Даже удивительно, что второму фильму из семейной трилогии режиссёра Ясудзиро Одзу, которая получила условное название 'трилогии Норико', никто до сих пор не удосужился подарить рецензию. А ведь критики многих стран, знающих толк не только в японском кинематографе, но и строящие свои доводы на знаниях из её истории, называют Одзу чуть ли не величайшим режиссёром, а 'трилогию Норико' вершиной его творений. Что же, тогда тем паче приятно будет написать первую рецензию на ленту 'Пора созревания пшеницы'.

Кстати, с самим названием фильма произошла целая чехарда: лично я первоначально знал его под названием 'Ранняя осень', затем услышал о нём как о 'Раннем лете', а тут уже столкнулся с 'Порой созревания пшеницы'. Последнее, конечно, очень певучее, прямо-таки поэтически краткое, как любят сами японцы, поэтому его-то и примем как за официальное. Правда, такой путаницей можно как раз объяснить, что творая лента трилогии не получила такой же известности как 'Поздняя весна' (первый фильм) и 'Токийская история' (третий завершающий).

Но надо сказать, что когда припоминаешь название 'Ранняя осень', то становится несколько грустно. Кто же у нас сильно любит наступление серых дождливых дней, когда солнце уже не так пригревает и ты внутренне ощущаешь, что эта пора года - предвестник зимы. Вероятно, что Ясудзиро Одзу был привержен переживать лирические настроения, кроткую грусть, скрытую последними лучистыми улыбками. Может быть поэтому картина Одзу столь близка и нашему менталитету? Ведь мы тоже бывает, что поддаёмся лирическому настрою и какой-то лёгкой депрессии. Особенно это происходит, когда выпита рюмочка чего-то горячительного и когда хочется слушать романтические песни. А, насколько известно, Одзу любил побаловаться саке.

В 'Поре созревания пшеницы' на самом деле царят такие настроения. Вроде бы люди улыбаются, беседуют между собой, не кричат, не ругаются, не пускают колкости друг в друга, но за их словами можно ощутить некоторую нетерпимость, желания делать всё по-своему. Кому же из нас незнакомо то чувство, когда ты внутренне гневаешься от того, что люди взрослее пытаются тебя поучать, а ты будто бы хочешь вскричать, что и сам в состоянии разобраться со своими делами. Главная героиня фильма, которую как раз зовут Норико, стала постоянно слышать в свой адрес пожелания скорейшего выхода замуж, но при этом никто не спрашивает её саму чего она на самом деле хочет. Она по японской традиции будет сидеть за столом, положив руки на колени, слушать с уважением старших, отвечать им с улыбкой, но в её глазах будут блестеть слёзы.

Нельзя пройти мимо того, что 'Пора созревания пшеницы' снята в неспешном режиме, Одзу будто бы навсегда откинул кнопку 'рапид' из записывающей аппаратуры; большая часть действия будет происходить в диалоговой форме, но это не должно смущать потенциального зрителя: такие фильмы как 'Пора созревания пшеницы' надо не просматривать, в них надо всматриваться, их надо ощущать, их надо пропускать через себя и Одзу в неподражаемой манере это позволяет сделать без излишних энергозатрат. И не должно смущать то, что фильм чёрно-белый. Вообще была бы воля Одзу, то он бы продолжал снимать немые чёрно-белые картины, считая, что в них больше эстетики, больше эмоциональности и нет заретушированных словами или цветами честных чувств. Но и пусть звук у Одзу всё же появился, но искренности и первозданной чистоты в фильму ни на йоту не уменьшилось.

'Пора созревания пшеницы' - это картина для киногурманов и киноэстетов, как и вся 'трилогия Норико', позволяющая глубоко взглянуть внутрь семейных ценностей и менталитета обычных японцев. И всё же при том, что фильм достоин восхищения, я снижаю ему один балл только из-за того, что 'Поздняя весна' и 'Токийская повесть' на несколько грамм, на чуть-чуть, но всё-таки лучше.

9 из 10

P.S.: Осталось добавить, что все три ленты 'трилогии Норико' связаны между собой общим синопсисом и актёрами, а вот персонажи в них разные и истории разные, дабы будущий возможный зритель не подумал, что каждая последующая картина - это продолжение предыдущей и не запутался.