«Призрачная нить» - глубокий экзистенциальный киноэтюд Пола Томаса Андерсона, своеобразная вершина и итог его творчества, к которой он шел более десяти лет. Еще до съемок «Нефти» Андерсон мечтал создать фильм о мире творцов высокой моды, но долгое время не мог найти исходный смысловой концепт, который мог бы лечь в основу новой картины. Почти все великие кутюрье XX века были гомосексуалистами и одев миллионы женщин они так и не раздели ни одну из них. Но снять в эпоху тотальной толерантности фильм на основе такого мощного фундамента мог бы только гений-бунтарь уровня Паоло Пазолини. Поэтому отбросив лежащие на поверхности аналогии, Андерсон стал углубляться в изучение биографий великих кутюрье и обратил внимание на еще одну их общую черту – у каждого маэстро моды в детстве были очень жесткие, властные матери, которые сделали карьеру своих сыновей смыслом собственной жизни, лишив при этом настоящей жизни их самих.
Призрачная нить в фильме и есть незримая связь вершителей мировой моды с давно ушедшей из жизни матерью, не давшей им в детстве тепла подлинной любви, но иплантировавшейся в психику черной безжизненной тенью. Будущие великие модельеры вырастали, со временем открывая собственные дома мод, обретая богатство, вызывая восхищение миллионов женщин, но при этом оставаясь тотально несчастными, внутренне пустыми и одинокими людьми. В 50-е годы прошлого века не было кутюрье более влиятельного в мире моды, чем Кристобаль Баленсиага, в очередь за платьями к которому выстраивались все знаменитости мира от Елизаветы II до Одри Хэпберн. Но создав огромную империю моды и поднявшись на вершину успеха, Баленсиага почувствовал такую тоску и опустошение, что в один день закрыл свои салоны по всему миру, отгородился от всех и умер в полном одиночестве. Слишком поздно он осознал, что никакой внешний успех, никакие блага материального мира ничто в сравнении с легким, трепетным прикосновением кончиками пальцев к пульсирующей голубой жилке на шее, запаху ее мокрых после теплого летнего дождя волос, едва уловимого дрожания ресниц, когда губы соприкасаются с губами… Как в «Смерти Ивана Ильича», которого Лев Толстой называл «живым трупом», Баленсиага только в самом конце жизни понял, что десятки лет двигаясь к вершинам высокой моды, он на самом деле строил не собственную жизнь, а ту жизнь, которая была нужна его давно умершей матери...
Таким же опустошенным как Баленсиага перед нами предстанет в «Призрачной нити» и известный английский кутюрье Рэйнольд Вудкок, создающий наряды для европейской элиты. Тонкими штрихами мастера Андерсон показывает, что он давно потерял интерес к своей работе, механически, по одному и тому же шаблону, создавая новые платья, интерес к женщинам (чудесный момент в начале фильма, когда Вудкок закрывает глаза, потому что боится посмотреть на декольте своей клиентки) и к жизни вообще. Каждый его день похож на предыдущий, как абсолютно стереотипны все его слова, движения, мимика и зеленая спаржа на ужин с обязательным растительным маслом. Вудкок не может переживать течение жизни, потому что оно заблокировано в его сознании образом уже ушедшей из жизни матери, прядь волос с трупа которой он вшивает в каждый свой костюм. Очень точно, вспоминая о ней во время ужина Вудкок обреченно говорит своей сестре Сисиль: «я чувствую как мертвые наблюдают и контролируют живых». Давно ушедшая из жизни мать словно переродилась в своей дочери, ласково именуемую кутюрье: «мой дорогой вампир», продолжая контролировать каждый шаг сына. Всегда одетая в строгое черное платье, как одеяние самой смерти, сестра Вудкока пристально следит за каждым его движением, каждым словом, пресекая любую попытку выйти из под ее подчинения и «высасывая» из него последние остатки сил.
Нельзя не отметить, что Дель-Льюису действительно очень подошла роль Вудкока. Подошла не потому что он ее играл, а именно потому что не играл совсем. Вудкок это и сам Дель-Люьис, который всю жизнь мучительно искал себя. Несмотря на три «Оскара», признание критиков и любовь зрителей, Дель-Льюис никогда не считал себя выдающимся актером. Работая по методу (английский вариант системы Станиславского) он очень долго входил в свои роли в кино и также долго выходил из них, он разочаровывался в искусстве, годами работая то столяром, то сапожником, чтобы потом снова вернуться в кино и уйти из него в очередной раз. Но пройдя сквозь десятки разных фильмов, самых сложных разноплановых образов и дойдя до «Призрачной нити», Дель-Льюис так глубоко погрузится во внутренний мир Вудкока, что впервые осознает и почувствовует пустоту своей собственной жизни и после съемок впадет в глубочайшую депрессию. И это состояние великого актера – лучший критерий истинности, глубины и экологической валидности фильма.
Андерсон всегда показывал в своих фильмах, что любовь – единственная сила в мире, которая рождает жизнь и разрывает оковы небытия. Но в «Призрачной нити» мы увидим не любовь, а только ее призрачный силуэт. Случайно знакомясь в ресторане с бедной официанткой Вудкок только думает, что испытывает к ней что-то похожее на влюбленность. На самом деле выбор за него сделало бессознательное, увидевшее в Альме очередное воплощение матери. В великолепно снятой сцене их быстрой встречи в загородном доме Вудкока камера Андерсона под заупокойные фортепианные аккорды Гринвуда плавно скользит сначала по фото матери Вудкока в подвенечном платье, а затем быстро перескакивает на Альму и мы видим одно и то же лицо. Пока еще такое живое лицо с румянцем и непосредственной мимикой, совсем не похожее на ту фарфоровую безжизненную маску, с которой Альма будет готовить своему мужу ужин в конце фильма. Живя во мраке несчастной серой жизни она потянулась к Рэйнольду, как к проводнику волшебного и заманчивого мира красоты и высокой моды. Мотылек потянулся к свету, но быстро обжег свои крылья, оказавшись в мире теней. Иронично, почти на грани гротеска, Андерсон показывает, что Альма становится третьей матерью для Вудкока, после умершей матери в его голове и сестры. Матерью, с которой, по определению, невозможны близкие эмоциональные и сексуальные контакты (в единственной показанной сцене близости Вудкок и Альма просто лежат в кровати полностью одетыми и смотрящими в потолок). И если двух «матерей» Вудкок еще как-то научился «переваривать», то хичковский саспенс третьей «мамы» «переварить» ему будет очень непросто. Впрочем к этому времени «мертвый дом», как называет свой мир Вудкок, уже рушится, не выдерживая натиска жизненного потока за его стенами. И в великолепно снятых последних сценах, Андерсон выносит свой жестокий, печальный, но единственно возможный приговор - никто не не сможет выйти из мертвого дома, если мертвый дом находится в собственной душе.
