Польша - одна из стран Европейского союза, которая в наибольшей степени схожа с Россией.
Историческая общность наших стран явно видна в кинематографе.
Фильм 'Лицо' снят в 2017 г. польским режиссером Малгожатой Шумовской. Однако он вполне мог бы быть и российским фильмом.
Религия и ее влияние на общество, общество и его показная вера, общество и его жестокость, безысходность существования 'маленького' человека - это главные темы фильма 'Лицо'.
Метафоричный фильм, абсурдистская комедия, социальная драма - какое бы определение не давалось этой ленте, оно будет справедливо.
'Лицо' - это история деревенского парня, который любит рок, свою девушку, собаку, да и всех окружающих. Местные алкаши называют его Иисус - потому что у него длинные волосы и он участвует в строительстве огромного монумента Иисуса (который, кстати, на самом деле существует и превышает по размерам знаменитую статую в Рио).
Однажды главный герой падает с большой высоты во время работы. Это оборачивается тем, что ему сделали частичную пересадку лица...
Мужчина остается все тем же, живет все там же, ведет себя также и даже ощущает себя прежним, но абсолютно все относятся к нему теперь иначе...
Фильм 'Лицо' не дает трактовок и оценок происходящему, он просто рассказывает обыкновенную историю. Зрителю же предоставлено право самостоятельно определять для себя, что именно символизирует собой главный герой, его семья и жители деревушки.
'Лицо' - отличный пример фильма, который одновременно и очень умело затрагивает множество актуальных проблем общества. Социум боится и отвергает все, что является для него чужим. Люди утверждают, что верят в Бога, но их действия говорят об отсутствии духовности в их жизни.
Рекомендуем к просмотру фильм 'Лицо', который, также как фильмы Андрея Звягинцева, заставит вам о многом задуматься.
«Если бы ты был в Швейцарии, можно было бы запросить эвтаназию»
«Идите в церковь, идите нах*ер»
Картина Малгожаты Шумовски официально стартовала в российском прокате, уже имея Серебряного медведя (Гран-При жюри) Берлинского кинофестиваля-2018. В центре сюжета история молодого человека, которому «бог послал испытание» - упасть при строительстве самой высокой статуи Христа Царя в Европе (да, да, той самой, с короны которой сегодня раздают wi-fi). Теперь у Яцека обезображено лицо, а такие люди в мгновение ока становятся либо знаменитыми, либо изгоями, лакмусовыми бумажками для человеческих пороков.
С самого начала режиссер дала понять, что в фильме речь пойдет не об обезображенном лице\роже главного героя, а о двуличии, истинных лицах, изнанке «благопристойного» общества. Классический портретный кадр (лицо находится в фокусе, а фон «размывается», для того, чтобы обратить внимание зрителя на объект - человека) использовался повсеместно: размывался почти весь кадр. Зритель буквально вынужден был смотреть только на небольшую область экрана, на то, что хотела показать режиссер, будь то кусочек пейзажа или отрубленная свиная голова в руках у «заблюренного» ребенка. И чем больше раскрывается моральной уродливости, тем больше «резкости» в кадре, тем он ярче, натуральнее.
Так как фильм позиционировался как комедийная драма, посмеяться все же удалось. В основном, упор был сделан на черном юморе: тост за эвтаназию, футбол свиной головой, матерящийся покойник - все с душком трудноискоренимого расизма и открытыми насмешками режиссера над некоторой дремучестью поляков.
У кого же рожа и кто не потерял своего лица?
Обезображенное лицо Яцека меркнет перед похотливостью вороватого приходского священника, лицемерием и трусостью его невесты, жестокостью отвергнувшей его матери, алчностью его родственников, невежеством селян, грабительской медицинской и правовой систем… Прекрасным становится его лицо в глазах любящей сестры, пожалуй, единственного положительного (насколько это вообще возможно) персонажа. Трагедия, случившаяся с Яцеком, не изменила только ее жизнь, ничего в ней не изменила. «Что будет дальше? – Дальше будет покой» - в конце концов, жизнь снова вернется в свое русло и каждый продолжит жить в меру своей испорченности.
Плюсы: режиссерская и операторская работа, для любителей рока – Metallica, актерская игра.
Смотрела картину без чтения синопсиса, не зная, о чём она, - просто увидев фестивальную статуэтку на постере. Фестивальное кино — это категория особенная, никогда не знаешь, что они там выбрали. Может оказаться шедевр, а может откровенный шлак. Но что почти наверняка — фестивальный фильм это фильм политический. Фильм Малгожаты Шумовски — точное попадание. Это хороший политический фильм.
