За тем, как Грей строит кадр, за тем, как он пишет диалоги и прорисовывает линии каждого героя, чувствуется пронзительная местечковая искренность человека, которому известно, что трагедия, несовместимая с жизнью, может быть рассказана только на том языке, на котором общаются близкие люди.