Жестокая ошибка думать, что у художников по костюмам во франшизе из работы было сбегать в люксовый бутик за простым классическим черным костюмом итальянского кроя. На самом деле, он не черный. И не простой. И не один.
Джон Уик не только самый смертоносный киноубийца, но и самый стильный. Его образ — черный костюм, «две пуговицы, брюки зауженные, подклад тактический». И если в кино его главная фишка — пуленепробиваемость (недавно блогеры попытались воспроизвести такое в реальности — потратили год, 96 000 долларов и 20 слоев кевлара), то в жизни художники по костюмам использовали совсем другие хитрости. Какие? Сейчас расскажем.
ДНК стиля Бабы-яги
За внешний вид Джордани Йовановича — так зовут дитя Беларуси — отвечал художник по костюмам Лука Моска. Итальянец шутит, что его обычно нанимают для работы над персонажами, которые должны транслировать исключительную элегантность. Моска шил костюмы для Харрисона Форда и Гари Олдмана в «Паранойе» и одел всю Секретную службу США, включая Денниса Куэйда и Мэттью Фокса, в «Точке обстрела». Вы могли видеть его самого во второй части «Джона Уика», где дизайнер сыграл практически себя — портного Бабы-яги.
Моска утверждает, что образ Джона Уика был придуман с нуля, без отсылок к каким-либо персонажам. В сценарии первого фильма единственным референсом по поводу стиля Джона Уика был пистолет «Глок» — смертоносный и опасный и при этом элегантный и гладкий. Помимо этого, Моска стремился создать костюм для «человека с разбитым сердцем, чья жизнь была ограблена во всех смыслах». В первом фильме, мы помним, у Джона Уика сплошные потери: умерла любимая жена, убили любимую собачку, угнали любимую тачку. «Я хотел передать, что он настолько убит горем, настолько лишен радости и желания жить, что в его жизни нет места цвету, — рассказывает Моска. — Поэтому он носит только угольный черный или его оттенки: чуть светлее, черный с серой рубашкой, черной или белой. Мы хотели, чтобы одежда дополняла печаль персонажа. Он человек в вечном трауре».
В интерпретации Луки Моски герой предпочитает костюм в итальянском стиле, но с нюансами. Это однобортный пиджак с лацканами, накладными карманами и застежкой на две пуговицы, хотя пиджак Джон Уик застегивает редко в силу профессиональной деятельности. Если присмотреться, можно заметить двойную шлицу сзади и более высокие проймы — это обеспечивает свободный диапазон движения. Брюки прямые, без отворотов и с высокой посадкой — для тех же целей. Рубашки классические, предпочтение отдает французским манжетам с запонками. Когда Джон Уик в настроении, он надевает черный жилет или черную водолазку. Все это — и костюм, и рубашки — сделано из пуленепробиваемой ткани. Такая технология, говорит Моска, на самом деле существует в реальности, хотя она не столь эффективна, как в кино: пуля не пробьет ткань, но сила от баллистического удара раздробит ребра.
Аксессуары у Уика тоже черные: носки, галстук, ботинки — будто на похороны собрался. Часы носит марки Carl F. Bucherer — Manero AutoDate. «Они очень красивые, невероятно элегантные и в то же время простые — то что нужно», — объясняет художник по костюмам. Важно еще, что он носит их циферблатом на запястье. Это стратегический и тактический прием: стекло не бликует и не выдает его местоположение.
Обратите внимание, что цветовая палитра в фильме работает на контрасте с черным обликом героя. Так, в первом фильме в сцене схватки в Red Circle цвет используется, чтобы подчеркнуть момент, когда Джону грозит опасность. Когда он контролирует ситуацию, вокруг синий. Когда он в уязвимом положении — красный.
В чем хитрость
На самом деле, костюм Джона Уика темно-серый. Дело в том, что из-за обилия света на площадке, особенно на съемках ночных сцен, черный цвет в кадре выглядит плоским, глаз воспринимает его иначе. Поэтому художники по костюмам используют угольно-серый и его оттенки. Такой же трюк, например, проделала Коллин Этвуд в сериале «Уэнсдэй». Единственный по-настоящему черный костюм на Киану Ривзе был лишь во втором фильме в Риме.
