Пятисерийный сериал HBO об аварии на Чернобыльской АЭС впечатлил зрителей атмосферой и бытом позднего СССР. Рассказываем, как создавалось шоу и за счет чего его удалось сделать настолько достоверным.
Перед создателями «Чернобыля» стояла непростая задача воспроизвести атмосферу позднего СССР, который на момент катастрофы все еще оставался одним из самых закрытых государств мира. Как рассказывал шоураннер Крэйг Мэйзин, команда сериала потратила много времени на изучение фотографий, хроник, эскизов, планов и других документов, как связанных непосредственно с аварией на Чернобыльской АЭС, так и тех, которые в целом отражали советские 1980-е.
Постановщикам шоу удалось не только тщательно воспроизвести советские интерьеры и одежду — от пледов с оленями и типовых электросчетчиков, которые были в каждом доме, до шерстяных мужских костюмов и цветастых женских халатов, — но и погрузить зрителя в атмосферу Советского Союза. В сериале можно заметить кадры из программы «Время», вышедшей 28 апреля 1986 года, а также оригинальные объявления об эвакуации и реальные переговоры диспетчеров. В третьей серии по радио звучит стихотворение «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…» Константина Симонова, а в четвертом эпизоде — песня «Черный ворон, что ж ты вьешься…». Создатели сериала намеренно не переводили на английский язык объявления, стихи и песни.
«Мы были просто одержимы желанием показать все так, как было», — говорилМэйзин в подкасте The Chernobyl Podcast о работе над шоу. Помимо изучения исторических документов, шоураннеры консультировались с ликвидаторами, бывшими жителями Припяти и киевлянами, которые помнили взрыв на АЭС. Одним из главных консультантов, по словам Мэйзина, стала женщина, которая родилась в Кременчуге и в 1986 году жила в Киеве.
Припять в Литве
Большую часть сцен — примерно 70% сериала — сняли в Литве. В первую очередь из-за того, что на северо-востоке страны находится почти копия Чернобыльской станции — Игналинская АЭС, выведенная из эксплуатации в 2009 году. По словам Мэйзина, для съемочной группы было чрезвычайно важно снимать внутри АЭС, чтобы достоверно рассказать историю Чернобыля. Также в пригороде Вильнюса нашли район с такой же типовой застройкой, какая была в Припяти. Правда, у панелек были пластиковые балконы, на которые обратили внимание зрители и которые, по слухам, ужасно раздражали режиссера Йохана Ренка.
Однако некоторые декорации все же пришлось создавать в павильоне — например, блочный щит управления ЧАЭС. Для этого, как рассказывала продюсер Сэнна Уоленберг, отлично подошла недостроенная киностудия под Вильнюсом. Кроме того, в отличие от других постсоветских стран, в Литве действует облегченная налоговая программа для иностранных кинематографистов.
В Украине доснимали оставшиеся 30% сцен. Со съемками помогала местная компания Radioaktive Film, которая ранее работала над «Смертью Сталина», «Нуреев: Его сцена — весь мир» и клипами FKA Twigs, Coldplay и Twenty One Pilots. Среди локаций были не только Киев и Киевское море, но и Припять (сцены, снятые в зоне отчуждения, вошли в финальную серию). Как рассказал основатель Radioaktive Film Дарко Скурский «The Village Украина», его компания сама предложила услуги HBO на стадии препродакшена.
«Представители HBO прилетели в Киев два года назад, показали нам сценарий, и мы сформировали предложение. Большую часть съемок уже закрепили за Литвой, но мы смогли предложить локации, которые существенно повысили уровень аутентичности проекта», — объяснял Скурский.
В Киеве ради съемок перекрывали Крещатик, а сцены с больницей из первой серии снимали в Институте гидробиологии. Также в качестве декораций использовали корпуса Киевского национального университета, Национального авиационного университета и Киевского политеха. Как объяснял Скурский, каждая деталь в сериале выглядит настолько правдоподобно, потому что и Крэйгу Мэйзину, и режиссеру Йохану Ренку была очень важна аутентичность, а с украинской стороны над этим работали лучшие специалисты.
Всего в сериале задействовано около 160 локаций, изображающих Припять, Киев, Минск и Москву.
