Полтора часа… Полтора часа – сорок страниц «Войны и мира». Два сна. Полведерка попкорна. Прогулка пешком от Гостиного двора до Петропавловской крепости. Удивительный фильм «Коянискацци».
Шесть лет… Шесть лет – 24 прочтения «Войны и мира». Сотни тетрадей, мелко исписанных сновидениями. Шесть лет жизни в кинотеатре, помноженных на 15 ведер попкорна в день. Прогулка пешком от мыса Рока до острова Диомида. Удивительный фильм «Коянискацци».
Можно подарить историю одного человека, а можно – историю целого мира. Годфри Реджио на подарки не скупится. Его «Коянискацци» - фантастическая, феерическая картина, стоящая в моем личном списке эмоциональности естественной, не придуманной, пожалуй, даже выше «Броненосца Потемкина».
Говорят, будто картина Реджио – на любителя… Вот уж не уверен. Неужели вас не завлекала слежка за невольными персонажами фильма? Неужели вам было неинтересно узнать, уйдет ли человечек, за которым вы наблюдаете, до смены кадра или нет? Неужели вас не поражали дивные, все превосходящие съемки бирюзово-лазурной скатерти моря? Неужели вы не замечали в бликах света лики неба, бога и чудес? Неужели не охали, когда вам демонстрировали мчащийся в бездну времени мегаполис? Если так, то мы никогда не поймем друг друга…
Я люблю бродить в окрестностях морали фильма. Но есть ли тропинка для меня у Реджио? Кажется, есть. Только вряд ли смысл нужно искать в умопомрачительном видеоряде. Скорее, подобно пьесам Островского, он скрыт в названии. Наша жизнь вырвана из баланса, она безумна, беспрерывна… Однако я не уверен, что автор желал, чтобы она хоть на секунду остановилась. Да, может, ему и ближе то естество, изображенное на стенах пещер… Но вы поглядите, как Реджио и Фрике любуются крушениями небоскребов в кирпично-бурой сметанной пыли; как наслаждаются взрывом космического корабля, подобного бумажному самолетику, разорванному в детстве строгой учительницей; как блаженствуют, видя рождение нового смертоносного оружия из апельсиново-кровавого варева стали и меди. Для простого человека это страшно, жутко… А для художника? Вы видели работы Отто Дикса после Первой Мировой? Разве это не красиво?
Увы, пора возвращаться, замолкать, закругляться (подобно замыканию жизни-смерти). Я, кажется, выпал из ритмичного безумия существования. Наверное, надо сказать о «Коянискацци» так, как сказал бы один из тех менеджеров, что спешил на одном из километров пленки Реджио – просто, быстро и ясно. (Господи, не смей позволить мне еще раз так написать о чем-либо!)
Итак: музыка Гласса умопомрачительно-бесподобна (не знаю, было ли так задумано, но к концу фильма я действительно начал сходить с ума). Операторская работа Фрике – что и говорить?! Ну, а актерская игра? Нет актеров? О, нет! Человечество играло и играет так, как не снилось даже Станиславскому!.. Кажется, все. Все сказал. Стоит бежать… Хотя погодите. «Коянискацци» - это, несмотря ни на что, песнь уникального дара созерцания, подвластного только творцу… А вот теперь все!
Деинсталляция гармонии, или Citius, altius, fortius!
Шесть лет кропотливой работы. Тридцать пять тысяч метров израсходованной кинопленки. Натурные видеосъемки, исследование архивов в поисках уникальных кадров, монтаж, создание оригинального саундтрека… Итог – экспериментальное новаторское кинооткровение, созданное усилиями режиссера Годфри Реджио, оператора Рона Фрика и композитора Филипа Гласса. «Кояанискатси», полностью лишенный диалогов и закадрового текста, оказывает магическое воздействие на подсознание идеальным видеорядом и мощным музыкальным сопровождением. Фильм как гипноз. Фильм как полуторачасовое резюме результатов человеческой деятельности. Фильм как приговор беспорядочной жизни, жизни, утратившей равновесие в ее сумасшедшем ритме.
Конфликт между непознаваемым совершенством законов мироздания и человеком порабощающим вытекает в тенденциозное противопоставление гармонии Природы безумию больших городов. Медитативное интро демонстрирует естественную красоту пустынных каньонов и сияющих рек, но с ускорением темпа съёмки меняется и изначальный ландшафт. Так идеальное в своей первозданности тело Земли постепенно покрывается шрамами скоростных дорог, уродливыми папилломами небоскребов и незаживающими ранами, нанесенными ресурсодобывающими предприятиями. То пришел человек. Агрессор. Завоеватель. Хозяин мира, живущий по олимпийскому принципу «Citius, altius, fortius!» В бешеном ритме люди перемещаются по урбанистическим локациям, безостановочно работают конвейеры, автомобили сливаются в неразличимый поток.
В наш век высоких технологий и больших скоростей, человек утратил связь с природой. Он перестал быть любящим сыном вскормившей его матери, утратил почтение к ней. Человек перестал с благодарностью принимать то, что ему даровалось, взамен чего начал, подобно наркоману со стажем, бесстыдно отбирать бережно отложенное на «черный день». Родительская любовь слепа, но любому терпению рано или поздно приходит конец. Нарастает активность природных катаклизмов: землетрясений, извержений вулканов, цунами, наводнений, ураганов. Вероятно, человечество исчерпало свой лимит доверия, и природе остается только нанести ответный удар. А опыт, наработанный на истреблении не в меру обнаглевших динозавров, уже имеется. Остается наблюдать, какая казнь уготована homo sapiens’ам.
Хотя, может, все не так просто. Одно из пророчеств индейцев хопи, на котором режиссер делает акцент, гласит: 'Если мы будем выкапывать богатства из земли, мы навлечем беду'. Что ж, беду мы навлекли. Но велика вероятность того, что матушка-природа не станет насильственно избавляться от человечества, нарушившего симбиотический баланс, начав паразитировать на теле третей планеты Солнечной системы. Возможно, нам позволят самоустраниться, выполнив предназначение, сформулированное Ламарком: уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания. Все, что создается человеком, так же успешно им разрушается, и этот процесс наглядно показан в фильме Реджио: целый жилой квартал отдается под снос, военная авиация бомбит города, и – апофеозом всего – величественно распускается ядерный гриб.
Но человек разрушает не только объекты материального мира – он разрушает себя, становясь рабом новых технологий. Прогресс до чего только не дошел. Тем, что чью-то маму и там, и тут показывают, уже никого не удивить. Перистые облака вспарывают железобетонные стрелы небоскребов, небесную синь полосуют своими брюхами авиалайнеры, и весь мир открывается перед глазами одним нажатием клавиши на компьютере. И этого мало, нужно больше. Ритм жизни в мегаполисах с каждым годом лишь ускоряется. Бесконечный круговорот производства и потребления, хаотичные миграции толп людей, ведомых какими-то целями, но в глобальном смысле, при отстраненном взгляде извне, лишенное всякого резона. Заработать, чтобы купить, заработать больше, чтобы купить больше. Упаковать себя в изготовленные на конвейере джинсы, как на близлежащем мясокомбинате упаковывают в целлофан одинаково целлюлозные сосиски. Стать обезличенным электронным компонентом на микросхеме города. Бежать, лететь, бояться опоздать, бояться не успеть, бояться перестать соответствовать молниеносно меняющемуся духу времени. Творить, совершенствовать, ломать и выбрасывать устаревшее, создавать новое… Быстрее, выше, сильнее…
Ближе к финалу картины фантастическая скорость, с которой перемещаются частицы урбанистического муравейника, оказывает психоделическое воздействие. И тем сильнее оказывается эффект резкого замедления повествования. Семь минут, чтобы вглядеться в пустые, растерянные лица людей, вырванных из привычного круговорота сиюминутных потребностей. Семь минут для того, чтобы вспомнить, что есть вещи на порядок выше... Еще бы вспомнить, что это за вещи. И пять минут, чтобы проследить за свободным падением горящего двигателя взорвавшейся ракеты. Пять минут как знак, что Икар подлетел слишком близко к Солнцу, Страшный Суд грядет, и мир, в котором отношения обесцениваются, а Сникерс дорожает, скоро полетит в тартарары.
