировать.