Миссия «Барбигеймер»: выбираем главный фильм июля из трех

В метакомедии Греты Гервиг опасным изобретением становится сама кукла Барби (Марго Робби), придуманная предпринимательницей Рут Хэндлер. В фильме девочка-подросток Саша (Ариана Гринблатт), разочарованная продукцией компании Mattel, обвиняет Барби в том, что та, будучи сексуализированным символом капитализма и продвигая недостижимые для женщин идеалы, разрушает мир. «Фашистка!» — заключает Саша. Тем не менее Барби, как и положено великому бренду, ставшему частью поп-культуры (см. «Человека-паука»), способна меняться в зависимости от духа времени. К финалу она, словно Пиноккио, станет живым человеком, а Mattel запустит линейку обычных кукол, в которых современные женщины увидят себя.

«Идеи живут вечно. У людей всегда один и тот же конец», — напоминает Барби призрак Рут Хэндлер (Ри Перлман). Иронично, что эта фраза суммирует и основной посыл «Оппенгеймера». В отличие от Барби, ядерная бомба не меняется к лучшему и разочаровывает своего создателя Роберта Оппенгеймера: в беспросветном финале байопика отец атомного оружия представляет, как сотни ракет уничтожают мир. Кажется, издерганный ученый уже не так сильно гордится своим творением, как после американской бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Правда, аналогичную кульминацию мы уже наблюдали в третьем «Терминаторе» — франшиза Джеймса Кэмерона наглядно показывала, как именно пройдут недолгие секунды ядерного холокоста.

Итан Хант и его команда тоже противостоят продукту человеческого гения — искусственному интеллекту под названием «Сущность» (Entity). Осознав себя как личность, ИИ захватил системы обороны, камеры слежения, военные объекты и финансовые сети по всему миру. Пока эта нейросеть еще не превратилась в «Скайнет», но наверняка сделает это во второй половине «Смертельной расплаты». Проблема использования ИИ в качестве оружия актуальна, но не нова. К тому же «Сущности» почти не досталось экранного времени, и даже Альтрон из вторых «Мстителей» пугал сильнее.

Победитель: «Оппенгеймер» — за реализм.

Пластиковая кукла не репликант, но и ей доступен экзистенциальный ужас. «А вы когда-нибудь задумывались о смерти?» — портит танцдевичник Барби через 10 минут после начала фильма, и эта мысль быстро превращает жизнь куклы в кошмар вперемешку с боди-хоррором (плоская стопа в Барбиленде все-таки не шутка!). Выход из кризиса лежит через поиски собственной идентичности. Барби становится настоящей женщиной и отправляется на поиски своего предназначения в реальный мир (то есть буквально выходит из зоны комфорта). Кен наконец-то проявляет зачатки рефлексии и приходит к выводу, что его миропорядок не должен зависеть от Барби.

Оппенгеймер также перманентно находится в депрессии, представляя, как его изобретение уничтожает мир. Современным Прометеем быть непросто, и Киллиан Мёрфи практически не появляется в кадре без полубезумного, потерянного и удивленного взгляда.

Итану Ханту тоже непросто: бывший начальник мучит его рассказами о последствиях неправильных решений, которые агент принимал в течение всей службы. Однако рефлексировать запыхавшемуся шпиону некогда — надо успеть выпрыгнуть из поезда до следующей остановки. У Тома Крузу лучшее средство от хандры и мыслей (в том числе и тех, что о смерти) — бег!

Победитель: «Барби» — за человечность.

«Барби» учит женщин верить в себя, не спешить соответствовать идеалам, которые навязывают корпорации и общество, проговаривать свои эмоции, ставить мужчин на место, бороться за свои права и не бояться старости, целлюлита и гинеколога. В целом это оригинальный ликбез на тему феминистских идей. Впрочем, тут есть и месседж для всех гендеров: прежде чем строить отношения или мужское государство Kendom для Кенов, неплохо бы разобраться в себе и расставить приоритеты.

В мире «Оппенгеймера» ученые-физики строят свой Кенленд посреди пустыни в штате Нью-Мексико — Лос-Аламосскую национальную лабораторию за 2 млрд долларов. Там они создают оружие массового поражения, и никакие Барби им не помеха. Готово ли человечество получить красную кнопку? Подумаем позже. «Люди будут бояться бомбу, пока не поймут ее. А не поймут, пока не используют», — подытоживает Оппенгеймер. В контексте новостей Нолан будто бы советует менять розовые очки на свинцовые.

«Смертельная расплата», как и нолановская драма, рассказывает об оружии массового поражения и людях, которых оно ставит перед тяжелым выбором. Оппенгеймер знал, что в конце концов ядерную бомбу создадут и без него. Итан Хант знает, что без него ее не обезвредят. Разница между теглайнами «Никто, кроме нас» и «Не я, так другой» очевидна.

Победитель: «Барби» — за конкретное решение тех проблем, которые зрители способны решить.

Разумеется, главным аттракционом «Оппенгеймера» стало первое в мире испытание технологии ядерного оружия (она тут скрывается за кодовым названием «Тринити»). Имитируя атомные взрывы, команда Нолана якобы сумела обойтись без компьютерной графики, поджигая бензин, пропан, магний и алюминиевую пудру. Кроме того, с помощью практических эффектов режиссер визуализировал даже взаимодействие между атомами, молекулами и энергетическими волнами, а также изобразил звезды, черные дыры и сверхновые. Правда, учитывая трехчасовой хронометраж, ядерного экшена здесь крайне мало.