Если раньше я наивно думала, что чернуха это такое родимое пятно молодого российского кинематографа, то польский фильм «Лицо», а правильный перевод все-таки «Морда», открыл мне глаза. Польское «Лицо» - это чернуха, какой я еще не видела, очень качественная, настоящая, такая окончательная, безжалостная чернуха, после которой просто не знаешь, можно ли жить. Этот названный комедией фильм - приговор польскому обществу. Как хотите, у меня не получается перенести эту историю, допустим, в Россию. Это чисто польский анекдот, и автор совершенно не претендует на всемирность.
Вот она, ваша знаменитая амбициозность. Вот ваша самая большая в мире статуя Христа. Вот ваша одна из первых в мире операция по пересадке лица. Ничего, что везде накосячили - понты дороже денег. А деньги дороже совести. Самая первая сцена с раздевающимися и дерущимися за скидки людьми шокирует и не оставляет сомнений в намерениях автора. Разнести к чертям это порочное, лицемерное, жадное и бессмысленное болото фарисейства, скрывающееся за плотно выставленным фасадом религиозных ритуалов и традиционных семейных обедов.
Понятно, что в Польше такой утрированный взгляд приняло не всё общество. Я понимаю обиду поляков на Малгожату Шумовску, которая в таком оскорбительном виде выставила их перед всем миром. Мы тоже обижаемся на своих Звягинцевых за их фестивальную откровенность. Но ведь что правда, то правда. Мы в одной лодке. Мы вместе строим этот постапокалиптический капитализм, в котором вместе теряем главные человеческие ценности. Правда горька. Но обижаться на правду — это всё равно что расписаться в своей дурости. Нельзя решить проблему, отказываясь её видеть.
Не будем упрекать автора в тенденциозности и желании опорочить великую Польшу. На мой взгляд, у картины есть больший недостаток: она не смешная. А смех — это необходимое обезболивающее при хирургической операции сатиры. Пока ещё Малгожата Шумовска не дотягивает до Салтыкова-Щедрина, но своим фильмом она делает огромное дело — вновь вызывает интерес к польскому кино, казалось бы, безнадёжно утраченный.
И оно было крайне удивительное. Меня напугали словами о том, что это похоже на «Левиафана» и еще больше я напугался сам, когда начал находить сходства. Но, благо, сходства оказались только внешние и не более. Цветовая гамма, общие планы, панорамы, да и антураж постсоветской деревни в принципе.
Однако вместо экзистенциальной драмы про безысходность, алкоголь и чернуху, Лицо выдает изысканную трагикомедийную сатиру.
Самое необычное в фильме — это отсутствие какой-то идеи, подтекста и скрытого смысла вообще. Этот фильм абсолютно не про мысли, не про выводы, не про мораль истории, это просто повествование, чего я сам не ожидал. Такой факт меня смутил, но позже я понял, насколько хорошо такое построение встроено в картину и насколько хорошо оно способствует восприятию. На протяжении фильма ты не морочишь голову над глубинным замыслом автора, не пытаешься усердно углядеть и правильно интерпретировать все детали, не сомневаешься, а поймешь ли ты все верно, короче говоря, не думаешь. Я пишу про это лишь потому, что именно противоположного я ожидал.
Сюжет прост и идеален в своей простоте: живет себе живет Яцек, которого все называют Иисусом из-за его длинных волос и бороденки, эдакий польский Джон Сноу, живет он в большой деревенской семье с братьями, сестрами, мамкой, дедкой и прочими. Называемый Иисусом Яцек строит большую статую этого самого Иисуса, но после одного несчастного случая теряет лицо, причем в прямом смысле, а не в понимании этой фразы азиатами. Я только что более подробно пересказал синопсис, но больше и не надо знать.
Весь сюжет фильма очень понятен и логичен, эта история не про религию, которой очень много в фильме, не про грязную деревню, в которой живет Яцек, не про глубинку Польши в принципе, а про людей, про их человечность, грехи, сомнения и стремления. И это замечательно. Более замечательно только то, что все повествование облачено в смешные шутки, сатиру на разные социальные группы и вообще такую добрую и годную иронию. Наверное, этой неожиданной простотой фильм и покорил меня, очень приятно было видеть легкое и притом хорошее кино. Но если все же поскрести по сусекам, то в фильме легко можно проследить самоотсылки, простые метафоры и символичность многих моментов, однако опять же, все это не является смыслом фильма.