'If we dig precious things from the land, we will invite disaster'
На протяжении всей своей сознательной истории человечество постоянно приходило к попыткам осознания собственного пути к намеченной цели и цены, которую оно собирается заплатить в своём стремлении. Ответственны ли мы за свершаемое? К чему мы стремимся? Что, в итоге, есть человек на этом пути?
В 14-летнем возрасте Годфри Реджио принимает постриг и на четырнадцать следующих лет своей жизни становится членом монашеского ордена. Итогом этого жизненного периода стала активная общественная деятельность, а его вновь обретённые идеалы нашли воплощение в известной экспериментальной документальной трилогии «Кацци», которая представила его взгляд на природу современного мира, живущего технологическим прогрессом.
'Near the day of Purification, there will be cobwebs spun back and forth in the sky.'
«Коянискацци» представляет собой полноценный и оригинальный фильм-противопоставление. Начавшись с кадров наскальной живописи – первого проявления творческого потенциала человечества, и взлёта ракеты – вершины человеческой изобретательности, картина завершается практически той же сценой, замыкающей магический круг. Начало и финал связывают около полутора часов документальных и архивных съёмок. Основная идея ленты – взлёт и падение – подводит под ними черту.
Основным инструментом режиссёру послужили приёмы ускоренной и замедленной съёмки. Реджио показывает привычные нам вещи в необычном течении времени, тем самым обращая внимание на детали, подчёркивая величие, грандиозность или красоту явлений жизни. Природа противопоставляется военной машине. Бесконечный поток машин и людей – механической рутине конвейера. Подчас подобные сравнения заставляют усмехнуться, иногда – ужаснуться, но обнажающие боль несовершенного в социальном плане мира кадры трущоб и пустых городских кварталов, идущих под снос, лица людей из бесконечного людского потока подталкивают к осознанию собственной жизни и к переосмыслению ценностей, выводящих её из изначального равновесия.
'A container of ashes might one day be thrown from the sky, which could burn the land and boil the oceans.'
Многие годы фильм не издавался ни на каких носителях, а исполнялся в живую, как концерт Филипа Гласса, ставшего к настоящему времени живым классиком. Это как нельзя лучше представляет огромную, можно даже сказать фундаментальную роль, которую играет музыка в данной картине. Минималистский саундтрек представляет собой живое дополнение к визуальному ряду, производя подчас гипнотический эффект, иной раз создаёт невыносимо напряжённую обстановку. Звук и видео в этом произведении находятся в настоящем симбиозе и рассматривать их по отдельности представляется практически невыполнимой задачей.
«Коянискацци» – фильм-эксперимент, порой тяжёлый, но несомненно заслуживающий внимания. Он пытается показать нам наш мир со стороны, глупо не дать ему шанс.
«Вы никогда до этого не видели мир, в котором живёте.»
“Койаанискатси” - это самый лучший документальный фильм всех времён. Фильм показывает несвязанные между собой моменты, склеенные между собой гипнотической музыкой Филиппа Гласса. В фильме показывают повседневную беготню людей с места на место, всё это напоминает некий муравейник, как будто бы этот фильм сняли инопланетяне на тему - “Как выглядит жизнь на планете Земля”. В фильме показывают обычные жизненные моменты: женщина закрывает окно машины, дома взрывают, люди делают автомобили, показывают ядерные взрывы, пустыню, шоссе, по которому едут машины, космический корабль, который взрывается во время полёта и др. Просто набор визуального ряда что то вроде одного большого видео ремикса.