Наверное, главная проблема этого фильма в том, что он ставит акценты не нам том, о чём должен был сказать этот фильм.
Внутренний мир известного на всю Англию кутюрье Вудкока представляет собой его же дом, в котором царит одержимость к работе, самоконтроль, а отсюда и скупость на чувства, холодная вежливость и ещё миллион принципов и привычек, от которых невозможно отступить. Также в этом доме есть сестра Вудкока - Сирил, которая по сути является его зеркалом, а быть может даже ещё сильнее внутренне.
Но, как известно, человеческая природа двойственна: там, где есть место абсолютному порядку всегда должен быть противовес. Иначе человек будет страдать.
Казалось бы, вот она основная идея 'Призрачной нити': трагедия человека, который всю свою жизнь строил дом, но по окончанию его осознавший невозможность жизни в нём. Главный герой даже восклицает об этом, о чём я и упомянул в заголовке. Но, к сожалению, развития этой проблемы в фильме я не нашёл.
Женщина - этот тот противовес, который необходим миру главного героя, который представляется в образе Алмы - новой музе Вудкока.
Стоит отметить, что в начале нам показывают его прошлую музу, которая явно не смогла стать необходимой частью дома Вудкока, и которая была благополучно заменена новой. Ею стала самая обычная официантка Алма.
И вот, снова отличная композиция: первый кутюрье страны, человек высшего общества очаровывается простушкой, девушкой низшего класса. Совершенно случайно возникшая нить, связующая таких разных людей должна была стать поворотной в судьбе обоих. Но снова, к сожалению, я не увидел явных изменений.
А увидел я следующее. После появления Альмы, жизнь кутюрье начала медленно выходить из-под его абсолютного прежде контроля. Очевидно, что на возлюбленную нужно уделять хоть какое-то время, внимание и заботу, чтобы она оставалась рядом. Но для нашего героя, к его собственному удивлению, оказалось довольно трудно находить отнимать время от работы его жизни и посвящать его музе; быть нежным и эмоциональным с ней, а главное делать жизнь девушки яркой, наполнять её смыслом.
В какой-то момент неудовлетворенность девушки такой жизнью доходит пика, случается ссора и...всё решается укрощением строптивого одним хитрым способом. Пусть и временно, но девушка добивается своего: Вудкок становится 'как младенец', милый и нежный. А спустя время все равно возвращается к своему обычному состоянию.
Неужели фильм об этом? Ведь заканчивается он именно на этой ноте: хитрый способ снова сработал и женщина добилась ласки и чувств на короткий срок.
Хочется сказать, что в любовь между ними не верится вообще. Её просто нет. Есть какие-то ожидания -- с её стороны и холодное восприятие женщины как мебели -- с его.
Нам не показывают, что герои занимаются чем-либо вместе кроме работы, ведут беседы неформальные беседы.
Персонаж Альмы не раскрыт. Что он нашёл в ней, кроме внешности, к которой в последствии также стал холоден? Что она ему дала, кроме пары-тройки новых платьев? Девушка простых нравов не изменила мир Вудкока. Более того, она привнесла дисбаланс, который стал разрушать его мир, по его собственному признанию своей сестре. Она обузой, которой только и делает, что громко ест и смиряется со всеми принципами и привычками. Конечно, иногда она решается на 'тихий бунт', но ей прямо говорят 'Вас никто не держит'. И единственное решение - это хитрый способ вогнать человека в болезнь.
Такова композиция их 'союза' и, если честно, это довольно тривиально. От Пола Андерсона я ожидал большего.
Также считаю, что не раскрыт полностью и главный персонаж. Здесь подаются лишь намеки на его тяжёлое внутренне состояние. Линия с его снами о матери и желанием быть с ней никак выходит за рамки сцен, в которых они показаны. И совершенно не ясно каково его душевное состояние было до пришествия Альмы, ведь его восклицание, которое я упомянул в заголовке, было сделано уже после. Из чего можно сделать вывод лишь о том, что его главное мучение - это она, Альма. И без неё его жизнь снова станет лучше. Тогда о чём вообще весь этот сыр-бор?
Другими словами здесь не хватает напряжения, драмы, проблем, интриги. Чрезмерное обилие музыки не только смягчает всё возможное напряжение, но даже и надоедает.
Нет, не такими фильмами и не такой ролью нужно заканчивать карьеру, Дениел Дей-Льюис. Огромнейший потенциал этого актера здесь едва ли раскрыт, по сравнению с другими его работами.
Стоит отметить также Лесли Мэнвилл, сыгравшую сестру Сирил. Вышла настоящая железная леди.
Хронометраж фильма неоправданно растянут, история слишком простая для такого охвата временем.
В плане картинки и костюмов безукоризненно.