В фильме интересная картинка, однако она притом необычная: помимо шикарных общих планов и вышеупомянутых панорам, ярко заметен один странный подход, который заключается в размытии всего кадра, за исключением одной точки, которая располагается на героях или на любых других точках интереса. Можно подумать, будто автор помогает зрителю не потерять главное из виду, но больше складывается ощущение, будто автор решает за зрителя, куда ему смотреть. Особенно такой прием заметен вначале и он вызывает не лучшие впечатления, однако то ли я привык со временем, то ли такого стало меньше, но начиная со второй трети фильма 'мыло' уже не вызывает негатива. В остальном фильм красивый, безусловно, даже при своей монотонной тусклой гамме.
Еще в фильме выделилась музыка, она звучит очень уместно и ярко сопровождает динамичные или просто важные моменты, притом музыка довольно разнообразная, в зависимости от ситуации.
Актеры играют отлично, к ним вообще никаких претензий. Не гении мастерства, не шокируют своим навыком, но просто играют очень хорошо и я им верю.
Говоря в итоге, фильм является замечательной трагикомедий, не имеет в себе ничего лишнего и не оставляет после себя никаких вопросов, кроме вопросов типа «почему сняли именно так». Абсолютно не ожидал, что будет так хорошо и искренне рад,
Фильм польского режиссера Малгожаты Шумовской был с интересом встречен европейской публикой. Провинциальная драма о жизни и взаимоотношениях людей, в которой режиссер обличает двуличие и моральное несовершенство современного общества, снята в духе притчи, с элементами сатирической комедии.
Это обличительное кино, поднявшее острые социальные вопросы в духе толерантности и взаимопомощи в современном обществе.
В основе сюжета реальная история о существовании в небольшом городке в польской глубинке самой высокой статуи Христа, построенной на деньги местных жителей. Режиссер решает предложить свою версию обстоятельств создания статуи, заодно показать польское общество как на ладони.
История начинается взрывным эпизодом нападения покупателей в нижнем белье на магазин в сезон распродаж. Сюжет сошедший с полотен Босха. Полуголые люди вырывают коробки друг у друга из рук, устраивают совершенное месиво перед взглядами удивленных камер наблюдения.
Затем герои возвращаются в свой городок, который мало чем отличается от любого другого провинциального места, с той лишь разницей, что в нем идет строительство статуи Христа.
На стройке занят и местный парень Яцек. Простоватый такой, из обычной семьи. Он слушает металл, мечтает уехать в Лондон и любит местную девушку. Поскольку фон всего остального народа совсем уж безликий, что выражается сочетанием архаического патриотизма и набожности, Яцек в своем брутальном прикиде олицетворяет прогресс молодости и задора.
Но вот, на стройке, он оступается и летит в пропасть. Выйдя из больницы после тяжелой операции по пересадке лица, город не принимает его обратно, парень становится изгоем в своем сообществе. Даже своей семье он становится обузой. С любовью ему теперь тоже не светит.
Благостная картина провинциальной жизни разбивается о разобщенность и жестокосердие близких людей и местных жителей.
Статуя достраивается, но становится метафорой, оболочкой без смысла.
В построении картины, режиссер ставит задачу избегать переживаний героев, делая акцент на трагифарсовых эпизодах. Построенное на общих планах с длинными экспозициями и крупными пейзажными зарисовками киноповествование однако не позволяет режиссеру выйти за рамки провинциальной драмы.
Очень симпатичный фильм получился. С советских времен поляки не теряют чувство национального и интернационального я бы сказал. Здорово, что это качество польский кинематограф сумел сохранить по сей день. Это касается не только кино, кстати. Но если говорить про данный орешек, то совсем не пустой, а скорее крепкий будет.
Недосказанность персонажей только усиливает эффект от просмотра. Ситуация в которой оказался главный герой страшная. Никому не пожелаешь. Видеть некоторую душевную кривизну и лицемерие со стороны родственников, местного духовенства и прихожан не совсем правильно. Не стоит ждать от людей, чтобы они были лучше, чем есть на самом деле. Осуждать бывшую подругу также не стоит спешить. Как и мать героя тоже заслуживает понимания. Одна не может принять Яцека таким какой он стал, вторая не хочет.