Режиссёр Годфрэй Рэджио отснял для фильма огромное количество видео, оставив в итоге только 87 минут, которые просто взорвут ваш мозг своим визуальным рядом. Эти моменты из жизни, которые ему удалось поймать на камеру - потрясающие, они простые и в то же время в них скрыта сама красота жизни. Мне вспоминается цитата Ругера Хауера из фильма “Бегущий по Лезвию”: “все эти моменты будут потеряны во времени…”, так вот, фильм “Койаанискатси” как будто бы был снят специально для того, чтобы показать всю красоту обычных моментов из жизни, которые благодаря Годфрэй Рэджио не потерялись во времени, а были пойманы на видео камеру и вошли в этот фильм.
Больше всего меня потрясла финальная сцена, когда взорвался космический корабль, и от него отлетел какой то кусок, за которым камера следила около 7 минут экранного времени, он падал вниз, загорался, потом потухал и опять загорался… Просто восхитительное зрелище, можно найти красоту даже в падающем куске железа, от экрана нельзя было оторвать глаз. Вспоминается фильм “Красота по-американски” и та знаменитая сцена с танцующим пакетом, так вот финальная сцена “Койаанискатси” выглядит в сто раз лучше.
Не знаю, есть ли в фильме, какие либо скрытые намёки зрителям, (к примеру, о том, что хватит жить в такой неразберихе) но как бы там не было “Койаанискатси” - это один большой взрыв визуальной красоты, такое кино не забывается. После просмотра этого фильма самому хочется взять камеру и тоже попытаться заснять аналогичные моменты, ведь даже в том, как кто-то закрывает окно своей машины или просто идёт по улице есть своя скрытая красота. Этот фильм обязаны посмотреть все кино любители мира, это один из 50, на мой взгляд, лучших фильмов всех времён.
Название для своего дебютного фильма Годфри Реджио позаимствовал в языке индейцев племени Хопи. Koyaanisqatsi имеет несколько похожих переводов, их значением режиссер обозначил современное общество в его многообразии. Речь пойдет не только о губительном взаимоотношении Индустрии с Природой, но и безумном, постоянно ускоряющемся темпе, о беспощадности развития, о разрастающемся производстве и, главное, о роли человека в построенном им мире. Несмотря на то, что работа над лентой велась почти тридцать лет назад, она до сих пор актуальна, просматривается на одном дыхании и остается шедевром документальных фильмов. Проблемы, поднятые в ней, никогда не устареют, и вряд ли что-нибудь еще сможет так подтолкнуть к размышлениям о современном мире, как этот полуторачасовой музыкальный фильм без слов.
Назвать фильм документальным можно, но это будет не совсем верно. Работа, проделанная режиссером с оператором, колоссальна, в ней нет лжи, все это самая что ни на есть реальность, но она не анализируется, такое право оставляется за зрителем – обдумать то, что он увидел. Нет здесь и четких цифр, нет рьяного доказательства собственной правоты. Прием режиссера куда более тонок – он заставит задуматься над происходящем на экране. Только не стоит полагать, что это случайный набор кадров и музыки, здесь имеет место хорошо продуманная постановка, словно пьеса в пяти актах, каждый из которых начинается спокойно, с мягкого знакомства с ситуацией, постепенно погружается все глубже и выливается в кульминацию, развязку конфликта. Каждый из актов по-своему самобытен и развивает основной конфликт все дальше, заставляет продолжать размышления, демонстрируя все новые и новые ракурсы.