5 из 10
P.S: До просмотра фильма и даже не читая аннотации к нему, я думал, исходя из одного только названия, что фильм будет повествовать о борьбе мастера(кутюрье) с самим собой. Его мучениями от неудовлетворенности своими произведениями. Страстью создать идеальное творение и одержимости найти недостающий элемент - призрачную нить. Интерпретация Пигмалиона от мира моды. К сожалению, здесь совсем не об этом.
Пол Томас Андерсон + Дэниел Дэй-Льюис = Очередной шедевр
Пол Томас Андерсон — во многом уникальный человек в мире кино. Палитра его фильмов просто поражает — здесь есть место и вводящим в оцепенение психологическим драмам, и трагикомедиям, и большим ансамблевым полотнам. Проводя зигзаг по его фильмографии, невольно задаешься вопросом: а что объединяет все эти истории? Очевидно, что единственный ответ — это сам автор. Его подчёркнуто независимый, при этом впитавший все лучшее от предыдущих поколений, всегда свежий и подчас ироничный взгляд делает его фильмы такими особенными и узнаваемыми. И 'Призрачная нить' — не исключение.
Этот фильм образует своеобразную дилогию с 'Мастером' — лентой, которая также живёт в середине 20 века и сосредоточена вокруг трёх главных персонажей. Объединяет эти фильмы ещё и их стилизация, явный упор на визуальную часть. При этом 'Нить' отличается более ироничным тоном автора, который можно проследить везде: начиная с фамилии героя и заканчивая едкими диалогами. Кроме того, этот фильм, хоть и пропитан эмоциональными психологическими сценами, оставляет после себя тёплое послевкусие. И эта призрачная нить, непостижимым образом связывающая главных героев, также привязывает зрителя к фильму, хочет он этого или нет.
Главным магнитом всей этой истории, её краеугольным камнем является гениальный Дэниел Дэй-Льюис. По ходу этого наградного сезона невольно завязалось соперничество, которое развивается по большей части не в пользу Дэй-Льюиса. Но на мой взгляд, в то время как Гари Олдман пытается не выпрыгнуть из накладного подбородка во время драматичного опуса, Дэй-Льюис производит куда больший эффект, просто надевая красные гольфы и не произнося ни слова. Это очередная феноменальная работа большого актёра, который каждый раз удивляет точностью попадания в образ и шириной диапазона. Очень жаль, что он решил завершить карьеру после этого фильма, но это завершение — очень достойное, при этом не лишенное лёгкости и иронии. Противостоять Дэй-Льюису на экране — дело крайне не благодарное: поблекнешь, как бы ярко не был прописан твой персонаж. Но Вики Крипс удаётся ловко лавировать под острыми взглядами Дэниела и местами даже перетягивать одеяло на свою сторону. Лесли Мэнвилл с тёплым металлом в глазах завершает актерское трио, добавляя этой любовной истории новые краски.
Пол Томас Андерсон, хоть скромничает и не очень это афиширует в интервью, но помимо режиссуры в этот раз он выступает и в роли кинооператора. Причём оператора очень и очень талантливого. Самое удивительное, что здесь нет выверенной по линейки композиции, нет заигрываний с золотым сечением, экспериментов с длиной кадра или углом съемки. Изысканность картинки достигается не за счёт дотошной работы с построением кадра, а скорее с его наполнением — цветом, фактурой и, конечно же, с действующими лицами. Благодаря чему ни разу не складывается ощущение картинности показанных отношений. Ты смотришь не на музейный экспонат, а на полную жизни историю, и если не являешься её участником, то, как минимум, выступаешь в роли максимально вовлеченного наблюдателя.
Утончённость здесь не сопряжена с какой-то пуританской отрешенностью. Это откровенный фильм, который легко скачет по жанрам, но никогда не отступает от выбранного автором стиля. Безусловно, обрамление картины в виде прекрасных локаций, продуманных интерьеров, чудесных костюмов — это то, что держит фильм в стилистических рамках. Отдельный реверанс в сторону феноменального, на мой вкус, музыкального сопровождения. Джонни Гринвуд создал настолько большую, монументальную музыку, что она подчас разрывает местами клаустрофобную атмосферу фильма. Этот легкий диссонанс между величием звука и некой кулуарностью самой истории — это то, что выводит фильм на совершенно новый уровень.
'Призрачная нить' — это авторское кино. Оно никогда не будет нравиться всем, оно никогда не станет мэйнстримным явлением и едва окупит свой бюджет. Это кино, которое действует по законам своего автора, и зритель здесь — не заказчик развлечений, а всего лишь гость, которого великодушно пустили на порог и разрешили прикоснуться к чему-то прекрасному. Пол Томас Андерсон не пытается подкупить аудиторию, насыщая свою историю родными сердцу обывателя штампами. Нет, он упорно следует своему глубинному инстинкту, который (тьфу-тьфу-тьфу!) ни разу его не подвёл.
«Матрешки» или как встретились Невроз и Провинциальность
Киноработа Томаса Андерсона представляет собой своеобразную матрешку, где первая и естественно нарочито выпирающая – это некий тандем затертого до дыр образа претенциозного гения, который ставит всех по стойке смирно и вся окрестная «челядь», словно крысы идут за дудочкой своего Нильса. И скромной, закомплексованной девушки, которую гений буквально мимоходом, озарил своим сиянием, и сияние столь понравилось, что гению придется перейти на постоянное обслуживание, как говорится не все коту масленица, и мы в ответе за тех, кого приручили.
Самая маленькая «матрешка» - это для любителей пофилософствовать и отыскать тайный смысл – призрачная нить, уж не идет ли тут речь о пуповине между матерью и ее сыном, а также о слегка завуалированном эдиповом комплексе. Герой Дэй-Льюса то и дело вспоминает о своей незабвенной матушке, а героиню Крипс в одной из сцен даже не пугает смерть, ибо любовь такова, что они будут встречаться снова и снова в других мирах плоскостях (вот ужас-то).
