Вот таким грустным и меланхоличным получился уход Джона Хьюстона одновременно и из жизни, и из кино, которое, собственно, и было всей его жизнью. Это экранизация новеллы Джеймса Джойса, пропитанная национальным ирландским колоритом, точнее, больше бесцветностью духовных вершин, их обезличенностью и скрытым в тоннаже кулуарных бесед лицемерием.
Собранные на праздник герои фальшивят и буквально разыгрывают перед зрителями своё существование. На самом деле, как большинство экранизаций описательно-беседной прозы, 'Умершие' получаются по большей части снятой на камеру театрализованной постановкой, где диалоги героев имеют больший вес, чем лица, их произносящие. В отличии от множества фильмов, они не только показывают срез общества той эпохи, но и демонстрируют его внутренние определения, умудряясь затрагивать вопросы общественной инстанции порядка смысла жизни.
Внешне камерная и монотонная, постановка (никак не поворачивается это назвать полноценной кинолентой) выглядит как приятное сопровождение образа литературного кружка. Пусть она довольно скупа к выделяемым эмоциям, абсолютно беспристрастна к понятию драматургии, смотрится она довольно легко, хоть и вникать в её подачу нужно более, чем половину ленты. Герои пытаются шутить, пытаются наделить жизнью подходящий к концу вечер благодаря музыке, пытаются спорить друг с другом, но всё равно более подходят на мёртвых душевно. Всё стареет, уходит привычная им эпоха, они сами начинают сожалеть о своём прошлом, понимают, что ушедшие дни никогда придут на смену будущему, что когда-то и для них жизнь станет оборванной ниткой, более не принадлежащей продукту трикотажа.
Финальная сцена фильма выражает всю грусть такого положения и является последними словами режиссёра. Трудно сдержать свои эмоции при её просмотре, поскольку она снята единственно возможным художественным методов - душой. Вложив всего себя до остатка в оформление своего последнего холста, Джон Хьюстон мог уходить спокойно - он оставил робкое трогательное послание не только о себе, но и обо всех: и живых, и мёртвых.
Дублин, шестой день едва наступившего 1904-го года. Сёстры Моркан принимают у себя в доме давних друзей и родственников, приглашённых на традиционную послерождественскую вечеринку. Повествование долгое время рассеивает внимание, принуждая смотреть сначала за тем, как гости и хозяева демонстрируют свои умения в области изящных искусств – танцев, игры на фортепьяно, пения и декламации стихов. Затем съедают гуся и пудинг, разбавляя эту важную трапезу обсуждениями былой славы дублинской оперы, а также патетическими речами и фальшивыми любезностями в адрес хозяев дома…
В основе фильма лежит одноименная новелла Джеймса Джойса из его цикла «Дублинцы» (1914), который Джон Хьюстон мечтал экранизировать много лет, что, не в последнюю очередь, было обусловлено его длительным пребыванием в Ирландии. Строгая, аскетичная, монотонная и потому кажущаяся длинной экспозиция, без какого-либо намёка на интригу, как нельзя лучше передаёт характерную для Джойса бесстрастность повествования, и в то же время она нужна здесь для того, чтобы создать почти осязаемый эффект присутствия в Дублине начала ХХ века.
Перемещение во времени становится поводом к осознанию бренности бытия и всего живого. Но настоящее прозрение происходит, когда зритель вместе с супружеской парой – Гэбриэлем и Гретой Конрой – слышит старинную ирландскую песню. Поэтому, когда они прибывают после вечеринки домой, жена вспоминает свою давнюю первую любовь – умершего 17-летнего юношу, и пробуждает в муже чувство утраты и печали. Светом этого мгновения озаряется прошлое героев.
Внезапное духовное прозрение вызывает сострадание и то напряжение душевных сил, что позволяет супругу осознать всю глубину своего эгоизма, скрывавшего от него мир подлинных чувств. Полному тоски взгляду Гэбриэля открываются холодные зимние пейзажи, одиночество и отчуждение людей, по сути своей превратившее их в живых мертвецов. Здесь обнажается смысл фильма, которого никто не ожидал от 80-летнего Джона Хьюстона. Мудрый классик, умирающий от эмфиземы лёгких, не просто размышляет тут о смерти, но и прощается с миром, оставляя своё духовное завещание, которое успевает закончить всего за несколько дней до кончины.
Посмертным фильмом Джона Хьюстона, знаменитого американского кинорежиссёра, актёра и сценариста с ирландскими корнями, стали 'Умершие', экранизация одноимённого рассказа Джеймса Джойса, включённого в сборник 'Дублинцы.' В создании фильма приняли участие дети Хьюстона. Сын Тони написал по рассказу сценарий, а дочь Анджелика снялась в роли Греты, возможно сыграв самый проникновенный и обаятельный кино образ в своей карьере.