Музыка задает темп и тон мыслей, подготавливает, увлекает. Так в одном из эпизодов мы видим жилой район и, внешне, он кажется вполне нормальным, разве что чуть пустынным, немного замусоренным… Внезапно, музыка наполняется тревогой и зрителю демонстрируется тот же район с обилием многоэтажек. В них приходится всматриваться внимательнее, подмечать детали, и на определенном этапе, когда станут отчетливо видны выбитые окна во всех домах, сквозные просветы пустынных комнат, находится ответ всей этой странной пустынности. И на следующих кадрах, один за другим, каменные громады обращаются в пыль, будто карточные домики. И так целые районы, отжившие небоскребы, внешне кажущиеся вполне пригодными для жизни. Это заставляет задуматься о том, насколько безжалостна индустрия к отжившим своим творениям. Поражает и сам масштаб этого зрелища. Разрушается уже созданное, чтобы создавать новое.
Один из излюбленных Реджио приемов – ускорение. Так часы съемок пролетают в несколько минут, огни движущихся автомобилей сливаются, образуя обозначенный светом маршрут. Зрелище завораживающее. Особенно, когда в мириадах движущихся огоньков прослеживается определенный порядок. Никакого хаоса – стремительная жизнь также имеет регламентированный уклад. Так, например, при съемках пешеходного перехода то и дело кажется, что люди бросаются под колеса машинам, но это лишь иллюзия – на деле все отрегулировано. Однако даже в этой слаженной системе прослеживается что-то неуловимое, особенное, пожалуй, тот самый человеческий фактор. И, тем не менее, все эти снующие человечки подчиняются системе. Режиссер специально затягивает сцены, чтобы зрителю хватило времени вглядеться и задуматься.
По настоящему шокирует фильм ближе к концу, когда станет ясна еще одна его цель. Показать виновника торжества. До этого нам продемонстрировали величественные города, кишащие муравейники жизни, огромную индустриальную систему, мощь и могущество. А на заднем плане всегда мелькало что-то незримое. Может, это тот человек с фотоаппаратом или женщина с ребенком на пляже. Что-то, что до финального акта еще незримо, но уже чувствуется, подготавливает. И почему, когда мелькают панорамные съемки, на которые тратились целые ночи и дни, режиссер отводит внимание на группку людей, специально стоящих и долго смотрящих в камеру? Приходится вспоминать, что, поглядывая на кишащий людьми аэропорт, глаз то и дело останавливался на ком-то одном, будь то уборщик, или задержавшийся на несколько минут человек, или кассир.
Ведь общество состоит из таких единиц – маленьких, неприметных в толпе, но каждым из них прожита целая жизнь. И вот последний акт пьесы, Годфри Реджио больше не снимает города и толпы – он показывает людей, вырванных из той могучей системы, что мы называем обществом. И только в этот момент предстоит понять, как мал, как незначителен, как одинок человек в том, что создало общество. Показывали конвейеры, производственные линии, на которых трудились люди, и среди этих отлаженных, идеально выверенных механизмов люди кажутся чем-то лишним, не таким совершенным, не таким быстрым.
Человек, поставивший на колени этот мир, перестроивший его под себя, тот самый Царь Природы и Высшая Ступень Развития, этот Человек с большой буквы опровергнут Реджио. Весь фильм он вел к тому, чтобы показать, как на самом деле выглядит каждый отдельный человек с его внутренним миром, желаниями, нуждами, страхами. И этот человек – каждый из нас. Сколько людей говорили о том, что современное общество поработило человека? Множество.
Годфри Реджио не сказал ни слова, за полтора часа - он показал это, и не в далеком будущем, а здесь и сейчас (т. е. на сегодняшний день – в прошлом). За этими полутора часами кроются шесть лет работы, но если через двадцать пять лет человек все еще может посмотреть этот фильм и, прослезившись, сказать, что он гениален, то наверняка можно утверждать, что те шесть лет не были потрачены впустую. Это последний акт пьесы, здесь больше не будет нарастающей тревожной музыки, ведь все что надо было сказать – сказано.
А под занавес идет последняя сцена - падает обломок взорвавшейся ракеты. Этот мир все еще не совершенен, он будет развиваться дальше.