Лично меня привлекла средняя «матрешка», где произошла встреча законченного навротика и вполне уверенно глядящей на мир бодрой девицы. И в этом контексте фильм весьма силен, а в некоторых моментах даже уморительно трагикомичен.
Как рыбак рыбака, видит из далека, так и невротик - невротика… Любой нормальный человек, вне состояния невроза вовсе не оценит сцены с завтраками в этом фильме, а они в нем просто бесподобны. Особенно завтрак на фоне моря, герою Дэй-Льюиса как и самому Дэй-Льюсу, Оскар таки нужно было вручить за эту сцену, одному за титаническое терпение, второму за восхитительную игру.
Все дело в том, что психика невротика, настолько истончается, что любое вмешательство из вне становится критично, это как кипящий котел с доверху налитой похлебкой, чуть прибавь огонь или лишний ингредиент - и все – «Эйяфьятлайокудль», начинает свое извержение. Малейший «угол» и хрупкий мир человека разрушается, даже если человек далек от творчества, а творческий - это самый что ни на есть невротик в кубе.
Режиссер мастерски играет с этими невротическим ракурсами, если в первой части героя Дэй - Льюиса хочется приложить чем-то тяжелым, дабы он наконец-то заткнулся, ибо надменная напыщенность сквозит, чуть ли не в каждой фразе. То во второй части взглянув на него с иного ракурса, появляется желание бросить бедолаге спасательный круг.
Комичность ситуации заключается в том, что перефразировав поговорку «против лома нет приема», герой Дэй-Льюиса был уверен, что против английской чопорности и вежливости приема точно нет, однако эта конструкция верой и правдой служившая ему десятилетиями дала сбой, встретившись с тем самым «ломом» в виде героини Крипс.
Рэйнолдс настолько привык, что холодный взгляд на очередную пассию поверх очков, плюс металлический голос с парой сухих фраз, сквозь незадачливую любовницу – равно 100% исчезновение недоевшей подружки. Что банально не был готов, что героиня Крипс, словно еврей из анекдотов, прощаясь не уходит, подслушанный монолог, который недвусмысленно поведал о том, что тебе здесь не рады, также не возымел должного эффекта. И это собственно беда всех интеллигентов, они судят по себе, присутствует некая ригидность мышления. А в случае героя Дэй-Льюиса – творческий интеллигент невротик, будто муха угодил в расставленную паутину. И не потому, что «паук», столь хитер и изощрен, а просто потому, что «муха» более полувека прожила в тепличных условиях, без дождичка и ветерка.
Парадокс фильма, что по сути к героям нет сочувствия или некого сожаления. Все дело в том, что встретились они тогда, когда одной стороне в принципе ловить нечего в силу происхождения и внешних условий, а второму фигуранту этой аля-любовной истории, уже терять нечего, поскольку костюмчик может и «от кутюр», но поношен он изрядно, и стало быть, даже пятно о соуса уже совершенно не критично. То есть откровенный мезальянс не вызывает противоречий, поскольку все острые углы фактически стерты объективными обстоятельствами.
Фильм естественно на любителя, так сказать любителя непревзойденной актерской игры, когда понятно, что люди, зашедшие в кадр, явно не с улицы пришли, чем так часто грешит современный кинематограф. Второй момент, что киноработа создана без кричащих красок и огнедышащих страстей, что так изумляет неподготовленного зрителя, мозг требует динамики, постельных сцен или на худой конец нормальных поцелуев, а тут вот вам –сюрприз, «постелей» не наблюдается, а вместо этого пара - тройка почти «братских» лобызаний и никакой внешней динамики. Вся динамика происходит внутри двух героев, которые оказались на импровизированной «подлодке».
Отмечу отдельно, что для меня фильм невероятно комичен, да простит меня автор, если сюжет задумывался иначе, но фильм смешной. Этот юмор циничный, гротесковый, но это юмор. Ощущения можно сравнить с буднями первоклассного психоаналитика, который случайно подсмотрел-подслушал некую псевдодраму, когда со стороны понятно как все это мелко и скучно, а для участников событий – это жизнь и это масштаб, и психоаналитик столь мудр, что не станет отбирать полюбившиеся «костыли»!
Отдельное спасибо режиссеру и сценаристу в одном лице за удаляющиеся красные «шаровары» - это таки трагикомедия и весьма тонкая.
Насколько далеко можно зайти жене, чтобы заставить мужа изменить свое отношение к ней? Ведь только это 'далеко' помогло Алме и Рейнолдсу по-настоящему сблизиться. Благодаря своей наблюдательности, Алма заметила, что Рейнолдс снимает с себя свою защитную броню только когда заболеет. Когда он лежит пластом, он сразу становится нежным и эмоционально открытым. Как только Рейнолдс выздоравливает, он снова надевает на себя маску и костюм супермена от кутюр. А еще – имидж убежденного холостяка, с которым ни за что не хочет расставаться. Ведь это – выход из зоны комфорта, когда в свое личное пространство приходится впускать другого человека. На это Рейнолдс пойти никак не может. Ему гораздо удобнее иметь постоянного спутника жизни в лице дорогой сестрицы и коллеги по цеху Сирил. И еще временных муз, а потом просто отделываться от последних как от надоевших питомцев. Идет время, музы сменяются, а Рейнолдс и Сирил остаются точно ледяные глыбы, застывшие во времени. Сирил хорошо понимает и чувствует своего брата Рейнолдса потому, она что она сама такая – с вечно арктически-холодным выражением лица. Эмоции в их жизни – лишнее, они только мешают делу, которому они служат.
