Иранский ремейк американской картины Нила Джордана «Мы не ангелы» по сценарию Дэвида Мэмета с Де Ниро и Пенном, которая тоже ремейк, но уже ленты Майкла Кёртица 1955 года с Хамфри Богартом и Питером Устиновым. Фильм Джордана, к слову, мне никогда не нравился, что удивительно, учитывая кто его снял, написал и кто там снялся, а вот с оригиналом я ознакомлюсь позже обязательно. А иранцы сделали прекрасную картину. Переработали сценарий под себя с нехилыми изменениями, добавили свой колорит и нюансы. Лента неспешная, спокойная, душевная, все шутки построены больше на диалогах и тонких нюансах, хотя на сценах проповеди новоявленного муллы-заключенного я хохотал в голос. Картина по большей части разговорная, камерная, хотя и забавные ситуации тут имеются. В общем, кому нравится такой стиль — смело берите, кино, пусть и простое, но честное и светлое, с колоритом и хорошим послевкусием.
Эта иранская работа больше всего напоминает раннюю ленту новой волны чешской школы 'Конец священника'. Вполне возможно, что Табризи и взаправду вдохновлялся творчеством прославленного режиссёра Эвальда Шорма. Потому как если тематически аналогичные картины сверхдержав: России (Святой праздник Йоргена) и США (Монахини в бегах, Действуй сестричка и проч.) делают ставку на комедию, то здешние мастера артхауса явственно предпочитают трагизм и сквозную драму.
Заматерелый грабитель средних лет, Реза оказывается по ту сторону решётки. Что именно он совершал, перед тем как попасться, остаётся за кадром, так как кино начинается с самой поимки, с прижатием к стенке. По ходу повествования, оказывается, что герой - эдакий вор в законе, живущий одновременно в соответствии с примерно совпадающими собственными жёсткими принципами и законами бандитского мира. Спустя несколько недель мытарств, со стороны строгого и несправедливого тоталитарного начальника сего заведения, он совершает побег, нарядившись в одежды священнослужителя, с которым они соседствовали койками в притюремном госпитале. Ведь вскоре после очередной отсидки в карцере, наш узник умудрился серьёзно порезаться. Однако заместо намеченного пути к пересечению границы, Ящерицу (наименование киноленты), как прозвали Резу, за необычайные способности карабканья по стенам, волею судеб, заносит в мечеть, где и правда ожидали муллу. Вынужденный играть роль знаменитого столичного меллы, закоренелый уголовник успешно импровизирует, играя роль набожного мудреца, по памяти увиденного оного мельком по телевидению. С этих пор мы наблюдаем достаточно плавное изменение психологического портрета, где циничный бывший зек действительно становится опорой верующих, вверенного ему села. С течением времени, успех его достигает таких высот, что местные начинают мнить нового проповедника чуть ли не святым. Впрочем, понятно, что долго продолжаться подобный фарс не может. В итоге, лишь под титры, где на тёмном фоне повторяются некоторые цитаты персонажа, вникаешь в глубину казалось бы простецких фраз. Ключевая из них во главе рецензии.
Как выразились на западе, произведение как бы даёт пощёчину не столько исламу, сколько институтам мировых религий вообще. Оказывается, что только такой вот преступник и может искренне соболезновать и помогать обделённым. Ведь он такой же изгой как и они. Тогда как настоящие священники в первую очередь увлечены собственным положением и схоластическими учениями, которые как показывает 'Marmoulak' совсем необязательны для прочтения успешной проповеди. Напротив, поучения афериста выходят куда ближе и доступней простому народу. Но несмотря на любопытную идею, фильм совсем не так хорош, как мог бы быть. Некоторые сцены скомканы, тогда как другие вставлены как будто между делом, актёры отличаются не вполне объяснимой незаурядной угрюмостью, а сюжетные допущения преследуют с самого начала и вплоть до конца. Скажем, хотя мусульманские познания, не слишком жалующего религиозных деятелей, мошенника и ограничиваются одним лишь вторением 'Аллах акбар', единственный, кто вроде бы заподозрил неладное - это проницательный мальчуган из лачуги, неподалёку от храма.