После происшедшего с женихом несчастья, молодая девушка просто не способна дать то, что имело главную и основную цель их прежних отношений. Возможно она способна на большее сочувствие, но ведь и Яцеку нужно от неё другое. Прежнее. А этого нет. Детей любят за то, какие они есть. А не за их заслуги. Но в представлении матери её сын теперь другой. Тяжело смириться женщине преклонных лет, что то, чем так привлекал твой ребёнок тебя саму и окружающих в свете несчастного случая обрело совсем другую, менее радужную обёртку. Хоть мы и знаем, что главный персонаж прежний. Честь и хвала ему. Он достаточно терпимо отнёсся к переживаниям матери. Которые приняли некоторую гипертрофированную форму заботы.
Порой болезнь и нужда становятся лучшими учителями. Наша жизнь, к сожалению, окрашена в полутона. Хорошо, если в ней будет больше светлого, чем тёмного. Лучший багаж, который мы можем взять в дорогу длинною в жизнь – это доброта и терпение. Для меня это кино об этом.
Обладатель Серебряного Медведя Берлинале-2019 года – фильм ладно скроенный, красиво снятый, стильный. Но не сказать, чтобы он открыл что-то новое. А потому, ближе к финалу трудно подавить зевоту.
Провинциальный польский городок. Местный рокер-переросток Яцек гоняет на красном автомобильчике под «Металлику», пляшет под попсу с перманентной блондинкой Дагмарой, и обижается на цыган за некачественный цементный раствор. А раствор нужен для строительства самой большой в мире статуи Христа, где Яцек и трудится. Всё меняет несчастный случай, после которого Яцеку проводят первую в Польше трансплантацию лица.
Что же такой теперь Яцек? Прямое свидетельство божьего чудесного вмешательства или божьего попустительства? К Яцеку стоит совершать паломничества или надо бы изгнать из него Дьявола? Яцек пророк или монстр?
Лик – лицо – личина… В этих понятиях легко запутаться. Но тема эта – старая, давно известная, с разным сторон обсуждаемая. И Малгожата Шумовска не добавляет ничего нового. Пожалуй, кроме мысли, что у каждого общества – свои родимые пятна…. Хотя и здесь – какая новость?
Сюжет стар, как сам мир: человек в маленьком городке внезапно меняется. Меняется отнюдь не внутренне, а внешне, и даже не очень сильно — в новом лице Яцека вполне прослеживаются черты Яцека старого. Но это не важно. Теперь он другой. Передается это не только косыми взглядами со стороны членов семьи, но и через ряд исповедей, на которых герои рассказывают о сложностях жизни с «Рожей», как теперь называют бывшего любимца публики. История о неоправданных жертвах, ксенофобии и о том, что даже самые близкие люди не всегда тебе поймут. Тяжелая, но в то же время трогательная — взять одни усилия сестры по налаживанию контакта Яцека с внешним миром.
Главным минусом могу назвать русскую озвучку. Она совершенно не передает проблем с речью, которые появились у героя после травмы. Актер озвучивания говорит совершенно ясно, только лишь слегка растягивая фраза, отчего эффект совершенно теряется. В остальном это простой, но добротный фильм. Очень хорошо снятый, кстати говоря. Постоянные переключения с лиц героев на лесные массивы или статую Иисуса дают ощущение полноты показанного городка.
Иисус Христос отвернулся от нас, потому что мы ему свернули голову.
Основная ценность фильма – правда. В начале фильма изобличают общество – показывают, как полуголые люди дерутся за телевизоры в супермаркете. Неприкрытая, «полуголая» правда. Родственники говорят Яцеку правду, которую думают о нём – чтобы женился, чтобы подстриг волосы наконец, что не скидывается на ужин. Правда перетекает в самообман, с которым Яцек ждёт Дагмару – а мы понимаем, что она к нему уже не вернётся – и с которым продолжает жить, как будто ничего не изменилось. И, наконец, предстаёт в виде лицемерия, с которым окружающие стали относиться к Яцеку. Голая правда остаётся только на исповеди у священника, который оказывается тем ещё лицемером – вором и извращенцем.
Яцек долго не меняется после пересадки лица – и конфликт именно в этом, что он не может подстроиться под новые обстоятельства. Хорошо показано на двух мелких эпизодах: главный герой реагирует на детей одинаково добродушно, и когда они кричали ему «Сатанист», и когда стали обзывать его рожей. Разрешение конфликта: по-настоящему Яцек меняется только тогда, когда отказывается принимать жалкую милостыню от церкви и когда напивается из-за Дагмары.