Рейнолдсу трудно впустить в свое личное пространство официантку Алму – живую, теплую, эмоциональную, настоящую по сравнению с холодными, напыщенными особами из высшего света. Алма прямо противоположна тем, с кем привык иметь дело Рейнолдс. Один ее естественный румянец чего стоит по сравнению с набеленными лицами аристократок. Алма покоряет Рейнолдса своей свежестью, естественностью, гибким природным умом и отсутствием притворства. Она притягивает и одновременно отталкивает его. Ведь Рейнолдс сам себя убедил, что ему никто не нужен. Кто-то другой будет только отвлекать его от любимого дела и мешать сосредоточиться. Под маской супермена скрывается невротик - даже хруст тоста за завтраком способен вывести Вудкока из себя и выбить из колеи на целый день.
Вхождение в дом Вудкоков становится для Алмы испытанием. Ее никто не предупреждает, что за завтраком нельзя хрустеть тостом, стучать ножом и вообще быть заметной. В присутствии Рейнолдса всем нужно быть призрачными, бледными тенями. Ведь знаменитый кутюрье – это полубог, и он ни с кем церемониться не будет. Однако, Алма, хоть и будучи девушкой простой, умна и целеустремленна. И, самое главное, она любит Рейнолдса и готова бороться за него и свою любовь. В этой борьбе ей не страшны ни влиятельные светские львицы, ни Сирил, которая на правах спутника жизни Рейнолдса заявляет, что она знает его как никто другой. Она предупреждает Алму об опасности того пути, который она хочет избрать, и даже пытается убедить брата, что от Алмы пора избавиться. Но Алма, в отличии от предыдущих муз, покорявшихся судьбе, не собирается сдаваться без боя. Ее кротость обманчива. Она хочет продемонстрировать Рейнолдсу, как она ему нужна. Будучи целиком поглощенным своим любимым делом по созданию нарядов для высшего света Лондона и Европы, Рейнолдс живет на космических скоростях, и сознание его не способно вместить в себя ничто другое. Он не понимает, что вторую такую, как Алма, он уже никогда не встретит. Ибо никто и никогда не поймет его так, как она. Никто не сможет сделать его по настоящему счастливым и одновременно идти на многочисленные компромиссы.
Если бы Сирил смогла делать ставку, она бы не поставила на Алму, хотя Алма и задержалась в доме Вудкоков намного дольше, чем предыдущие пассии кутюрье. Сирил уверена, что ничто не в силах растопить айсберг. Но она ошибается. И ей приходится признать свою ошибку, когда она с улыбкой Джоконды сидит на лавочке и качает детскую коляску, оставленную ей Алмой и Рейнолдсом. Свидетельство неправоты Сирил спокойно посапывает в коляске, пока родители занимаются своими делами.
«Призрачная нить» в который раз поднимает тему тяжелого характера гениальных людей, в какой бы области гениальны они ни были. После «Богемской Рапсодии» и «Белой вороны» для меня это уже третий по счету фильм о том, что талант – это не только блеск и слава, но и испытание для окружающих. В личности гениальных людей происходит такой мощный сдвиг, что чаша весов перевешивается в сторону таланта, и баланс в такой ситуации просто невозможен. Не смотря на расхожий штамп, талантливый человек не может быть талантив во всем. Зачастую такие люди бесталанны в искусстве общения с другими. Вечные спутники гениев – это эгоизм, нарциссизм, капризность, заносчивость, неумение услышать другого человека. Вся их мощь уходит на создание шедевров, а на учтивость и любезность не остается энергии. В центре внимания всегда находится тема «гений и злодейство», когда злодейство направлено на гения извне. Но никто почему-то не обсуждает тему «гений и эгоизм» или «гений и злодейство», когда злодейство направлено гением на самого себя и ведет к саморазрушению. Вудкок произносит фразу: «Под подкладку можно зашить что угодно». Так же он метафорически «зашивает» под подкладку свои чувства и эмоции, все подчиняя делу своей жизни.
Еще «Призрачная нить» напомнила мне фильм «Наилучшее предложение» с Джеффри Рашем, где юная особа тоже покоряет сердце немолодого закоренелого холостяка с холодным разумом и сердцем. Иногда глыбы льда не выдерживают натиск юной энергии и плавятся под ним, как под весенним солнцем.
Дэниэл Дей-Льюис – единственный актёр в истории Американской киноакадемии, трижды удостоенный Оскара за лучшую мужскую роль. Вики Крипс в роли Алмы нисколько не уступает ему. Она довольно высокая, но ее не назовешь нескладной. Напротив, она изящная и грациозна. Именно поэтому Вики так хороша в роли модели и музы Мастера. Для мастера Вудкока она – своего рода Маргарита. Пусть она не умеет летать на метле, зато умеет готовить зелье из грибов.
Хотя действие фильма происходит в 50-е годы XX века, темы, затрагиваемые в фильме, вечны. «Призрачная нить» полезна к просмотру именно женщинам. Чтобы понять, что каждый в этой жизни решает сам, за что бороться. А уж если бороться, то до конца. И да, за счастье можно и нужно бороться, такова жизнь. Мужчинам тоже не лишним будет задуматься о том, что подруги жизни приходят и уходят, а настоящая Муза и Спутница жизни – одна на миллион. И в суете дней и карьерных перемен стоит иногда «заболеть» в прямом или переносном смысле, сбавить обороты, отключить мозг, включить сердце и научиться ценить то, что у тебя есть. И хотя это «что-то» иногда кажется незаметным и самим собой разумеющимся, его потом будет сильно не хватать, если не разглядеть его и выбросить из своей жизни за кажущейся ненужностью.
Пол Томас Андерсон снял свой восьмой фильм, который крайне отличается от предыдущих. «Призрачная нить» сильна, серьезна и глубинна, как и остальные его картины, но отличается призмой, через которую режиссер ведет повествование и весьма оригинальным сценарием. В этот раз, Андерсон приглашает нас «в гости» к лондонскому кутюрье пятидесятых годов.