Итог: из всего лишь нарезки кадров и музыки Годфри Реджио сделал поистине потрясающий фильм, с интригой, с сюжетом, с диалогом; без слов, без обвинений, без утверждений он рассказал о главной проблеме современного общества; дал увидеть фантастические идеи антиутопий без выдумки. Если не это называется Искусством, то что?
Технический прогресс. Повышение комфорта, безопасности жизни. Симфония разрушения. Процесс пиления сука, на котором сидим мы с вами. Процесс, составляющие которого, чуть больше, чем за час, блестяще показаны нам Годфри Реджо под соответствующее музыкальное сопровождение, созданное Филипом Глассом.
Освещенные солнцем облака, внезапно практически полностью скрытые налетевшими черными рваными тучами. Залитые солнцем величественные стены каньона, минуту спустя осыпающиеся вниз под действием зарядов взрывчатки, оказывающиеся под колесами самосвалов и гусеницами экскаваторов. Лица людей, привыкших к окружающему хаосу, апатично наблюдающих за ним, будучи не в силах что-то изменить. Неморгающий взгляд пилота реактивного самолета. Позднее, не моргнув, он сбросит кассетные бомбы на города-микросхемы.
Фильм, начинающийся с медитативного созерцания красот природы, ближе к концу скатывается в головокружительный водоворот сцен окружающего нас безумия.
Финальная сцена. Икар, в своем стремлении к Солнцу, взлетел слишком высоко, и оно расплавило воск, скреплявший его крылья. Долгое падение вниз. Падение, свидетелем начала которого стал объектив кинокамеры режиссера. Падение, свидетелями начала которого являемся мы с вами.
Посмотрел я этот фильм уже 2 раза и готов делать это до бесконечности.
Кто-бы мог подумать, что человека можно заставить смотреть, не отрываясь, фильм, в котором нет сюжета, драматургии и слов. Зато в нем есть идея. И. конечно же, просто гипнотическая музыка, которая после просмотра остается у вас в голове очень долго. А какие кадры там! Просто неповторимо.
Признаюсь, сначала я думал, что это просто нудное видео о природе. Потом, когда стали показывать людей и всякое связаное с ними, я подумал, что это какая-то жалкая пародия на Дзигу Вертова 'Человек с киноаппаратом'. Но потом я осознал, что все мои домыслы были не верными. Это фильм оригинален и не повторим. Чего стоит шикарный переход кадров от зданий к микросхемам.
Что ж... Документальное кино, порой, способно рассказать и показать зрителю в семь раз больше чем художественное. В точку. 'Кояаанискатси' - это полтора часа из жизни нашей дорогой и порядком подзагрязнённой Земли. Без слов и монологов, эта лента с потрохами выдаёт нас, землян, как явных и талантливых уничтожителей своей планеты. Массовиками-браконьерами. Бесспорно, так и есть. Что мы видим в начале? Изумительные ландшафты, радующие глаза и душу. Что происходит далее? Приходит самое дикое на свете животное - человек. Что он делает? Строит. Засыпая океаны, разрушая природные богатства. В кадрах мелькает эволюция. Появляются новые изобретения, оружие, бытовая техника, заводы. Остаётся всё меньше и меньше места для Матушки природы и её корешей: лесов, цветов, дельфинов, и всей остальной живности... Электростанции построены; провода протянуты через горы. Как неосторожный ребёнок, раскидавший нитки по всей прихожей, человек там и сям швыряет провода. Как неосторожный ребёнок, нечаянно включивший подстригательную машинку и выбривший себе клок волос, человек гладко и упорно выбривает Матушке природе её драгоценную зелёную роскошную бороду, превращая её в общипанную курицу.
А здесь и последствия: катаклизмы и всеразличные ненастья. Мать природа ещё насмеётся над своими обитателями. Её ранили в сердце, теперь она откусит вам пальцы.
Люди просто снимали окружающий мир таким какой он есть. Ни больше ни меньше. Поэтому вышло так хорошо и, вероятно, шедеврально. Никакие '2012' не рассказывали так отчётливо и ярко о неминуемой гибели планеты от рук коварных террористов (люди), как эта чудесная кино-лекция с замечательной музыкой и операторской работой (Роном Фрике). Без единого спецэффекта получилась очень специфическая и воодушевляющая картина.