Яцеку не вырваться из этого городка и из своей семьи. В конце, когда он вольно уходит из семьи и идёт себе по дороге среди полей, как будто вырвавшись – такое чувство, что он вот-вот уедет в Лондон, как и хотел в начале. Но мы видим, что он уезжает в автобусе за тем же пыльным стеклом, за которым от него уезжала Дагмара. В этом ирония: он уезжает, но мы понимаем, что далеко он не уедет. Он скроется за лицемерием, как и все вокруг.
Очень понравилась работа в фильме с энергией и ритмом.
Экспозиция долгая, но она придаёт герою необходимую энергию. В самом начале, когда Яцек едет по полям, которые по виду должны быть абсолютно безмолвны – эта кажущаяся тишина наполняется непрекращающейся энергичной рок-музыкой, что сразу заряжает героя. Яцек не тратит энергию, когда родственники обличают его в чём-то – он не спорит, добродушно соглашается. При этом герой хорошо выполняет свою работу и может сказать, если кто-то что-то неправильно делает – в этом чувствуется сила.
Поэтому когда герой лишается лица, его не жалко. И очень хорошо чередуются эпизоды уже потом, когда Яцек, вроде как, оказывается в уязвлённом состоянии. Унижение от обращения Дагмары предваряется сценами, которые заряжают героя энергией: на него собирают деньги, с ним делают селфи, сестра защищает его. Очень много подпитки у героя.
Что не понравилось. Фильм будет восприниматься как портрет Польши, коим он не является. Так же, как «Левиафан» не является портретом России. Хотя здесь много политической и церковной сатиры, и автор обличает что-то острое для Польши (ксенофобию, ханжество и узость мышления, очевидно), но я не вижу, что фильм может быть действенным. Для носителей ксенофобии, ханжества и узости мышления сатира будет непонятна, а для противников слишком очевидна. Но посмеяться можно с удовольствием.
Все персонажи простые, включая Яцека – это сделано ради сатиры, высмеивания, абсурда. Со сложными персонажами абсурд и не сделать, наверное, поэтому я бы ничего не меняла. Просто нужно понимать, что этот фильм – не правда, это гротеск.
На мой скромный взгляд лучшее синема в мире снимают европеоиды. Британцы с их ещё оставшимся в мире юмором и хорошей драмой, датчане, французы, немцы, ирландцы, на этом, казалось, бы список европейских стран заканчивается, но... Где-то существует ещё Польша.
Некогда подарившие миру Лёлека и Болека и ряд мультсериалов, стилистически похожих на все восточноевропейские аниме-тайтлы тех лет, в своём кинематографе поляки за исключением триумфа трёхлетней давности на мировой арене остаются по большей части оплотом сугубо ценителей. Собственно, как и вся восточная Европа, да и что-нибудь из азиатской экзотики.
И что это за страна вообще такая? Там, вроде бы, до сих пор на лошадях ездят, сельским хозяйством промышляют, ходят всем колхозом на дискачи, и всё население друг друга знает вплоть до того, кто кому на спиртное подкидывал. В целом это должно выглядеть такой антологией районных историй типа 'Подслушано Камышлов'. Может быть даже морды бьют, но об этом история умалчивает.
Дабы рассеять сии предрассудки, пошли на польский фильм от создателей фильма 'Тело'. Видимо, чего-то тут для общей картины не хватало, посему следующая работа носит наименование 'Лицо'. И фильм показал, что ко всему вышенадуманному, поляки ещё и ходят, и даже немного страдают. Для современной Европы, впрочем, нормально.
На выходе получаем своеобразную картину о том, как надо ходить перед камерой (и даже за), иногда ездить на машине перед камерой (и, опять же, за её пределами) и дёргать ногой под по польским меркам модные хиты 90х. Достойно.
Даже не знаю. Сложно что-либо говорить о чистейшем нерафинированном авторском кино, поэтому к итогам:
- У поляков есть ноги;
- У поляков есть руки;
- У поляков есть свиньи;
- У поляков есть даже немного машин;
- А лица нет.
Но если без шуток, то впечатление определённое картина всё же оставляет. Может быть где-то что-то недожато, может быть где-то что-то проседает, оставляя на откуп 'прогрессивной общественности' (хипстеров), но в целом кино само по себе любопытное, самобытное, и за повод вспомнить песенку 90х отдельный лайк.