В центре ленты – мастер создания женских образов, профессионал своего дела, человек с утонченным вкусом и необъятным воображением Рейнольдс Вудкок и его сестра Сирил. У них шьются самые роскошные и гламурные наряды для богатейших персон Англии. Такая усердная работа требует не только знаний и упорства, но и «тонны» времени. Живет главный герой там же, где и работает, все недели, дни и часы строго расписаны; никаких нарушений поставленных им «канонов» быть не может. Пока на сцену не выходит молодая официантка Альма. Девушка становится настоящей музой для мастера, но вскоре их отношения переходят на новые и новые уровни, перерастая в нечто большее, чем совместное творчество.
Сюжет весьма оригинальный. Диалоги, игра актеров, саундтрек, костюмы – все эти элементы медленно, но верно погружают нас в уникальную атмосферу мира моды и искусства Рейнольдса Вудкока. С каждым новым кадром мы узнаем кутюрье с разных сторон, подкрадываясь все ближе к истинной сущности мастера, а Альма «служит» ключом к этой разгадке. С появлением девушки жизнь Вудкока меняется, все привычное рушится, творить становится все сложней. С каждым новым конфликтом, Рейнольдс находит поводы усомниться в нужности этой «любви», а Альма начинает чувствовать себя не на своем месте. Психология некоего «противостояния» между ними – словно бой огня с огнем! Все в сценарии сделано безукоризненно, будто сам Вудкок «прял» сюжет этой готической драмы как очередной уникальный образ, и ему удалось сделать это на высшем уровне.
Для создания столь изысканной и эстетичной картины вся съемочная группа была настроена крайне решительно и углубилась в работу: в первую очередь хочется отметить Джонни Гринвуда, создавшего невероятно подходящие композиции на фортепиано и скрипке, которые придали «жизни» этому проекту. «Призрачная нить» – наглядный пример того, как музыка не просто дополняет видеоряд, а поистине сливается воедино с происходящим на экране, создавая нужную атмосферу.
Конечно, стоит выделить заслугу Марка Бриджеса, решившего не просто скопировать работы модельеров 50х годов, а создать новые платья, основываясь на моде тех времен. Для «Призрачной нити» было создано целых пятьдесят уникальных образов, специально подобранных под стиль актеров и характеры их персонажей.
Более того, все костюмы являются отражением развития героев на определенных этапах сценария. Самый явный пример – это Альма, которая пришла к Вудкокам в «одеянии» обычной официантки, а позже носила платья, подобно принцессам.
Как бы много людей не было задействовано в кадре, фильм строится на трех персонажах: Рейнольдс, Альма и Сирил. Роль кутюрье исполнил лауреат трех премий «Оскар», актер уже игравший в «Нефти» Пола Андерсона – Дэниэл Дэй-Льюис. Известно, что в основу создания его героя легла биография Кристобаля Баленсиаги, которая была изучена вдоль и поперек. Дэй-Льюис по-настоящему перевоплотился и буквально жил этой ролью. Актер сам научился кроить, драпировать, шить и овладел мастерством пошива женского платья. В общем, исполнение этой роли вышло великолепным и без каких-либо замечаний.
Роль Сирил исполнила Лесли Мэнвилл, которая также глубоко изучила свою героиню, таким образом, добившись желанного результата. Строгость и справедливость, любовь и равнодушие, этичность и жесткость – качества, которые присущи Сирил, и все они были показаны как нельзя лучше.
Ну и виновница всего «сыр-бора» - Альма, в исполнении Вики Крипс. Данную работу, по сути, можно назвать для нее «дебютной». Конечно, это не первый «выход на сцену», но прежде ей не доставались главные роли. Вики расцветала вместе со своим персонажем! Сначала она показалась не особо примечательной и симпатичной, но по развитию сюжета она превратилась из молодой «официанточки» в настоящую королеву! Роль Альмы будто создана для этой актрисы, ведь ее игра и ее внешность соединили в себе хрупкость с храбростью, а нежность с мужеством.
«Призрачная нить» сочетает в себе множество прекрасных качеств, которые будут по душе любым зрителям и уже пришлись по душе академии «Оскар», ведь фильм находится в шести номинациях.
Он не «дотошно» серьезен, но и не смешон; он не состоит из «чернухи», но раскрывает глубокие и сложные аспекты человеческой психологии… такую ленту можно смело вносить в раздел «кино, которое нужно смотреть»!
В завершение добавлю, что советую найти оригинальную версию фильма с русскими субтитрами, потому что просмотр такой работы в дубляже – настоящее «преступление». Голоса этих актеров, уникальность их диалектов и настроений, передаваемых ими – все это крайне важно для полного погружения в атмосферу, созданную в этом фильме.
Не проняло. Вот, собственно, и всё, что я сказала после просмотра. Не проняло - а именно на это, наверное, и был расчёт. Высокохудожественное творение Пола Томаса Андерсона глазами простого кинолюбителя - добро пожаловать.
Внимания эта картина, безусловно, достойна. Прекрасные актёры, игра которых, к слову, для меня была решающим фактором для продолжения просмотра, справились все до единого, никого даже не хочется выделять. Хотя нет, всё же скажу, что Дэниел Дэй-Льюис в очередной раз прожил на экране свою роль, оставив нам лишь молча восхищаться его талантом. Уж не знаю, сдержит ли он своё слово и действительно вскоре уйдёт из кинематографа, но если да - уход будет вполне достойным. В качестве постановщика выступил один из, по признанию зрителей и критиков, лучших режиссёров современности. Тут мне следует оговориться, что фанатом творчества Андерсона я никогда не была. Оцениваю трезвым взглядом непосвящённого человека.