'Умершие' считается одним из лучших рассказов в англоязычной прозе и, как практически всё написанное Джойсом, его нелегко перевести на язык кино. В нём нет динамичности, он весь построен на подтекстах, нюансах, окутан грустным флёром несбывшихся амбиций, утекающего времени, что довольно часто ощущается в период рождественских и новогодних праздников. Может быть от того, что зима - это сезон, когда природа погружена в глубокий сон, с которого начинается бесконечный цикл жизни, её зарождение, становление, увядание и неизбежный уход.
Действие и рассказа и фильма разворачивается в Дублине, в доме двух пожилых сестер, которые устраивают ежегодный ужин с музыкой и танцами во время Крещенской Недели в январе 1904 года для нескольких близких друзей и родственников, включая племянника пожилых леди, Гэбриела Конроя и его жену Грету. Фильм, поставленный Хьюстоном, получился коротким, всего 83 минуты, камерным, то что можно назвать семейный кино-портрет в интерьере. В течение первого часа гости прибывают, приветствуют друг друга, отдают должное отменным блюдам, общаются между собой, музицируют, обсуждают последнюю премьеры оперы, политику. Некоторые пытаются шутить, не всегда удачно. Постепенно разговор переходит к воспоминаниям о давно умерших друзьях или родственниках, память о которых по-прежнему жива. В конце вечера, когда Грета и Гэбриел уже распрощались и готовы покинуть дом, последний из прибывших гостей, известный певец Бартелл Д'Арси исполнит старинную ирландскую балладу The Lass of Aughrim/'Девушка из Аугрима', звуки которой подхватят и перенесут Грету в прошлое и вызовут в ней чувства и эмоции, казавшиеся ей ушедшими навсегда.
'Умершие' раскроется перед внимательным и чутким зрителем всеми своим гранями, если только зритель готов погрузиться в его мир, вслушаться в то, как персонажи общаются, понять язык жестов, взглядов. Если он всмотрится в их лица, когда вдруг на его глазах они отдаляются от света, смеха и музыки настоящего и погружаются в давно ушедшее прошлое, где хранятся самые сокровенные, заветные воспоминания, где навсегда ушедшие умершие - так пронзительно живы и вечно молоды. Если он доверится двум провожатым, Джеймсу Джойсу и Джону Хьюстону, последует за ними без сомнений и оглядки, то будет вознагражден такой эмоциональной и вызывающей душевное озарение финальной сценой, что забыть её вряд ли будет возможно.
Рассказ (и фильм) закончатся в гостиничном номере, в котором Грета и Гэбриел проведут ночь перед возвращением к себе домой в дальний пригород Дублина. Гэбриел не только любит Грету после стольких лет вместе, но чувствует истинную близость к ней и влюблён в неё так же нежно, как и в тот ужё далёкий день, когда он осознал, что она - единственная. Ночь в гостинице вдвоём с ней, это его невысказанное признание в желании, которое в нём не погасло, радость от возможности побыть с ней наедине. Но, заметив, что мыслями Грета находится очень далеко, и когда по его настоянию она делится с ним эпизодом из её прошлого, Габриел с потрясением обнаруживает, что даже после многих лет близости, он не знает о ней всего, о ее боли, ее сожалениях и незабываемой потере, которую она пережила в юности. Это только её прошлое, и его там нет, и быть не может. Озарение в душе Гэбриела Конроя, после того, как он узнаёт о давнем событии, которое навсегда осталось в памяти его жены, высветило прошлое в совершенно новом непривычном свете. Его охватил мучительный стыд за слова, мысли и поступки, в которых он не видел раньше ничего постыдного. Просто они оказались мелкими, суетными, ничтожными. Внезапно он понял, что мёртвые и живые связаны нерасторжимой связью. И в первый раз в жизни, он увидел свою жену не как неразрывную часть его существования, но как личность со своим внутренним миром, своим одиночеством и печалью, и в первый раз, 'странная, дружеская жалость к ней вошла в его душу '.
Именно ему Джон Хьюстон доверил озвучить последние строки рассказа, вложив в его монолог печальные и светлые мысли самого Джойса и своё собственное прощание с этим миром: «Да, газеты были правы: снег шёл по всей Ирландии. Он ложился повсюду — на темной центральной равнине, на лысых холмах, ложился мягко на Алленских болотах и летел дальше, к западу, мягко ложась на темные мятежные волны Шаннона. Снег шел над одиноким кладбищем на холме, где лежал Майкл Фюрей. Снег густо намело на покосившиеся кресты, на памятники, на прутья невысокой ограды, на голые кусты терна. Его душа медленно меркла под шелест снега, и снег легко ложился по всему миру, приближая последний час, ложился легко на живых и мёртвых.'
1904 год. Дублин. Рождественские каникулы, обрамленные тихим снегопадом. В один из домов сходится светское общество, чтобы отпраздновать и почтить своим вниманием трех хозяек этого дома. Все гости галантные, воспитанные и почтенные, видимую идиллию незначительно портит только пьянчужка Фредди. Приличное общество мило развлекается, танцует и обсуждает репертуар столичных театров, однако у каждого своя тревога и свои маски на лицах. Под конец все разойдутся, поблагодарив гостеприимных старушек, чтобы остаться каждый один на один с нелегкими мыслями.
Правду говорят, что зачастую предсмертные фильмы великих режиссеров бывают некими откровениями. Джон Хьюстон, маэстро популярного голливудского жанра, не дожил до премьеры своего последнего фильма всего пять дней, зато снял самую нетипичную для себя картину. Его фильм это не только возвращение на историческую родину отца, но и некая подготовка к переходу в другой мир.
«Умершие» – картина, тонко улавливающая грань, разделяющую два состояния. Живые неразрывно связаны со своими мертвыми. А порой даже начинает казаться, что в живых куда более от мертвых и наоборот. И хотя, казалось бы, ничего экстраординарного по сюжету не происходит, на каких-то полутонах и полувзглядах за один вечер зрителю открывают всю тогдашнюю Ирландию, которую в поздний период жизни успел полюбить и сам Хьюстон. Страну со сложной историей, находящуюся под гнетом агонизирующей викторианской Англии; страну, переживающую «великий голод», вследствие которого усилилась эмиграция, а население сократилось больше, чем вдвое; страну в преддверии скорой войны за независимость и совсем уж далекого распада. Хьюстон тонко улавливает момент внутреннего перелома, который в свое время запечатлел великий ирландец Джеймс Джойс, чьи произведения легли в основу фильма. Еще ничего не изменилось на поверхности, но внутренний перелом уже случился. Заостряется языковой вопрос, заостряется религиозный вопрос, заостряется вопрос государственной идентичности. Вскоре это умеренное общество, не отвечающее духу собственной страны, канет в Лету под гнетом больших перемен. Уходит благородная эпоха и в окно новогодним снегопадом почти уже стучит новая, жестокая и непредсказуемая.
Характерно, что в фильме нет ни одного ребенка. Ирландия стремительно стареет, будто освобождаясь от прежних традиций и догм, а живые все чаще завидуют мертвым. И не потому, что условия жизни стали невыносимыми, а потому, что в душах воцарилась пустота. Пока они все еще могут гордиться своей гостеприимностью, но на словах уже давно налет фальши, а собственные мысли все чаще возвращаются к прошлому. Неслучайно самый искренний и честный персонаж этой картины обречен обществом на безбрачие и прекращение рода. Впрочем, и существующие супружеские пары годы спустя вдруг понимают пропасть, давно образовавшуюся между ними и вакуум каких-либо чувств. Это картина о бренности жизни, про которую люди задумываются почему-то в канун больших и светлых праздников. Все мы когда-то станем тенями без тени страстей, но умирать для этого совершенно необязательно.
Если Вы уже знакомы с творчеством Джона Хьюстона, по его классическим фильмам, во многих из которых, начиная с «Мальтийского сокола», снялся Хамфри Богарт, приготовьтесь к тому, что приключений и криминала в «Умерших», не смотря на зловещее название, нет и в помине. Последний фильм Джона Хьюстона завораживает своей печалью и красотой. Великий режиссёр будто понимает, что «Умершие» станут финальным аккордом в его богатой карьере, на прощание снял камерный, пожалуй, даже, интимный фильм о бале в доме пожилых леди, а на самом деле, о жизни, которая нам дана.
В ирландском доме у пожилых тётушек собираются гости. В основном это респектабельные люди, но попадаются и решительная приверженница Ирландского Возрождения Айворз, подкалывающая Гэбриэла Конроя, центрального героя, и пьянчужка, паршивая овца, подмачивающая репутацию семейства Фредди Мэлинз. Молодёжи почти нет. Хозяйки – две незамужние женщины в годах и их племянница, которую вполне может постичь участь старой девы. Праздник проходит без шума и скандалов. Хозяйки и гости развлекают друг друга пением, декламацией стихов и танцами. Всё тихо, мирно и банально. Вечер не портит даже подвыпивший дурачок, который постоянно напоминает о своём присутствии, и чуть было не поднимает скандал из-за того, что его назвали первым именем Тедди, а не привычным, вторым - Фредди.
В фильме красивая музыка, автор которой – пятнадцатикратный (!) номинант на премию «Оскар» Алекс Норт, которого Академия только в конце его жизни почтила своей наградой за вклад в кинематограф. Кадры, снятые вне помещения, прекрасны и так и просятся на стену. Произведение Джойса перенесено на экран бережно и почти дословно. Запомнился момент, когда Гэбриэл, условный главный герой, с женой Греттой (Анжелика Хьюстон) собираются возвращаться домой, звучит старинная грустная ирландская песня 'Девушка из Аугрима', которая, кажется, слышна только его жене. Вторая часть истории происходит дома у Гэбриэла и Гретты. Жена рассказывает мужу о своей первой любви, и этот рассказ становится для Гэбриэла откровением, по-новому представляющим их брак.
С возрастом постепенно забываются сильные чувства, и никогда не лишне напомнить себе, что можно по мере возможностей благополучно существовать, что равнозначно смерти, а можно жить, так, чтобы в конце не оставалось ощущения обиды за то, что ты сам себя лишил чего-то очень важного.
