В новой инкарнации «Франкенвини», обросший подробностями и дополнительными сюжетными линиями, выглядит еще более предосудительным (при желании питерские законодатели смогут обнаружить в нем «оскорбление чувств верующих» и «надругательство над телами умерших») и мизантропическим (маленького Виктора окружают персонажи, как будто скопированные режиссером из своего же фильма про Эдварда Руки-ножницы). Что до материала, то Бертон не меняется: как и почти 30 лет назад, детское кино остается наиболее адекватной точкой приложения его талантов.