“Призрачная нить” принадлежит к особому виду долгих, размеренных фильмов, что называется, “не для всех”, которые стремятся воздействовать на зрителя своей красотой и психологизмом. На мой субъективный взгляд, чтобы такое кино понравилось, нужно полностью погрузиться в его мир, отдаться царящей в нём атмосфере и с упоением следить за движением сюжета, а проводниками в нём должны стать герои, каждый из которых способен вызвать сопереживание или по крайней мере любопытство. И если с атмосферой у этой картины всё в порядке, то герои, прописанные здесь, и их поступки крайне сложны для понимания. Взаимоотношения кутюрье и его музы очень тягучи и ступорны, их развитие долгое время стоит на месте. Постоянное напряжение между героями, их бесконечные разногласия и недомолвки вроде бы иногда и скрашиваются светлыми моментами, но потом вновь возвращаются на круги своя. И вот, кажется, наконец, эти отношения близятся к развязке, а история - к логическому завершению, кажется, что вот-вот концовка ознаменуется жизнеутверждающей (или не очень) истиной и всё встанет на свои места - но нет, режиссёр только ещё сильнее ввергает зрителя в пучину непонимания, предлагая разобраться во всём самому. Разве такое в характере этого персонажа, спрашиваешь ты себя, поступать подобным образом? Да что вообще тогда в характере этого персонажа?
Присутствуют здесь и неотъемлемые спутники оскаровских драм: длинные и неуместные реплики, странные заумные диалоги. Вудкок в любой удобный момент разражается монологом о том, как скучает по своей покойной матери. Да, отсюда становится ясно, какое место в жизни Рейнольдса занимала его мать, но вот на момент произношения этих реплик кажется, что они взялись из ниоткуда и непонятно по какому поводу, и даже собеседник героя будто не может понять, к чему это было сказано. Вообще, “Призрачная нить” целиком и полностью пропитана какой-то особой вычурностью, будто она сама по себе упивается своей художественностью, стройностью, возвышенностью. Но есть ли в ней всё это? Не факт. Местами проскакивающий мат дела не меняет.
Болеет картина и другой стандартной для своего вида болезнью: она банально не способна вызвать интереса. Когда прошло всего 50 минут, а ты уже поглядываешь на часы с мыслью “О боже, ещё даже не половина”, это, по-моему, ненормально. С таким настроением проходит и вся остальная часть фильма: скучно, не захватывающе, не интересно. Если бы мне пришлось внезапно прервать просмотр, я бы сделала это без колебаний и даже с некоторым облегчением, может быть. Несмотря на то, что на неспособность высидеть медленное кино до конца я никогда не жаловалась. Одной атмосферой сыт не будешь, увы. Возможно, если бы мне удалось понять героев и начать им сопереживать, я бы смотрела этот фильм с гораздо большим интересом. А так получается, что основной мотив, заложенный режиссёром, уловить я так и не смогла, насладиться историей я тоже толком не смогла, и проникнуться той странной, иррациональной, ненатуральной любовью, вспыхнувшей между персонажами, я тоже не смогла. Полу Томасу Андерсону не удалось убедить меня в том, что такие отношения возможны, ибо любые отношения должны на чём-то держаться, а здесь подобный фундамент совершенно не просматривается. Хотя надо признать, что в какой-то момент я вроде как начала понимать героя Дэй-Льюиса, но концовка перечеркнула все сделанные мной выводы.
Ну что ещё можно сказать? Музыка прекрасна, костюмы прекрасны, операторская работа без упрёка. Но на этих элементах не построить цельный фильм. Для меня “Призрачная нить” останется странной картиной о необъяснимых отношениях двух людей со сложными характерами.
Я с удовольствием смотрю хороший артхаус, поэтому перед просмотром 'Нити' была в предвкушении. В этом фильме есть всё для плавно текучей артхаусной мелодрамы - музыка, атмосфера, игра актеров. Но со сценарием явно что-то не так, потому что фильм не вызывает интереса во время просмотра. Действие очень затянуто, можно безболезненно порезать фильм. Спойлернуть просто невозможно, потому что нечего раскрыть.
Кутюрье уже достаточно почтенного возраста живет с сестрой, которая понимает его как никто другой, уважает его привычки и поддерживает десятки лет заведенный порядок. Заведшуюся в доме по прихоти портного какую-либо дамочку без сожаления просят удалиться, если она пытается покуситься на устоявшиеся правила. Творческие люди, без тараканов никак, если в их монастыре уставы приносят конкретные результаты, то чужие могут всё уничтожить, логично.
И вот портной приметил новую девушку, которую не смутила разница в возрасте, она охотно пошла на контакт, не зная еще, что всё будет совсем не просто. Конечно же человек со стороны, пожив в уютной для хозяев атмосфере, однажды испытывает жгучее желание перестроить что-то и под себя, но рады ли будут этому хозяева.
Персонажи этого фильма все неприятны, что холодные портные, у которых даже подручные едва смеют дышать, что выкатывающая права Альма, которая непонятно чего хочет, даже клиентки одна неприятней другой. Когда Альма закатывала истерики, так я даже сочувствовала бедному кутюрье. Она не внесла ничего свежего, вдохновляющего, а просто с ума сходила от того что не понимает этих людей. Ну не понимаешь, уходи, но не уходит. Вообще характер Альмы не раскрыт настолько, что и по окончании фильма не прояснится, что она за человек, чем интересуется, образованна или простушка. С таким хронометражем могли бы хоть немного раскрыть персонажа.
Много раз слышала про японских женщин, которые угощали мужчин то ядом, то противоядием, так вот те истории звучали гораздо симпатичней, чем двухчасовое размазанное действо 'Призрачной нити', как и странный способ сближения двух совсем не подходящих друг другу людей.
Приходится только гадать, почему такому невинному и целомудренному фильму как «Призрачная нить» в нашем прокате был присвоен рейтинг «18+», ведь ни эротики, ни тем более мата, как в тех же «Трех билбордах», в нем нет, более того, его спокойно можно рекомендовать всем подросткам и молодым людям (особенно девушкам) как отличное пособие для воспитания эстетического чувства, при том как визуального, так и звукового, ведь и оператор (снимал фильм сам режиссер) и художники по костюмам, в равной мере как и композитор Джонни Гринвуд создали в ансамбле с актерами удивительное композиционное целое, восхищающее своей завершенностью и совершенством.