Полиэстер и дурацкие очки
За костюмы и реквизит отвечали постановщик Люк Халл («Фортитьюд», «Меч короля Артура») и художница по костюмам Одиль Дикс-Мирье, в разные годы одевавшая героев «Доктора Кто», «Больших надежд» и «Милого друга». По словам Халла, главным источником информации для художников неожиданно стал YouTube, на котором оказалось много роликов той эпохи. Однако они изучали не только видео, но и документальные фильмы об аварии на ЧАЭС, и советские газеты и журналы конца 1980-х.
В качестве консультанта по костюмам выступила литовская портная, которая в советские времена работала на фабрике. Так, например, женщина рассказала Халлу и Дикс-Мирье, что мужские костюмы чаще всего шили из полиэстера и шерсти. «Я ненавижу полиэстер, но в этом сериале его действительно много: Йохан [Ренк] сказал, что ему нравится все уродливое. Так что мне повезло: не нужно было сильно волноваться из-за одежды для главных героев. То же самое и с очками: они были странные и сидели довольно плохо, в том числе на [академике Валерии] Легасове. Понятно почему, ведь тогда что давали, то и носили», — объяснила Дикс-Мирье в интервью российскому изданию Buro 24/7.
Создатели сериала рассказывали, что им не составило труда найти военную и медицинскую форму, защитные и водолазные костюмы и даже каски шахтеров.
В подкасте HBO Крэйг Мэйзин иронизировал, что художники быстро определили, какой должна быть каска, ведь в СССР у всех шахтеров были одинаковые каски. Однако не так легко было добыть костюмы ликвидаторов — их пришлось шить самим. «А еще мы купили много оригинальной униформы, но затем долго работали, чтобы она выглядела состаренной», — говорила Дикс-Мирье.
Военную форму заказали на российских онлайн-барахолках с помощью членов съемочной группы и сотрудников продакшен-компаний, которые говорили по-русски. Некоторые вещи нашли на киевских рынках. Также создатели сериала посещали киевский музей Чернобыля, украинский Госархив костюмов и «Беларусьфильм», в которых взяли в аренду часть костюмов.
«Я хотел увидеть на экране то, что прочитал»
Создание грима пожарных, получивших смертельные дозы радиации, оказалось одним из самых сложных процессов. Дело в том, что художнику по гриму Дэниэлу Паркеру не удалось найти фото- или видеосвидетельства о последних днях пожарных, и он создавал грим, основываясь на книге Светланы Алексиевич «Чернобыльская молитва» и воспоминаниях очевидцев, в частности вдовы Василия Игнатенко, Людмилы.
«Я видела, как Вася меняется: у него выпали волосы, легкие набухали, грудная клетка с каждым днем поднималась все выше и выше, отказали почки, внутренние органы начали разлагаться. Появлялись все новые и новые ожоги, трескалась кожа на руках и ногах. Потом его перевели в барокамеру, и меня вместе с ним. Я не отходила от него ни на минуту, ведь к Васе медсестры уже не подходили», — вспоминала Людмила Игнатенко. Василий был в пожарной бригаде, которая первой оказалась у полыхающей ЧАЭС, и умер от острой лучевой болезни 13 мая.
«Дэниэл должен был стать чуть ли не врачом. Здесь было недостаточно просто показать последствия радиации, были стадии [лучевой болезни], и он создал все это, все эти стадии и этапы», — хвалил Паркера Мэйзин.
Чтобы достоверно изобразить все этапы лучевой болезни, Паркер использовал силикон и временные татуировки, однако ему пришлось перепридумать способ нанесения грима. Он стремился показать, что происходит во время лучевой болезни не только снаружи, но и внутри тела. «В силиконовый грим всегда добавляют пигмент, чтобы он не выглядел восковым. Но мне нужно было, чтобы кожа выглядела прозрачной. Я чередовал прозрачные слои силикона с пигментированными. Это был невероятно сложный процесс с очень большим количеством проб и тестов», — говорил гример. По словам Паркера, он хотел увидеть на экране то, что прочитал в воспоминаниях очевидцев катастрофы.
Как объяснял Мэйзин, у команды сериала была цель — почтить память всех пострадавших и погибших в результате Чернобыльской катастрофы, именно поэтому создатели «Чернобыля» так много работали над тем, чтобы максимально достоверно воспроизвести все подробности и детали истории.