В своей рецензии буду немногословен, так как критиковать в этом фильме нечего, а восхищение от увиденного словами не описать. Хочу только сказать, что это одна из лучших картин, что мне приходилось видеть. И еще хочу посоветовать смотреть этот фильм в одиночестве и постараться, чтобы вам никто не мешал. Тогда вы погрузитесь в этот фильм и проведете незабываемые полтора часа своей жизни.
За это время вы увидите нашу планету, ее природу, города, ее людей в ином свете. Работа замечательного композитора Филипа Гласса и неизвестного мне доселе оператора Рона Фрике бесподобна. Больше ничего сказать не могу, потому что, повторюсь, это кино надо видеть. Некоторые вещи в этом мире нельзя описать словами. И как бы это, может быть, банально ни звучало, фильм 'Koyaanisqatsi' - одна из таких вещей. Смотреть обязательно.
Необычное и достойное внимания кино. Не согласен с мнением о том, что режиссер ставит своей целью только лишь донести до зрителя простые истины о том, что нужно беречь природу, и человечеству стоит задуматься о том, что оно делает и куда идет. Да, наверное, это и есть главный тезис фильма. Однако гораздо важнее то, каким способом он нам преподносится. 'Кояанискатси' ценен не столько актуальной по сей день моралью, сколь той мощнейшей энергетикой, которая в нем заложена. Наблюдение за фантастическими явлениями природы, за нашей повседневной жизнью в необычных и оригинальных ракурсах, вызывает самые различные ассоциации и эмоции, невольно заставляет задумываться о повседневном и о вечном.
Разве не здорово пролететь на огромной скорости над полями, лесами и реками, почувствовав свежие дуновения свободы? Увидеть, как кипящий молочный поток облаков облизывает горные хребты, растекается по небу причудливыми волнами? Подумать о цикличности бытия, наблюдая за старыми заброшенными зданиями, покорно рушащимися по воле динамита и падающими в пыльное небытие? Позабавиться тому, как обыденна и, в то же время, многогранна наша современная цивилизованная жизнь? Просто понаблюдать за тем, как загораются и гаснут окна небоскребов, как несутся в противоположные стороны красный и белый ручьи автомобильных верениц? Заглянуть в глаза побитому грязному бездомному, опасливо пересчитывающему мелочь в кармане, задумчивой старушке, пытающейся закурить сигарету, одинокому старику, с подозрением оглядывающемуся по сторонам?
Этот фильм нужно созерцать. Прочувствовать его, настроиться на верную волну, нащупать энергию, заключенную в нем. Его ни в коем случае нельзя воспринимать как 'месседж', искать во всем этом калейдоскопе кадров гениальный философский смысл вселенского масштаба. 'Кояанискатси' - это не арт-хаус и не концептуальное кино. Лично я не склонен расценивать его как морализаторскую картину о человеческих пороках и судьбах нашей цивилизации. Это было бы слишком просто, если не сказать, банально. Оно несет в себе, как мне кажется, совсем иную цель. Этот фильм способен вызвать у зрителя самые неожиданные ассоциации и новые ощущения, заставить его вырваться на полтора часа из размеренного и устоявшегося пространства-времени, совершить полет мысли и фантазии, посмотреть вокруг себя каким-то свежим, обновленным взглядом.
Создатели фильма провели колоссальную работу. Режиссерские задумки оригинальны, операторская работа просто потрясающая. Что уж говорить о неземной, до дрожи атмосферной музыке Филипа Гласса - бесподобно.
'Кояанискатси' - яркое, необычное, динамичное творение. Фильм обязательно понравится тем, кто привык смотреть на вещи нестандартно, у кого есть интерес к жизни. Наблюдайте, любуйтесь. Созерцайте.