Уже в «Нефти» Андерсон показал, что способен отказаться от эпатажного содержания и создавать психологически напряженное повествование буквально из ничего: из обрывков фраз, повседневных действий, мимических и пластических акцентов, в «Призрачной нити» он идет еще дальше, умудряясь начинить саспенсом банальнейшую сцену завтрака, а ожидание ответа на свадебное предложение сделать для зрителя практически невыносимым. Это свидетельствует о его возросшем режиссерском мастерстве, способности создать из примитивной мелодраматической истории нечто сверхординарное по убедительности и эмоциональной мощи.
Стремление к отказу от лишнего, к стилевому лаконизму отмечает всех мэтров кино от ремесленников, загромождающих монтаж и кадр ненужными элементами. Отличная кинокартина (в равной мере, как и книга) проста и на вид безыскусна, но за этой незамысловатостью кроется кропотливость в работе и безупречная структурированность элементов, вдумчивая детализация повествования и актерской игры, отсутствие дидактики и нравоучений. «Призрачная нить» уподобляется по форме своему содержанию – элегантному, авторскому платью, сделанному на заказ.
Наверное, авторское кино до «Призрачной нити» еще не знало таких нарядов и способа их показов, когда движение камеры подчеркивает линию подбородка модели, развивающийся шлейф платья, когда зритель кожей ощущает, как его чувство прекрасного утончается в реальном времени. Это кино об эстете и муках эстетства, когда за талант надо расплачиваться реальной жизнью и человечностью. Казалось бы, что принципиально нового предлагает Андерсон, рисуя «плохого гения», что выделяет его картину из серии ЖЗЛ?
Прежде всего, это взятая у «Прекрасной спорщицы» Риветта концептуальная эстафета, пытающаяся средствами кино передать вечный конфликт Пигмалиона и Галатеи, ситуацию, когда капризный творец вынужден спасовать перед строптивым творением. Дэй-Льюис и Крипс прекрасно передают этот конфликт, неспособность одного поступиться правилами во имя реальной жизни, а другого – стерпеть во имя гениальности. Уравновешивает эту драму Лесли Менвилл, воплощающая на экране роль сестры Хэнкока с таким тактом, вкусом и норовом настоящей британки, что делает ее исполнение вполне достойным «Оскара», который она, к сожалению, так и не получила.
Столкновение двух миров своенравного модельера и его музы (в целом довольно банальная история, обкатанная миллионы раз, в том числе и в Голливуде) в руках Андерсона свежеет, расцветает и благоухает новизной. Как это получается? Прежде всего, благодаря безусловному интересу режиссера к материалу, во-вторых, за счет ансамблевой работы всей съемочной группы, просчитанной в плане воздействия на зрителя сценарной композиции и много другого. Андерсон подчеркнуто снимает ретро-кино, эпатируя как раз полным отсутствием эротизма, показывая, что чистый, беспримесный эстетизм как раз никак не связан с сексуальностью, он эйдетичен, восходит к миру чистых сущностей, платоновских идей, отрывается от силы тяготения материи и устремляется горе.
«Призрачная нить» - кино старомодное в лучшем смысле этого слова не только по содержанию, но и по форме, потому что так никто сейчас не снимает, никому это не надо, все любят сильные эмоции и чураются полутонов, это говорит о понижении порога эстетической чувствительности, той тенденции, против которой Андерсон и направляет свой фильм.
Не забыть теперь ту сцену, омлет готовится в ней. Не заметить нельзя перемену, будто в тихий ручей... Метнулся камень большущий, напряжение и тревогу несущий. Молчат мужчина с женщиной, покуда омлет на столе. Не говоря ни слова, в домашнем тепле. Съест или выплюнет вон - вот в чем вопрос. Окутывает паутиной разум сей гипноз. Музыка, взгляд и натянутый нерв. Будто душу поедает невидимый червь. До чего же дошли эти двое, раз с грибами играют так. Часом безумие иль счастье сплошное, лучше нам не знать.
Jonny Greenwood – The Tailor of Fitzrovia
Шьются платья, снимаются мерки. В запланированной жизни кутюрье появляется незнакомка. День за днем как на проверке: ступай мягко и покашливай негромко. Мажешь масло на тост: ещё тише. Ставишь чайник на поднос - вспомни, как убегают мыши. Музой быть, чего греха таить, отнюдь нелегкая задача. Не те эмоции или фраза невпопад - мы теперь друзья, неудача. Как же тогда подчинить волю строптивца? Не замечает гадкий мастер отдачи. Как вытащить из него счастливца? Быть рядом с ним, а не просто значась.
Jonny Greenwood – House of Woodcock
Любовь. Необязательно когда кто-то болеет, а второй страдает. Или он там с торсом Аполлона, а она ночами о нем не забывает. Не нужно здесь этого эталона, в любви порой как на войне. Победитель и побежденный, оставшиеся наедине. Чтобы не было скучно, добавят огня. Лишь бы вместе, не потеряется искра. Мира вокруг нет, никто не нужен. Лишь бы союз всегда был радушен. Пусть Он ворчит и негодует, но Она тайное желание ознаменует. Викторией, которая беззастенчиво завладеет крохотной вот аудиторией.
Jonny Greenwood – The Hem
Дэниел Дэй-Льюис безупречно хорош. От игры Вики Крипс тело бросает в дрожь. А Лесли Мэнвилл точно наточенный нож. Увидишь её блеск и пропадешь. Всё-таки есть только одно, что доведено аж до совершенства. Благодаря нему достигнуто блаженство. Великолепный Гринвуд Джонни сотворил то, о чем будут говорить долгие годы. Чего уж говорить, лучше наслаждаться и слушать. Не каждый день такая музыка душевный покой нарушит. Фильм воистину соткан из его работ. Как окунуться в глубину чистых вод.