Самым распиаренным трюком из седьмой «Миссии» стал прыжок Тома Круза на мотоцикле со скалы. Сначала Итан Хант находится в состоянии свободного падения, а затем раскрывает парашют и пикирует прямиком в окно вагона неуправляемого Восточного экспресса, мчащегося из Венеции в Лондон. Там его ждет не дождется попавшая в западню воровка в исполнении Хейли Этвелл. Прыжок, конечно, получился впечатляющий, но едва ли он мог бы возглавить топ каскадерских безумств Тома Круза. В конце концов, что такое прыгнуть с парашютом для человека, который бегал по стенам «Бурдж-Халифа», задерживал дыхание на шесть с половиной минут и висел на двери военно-транспортного «Эйрбаса», поднимающегося в воздух на скорости 185 километров в час?

В комедийном фэнтези Греты Гервиг нет невероятных трюков. Зато в нем немало ироничных находок, политического юмора и социальной критики. Пожалуй, самой эффектной сценой фильма кажется музыкальный номер Райана Гослинга I’m Just Ken, в которой звезда «Драйва» в очередной раз подтверждает свои музыкальные и комические таланты. Трагический и туповатый красавчик Кен, мучающийся от неразделенной любви и притащивший патриархальные идеи в Барбиленд, поет сентиментальную рок-балладу в духе 1980-х, в которой жалуется на свою «белокурую недолговечность». «I’m just Ken. Anywhere else I’d be a ten!» «Ла-Ла Ленд» отдыхает.

Победитель: «Миссия невыполнима: Смертельная расплата. Часть первая» — за совокупность эффектных сцен.

В звездный саундтрек «Барби» попали Дуа Липа, Сэм Смит, Haim и Билли Айлиш. Над альбомом работали музыканты и продюсеры Марк Ронсон и Эндрю Уайатт, получившие «Оскар», «Золотой глобус» и «Грэмми» за песню «Shallow» из «Звезда родилась». Заводной и бесконечный диско-трек «Dance the Night» рассказывает о танцах во время печали, но все запомнят вышеупомянутую балладу «I’m Just Ken», в записи которой приняли участие Слэш, Вольфганг Ван Хален и Джош Фриз из Foo Fighters.

Швед Людвиг Горанссон, написавший музыку для «Черной Пантеры» и «Довода», придумал для «Оппенгеймера» напряженные и величественные треки, которые сопровождают всю эту квантовую механику, ядерные реакции и панические атаки Роберта Оппенгеймера. Композитор пустил в ход скрипки, периодические изменения высоты, силы и тембра музыки, использовал выразительности микротонов и экспериментировал с темпом. Например, в композиции «Can You Hear The Music» темп меняется 21 раз. В итоге мощный и колеблющийся саундтрек пугает, дезориентирует и раздражает зрителя едва ли не сильнее, чем визуальный ряд.

Увы, не шибко оригинальный композитор Лорн Бэлф, вынужденный в восьмой раз перепридумывать великую музыкальную тему Лало Шифрина для «Миссия: невыполнима», изначально не мог победить в этой номинации. Не помог даже трек «The Sevastopol», в котором легко услышать нотки Джона Уильямса для «Искателей потерянного ковчега».

Победитель: «Оппенгеймер» — за оригинальность.

Несмотря на участие в фильме актеров — секс-символов, «Барби» начисто лишена эротизма, ведь все герои здесь пластиковые и, как знают все обладатели кукол Mattel, лишены гениталий. Помните архангела Метатрона в исполнении Алана Рикмана из комедии «Догма»? Подозреваем, что персонажи Гервиг без штанов выглядят как он. Кен явно знает, что такое поцелуи, но даже не догадывается, почему его так тянет ночевать дома у Барби. Впрочем, шутки с гомоэротическим подтекстом в духе первого «Топ Гана» в фильме все же есть: полуголые пляжные Кены Райана Гослинга и Симу Лю, бесконечно соревнующиеся друг с другом из-за Барби, угрожают «отпляжить» друг друга. Целая сцена состоит из реплик: «Я тебя отпляжу в любую минуту», «Я вас обоих готов отпляжить одновременно», «Сам себя отпляжь». В русском языке шутка теряется, но в английском «beach off» звучит как «beat off» (мастурбировать).

Из «Миссий» эротизм пропал вместе с уходом постановщика первой части Брайана де Пальмы, мастера эротического символизма и сексуальных сцен. С тех пор Итан Хант держит всех женщин во френдзоне, будь они его напарницы, соперницы или бывшая жена.

Неожиданно эротику можно найти у Кристофера Нолана, которого всю карьеру ругают за холодность и скучных женских персонажей. В «Оппенгеймере» женщинам также уготована незавидная судьба: жена ученого, Кэтрин (Эмили Блант), страдает от алкоголизма, а его любовница, коммунистка Джин Тэтлок (Флоренс Пью), кончает с собой (возможно, не без помощи ФБР). У Киллиана Мёрфи с Пью даже есть гипероткровенная — по меркам Нолана — сцена секса, в которой Оппенгеймер зачитывает выдержки из «Бхагавадгиты» на санскрите. В Индии эпизод уже вызвал скандал.

Победитель: «Оппенгеймер» — за режиссерский дебют.