Кулумбегашвили в чём-то модифицирует прочтение, но всё так же проводит через стадии бытового ада, в полном молчании приносит в жертву часть той благой силы, несознательно совершающей зло и желающей вырваться из круга, куда тянут на дно цепи-цепи и сети-сети.