Второй нюанс в том, как фасон костюма приспособлен к боевым сценам. Джон Уик виртуозно дерется в своем бронекостюме, но у Киану Ривза нет таких сверхспособностей и сверхкостюма. Луке Моске пришлось думать не только о красоте, но и о безопасности актера: костюм скроен так, чтобы в нем, во-первых, можно было спрятать защитные накладки (они очень тонкие), а во-вторых, чтобы актер мог свободно двигаться во время исполнения трюков. Для этого Моска сконструировал одежду со множеством вставок-ластовиц — крошечных кусочков ткани в проймах рукавов, промежности брючин и боковых швах пиджака. Сложность заключалось в том, чтобы не нарушить пропорции костюма. Поэтому Моска старался присутствовать на всех репетициях трюков, чтобы понять хореографию сцены и объем работ. Благодаря хитрости с ластовицами и Ривз, и каскадеры могли спокойно совершать дзюдоистские броски, выпады и высокие махи ногами без риска, что порвется рукав или штанина.
При этом мы видим, что шлицы и галстук в драках находятся в свободном полете. Моска решил не крепить их булавками или скотчем и оставить как есть — такие «неожиданности», по его мнению, делают фильм визуально еще эффектнее.
Третья хитрость — количество костюмов. В кадре Джон Уик ходит в одном и том же (жилетки с водолазками не в счет) и в этом же наряде сражается, скачет на лошадях и падает с небоскребов. За кадром это абсолютно разная одежда!
«У нас есть костюм, который мы называем „костюм героя“ — тот, который сидит идеально, — объясняет Моска. — Это костюм номер один, и он идеально смотрится на актере, когда тот ходит и разговаривает». Затем начинаются вариации — для экшен-сцен, как сказано выше, используются костюмы с ластовицами. Каждый новый эпизод Джон Уик начинает, будто только что от портного, но затем в него стреляют, наносят удары ножом, бьют, душат, и все это отражается на костюме. Джон Уик падает на колено и рвет брюки — художник по костюмам изготавливает для этого специальный костюм.
По словам Моски, во втором фильме они использовали порядка восьмидесяти костюмов Джона Уика для каждой стадии повреждений, а для третьего он сделал 180 копий. Только для одной экшен-сцены у него было двадцать идентичных рубашек с одинаковыми дырочками от колотой раны и брызгами крови в определенной последовательности. Их команда Моски наносила с помощью трафарета.
На этом сложности не заканчивались. Износ костюма с каждой сценой необходимо документировать, чтобы избежать киноляпов. «Каждый этап жизни костюма становится другим костюмом, и сохранить такую непрерывность — настоящий кошмар», — сетует художник. За это отвечает супервайзер по костюмам: он разбирает сценарий и точно знает, что и как должно выглядеть на каждом этапе. Для Ривза есть отдельный костюмер, который следит только за ним. Супервайзер сценария также контролирует, чтобы костюмеры не допускали ошибок. А благодаря цифровой цветокоррекции некоторые штрихи добавляются на одежду уже на постпродакшене.
А что можно придумать нового с черным костюмом?
Вы скажете «ничего», но это, конечно, не так. Да, в первом фильме у команды был небольшой бюджет, поэтому костюм Уика и его дублеров действительно купили в одном из бутиков, покрасили в нужный цвет и подогнали под Киану. Разнообразие Моска достигал с помощью аксессуаров — часов, галстуков и запонок. Он поясняет: «Пошив мужского костюма иногда сводится к игре с миллиметрами. Могут произойти реально удивительные вещи, когда вы измените пропорции на крохотную величину».
После успеха первой части бюджеты выросли, возможности творческой команды — тоже: Моска мог пошить индивидуальный костюм Бабы-яги. Он внес крошечные изменения в пропорции в плечах, воротнике, посадке брюк, но в целом силуэт остался тем же. Зато художник поэкспериментировал с тканью, использовав эластичную шерсть (все для той же свободы движений) с сетчатой текстурой, и так он подчеркнул, что костюм Уика сделан из высокотехнологичного материала.
На таких микроизменениях и деталях построена эволюция костюма Джона Уика. Во втором фильме Бабе-яге увеличили воротничок рубашки. Как поясняет Моска, это почти что отсылка к наполеоновским костюмам: лицо обрамлено, поза вынуждена быть прямой. Так окончательно сложился силуэт Джона Уика — элегантный человек-тень с прямой осанкой и кошачьими повадками. Не забыли и про аксессуары: во второй части Уик носит ярко-красные запонки — незаметная, но очень мощная деталь, считает Моска.
В четвертой части Моску в качестве костюмера сменил Пако Дельгадо, работавший над костюмами в «Отверженных», «Девушке из Дании» и «Коже, в которой я живу». Ему, конечно, хотелось оставить свой след в ставшем знаменитом облике Джона Уика, несмотря на то что образ остался неизменно лаконичным. Дельгадо воспользовался хитростями предшественника — поработал с кроем и тканью.
«Я считаю, что костюм — это современная броня для мужчины», — объясняет Дельгадо свой подход. Вместе с Ривзом они начали работать с портными в Берлине, где шли съемки, но что-то не складывалось. Тогда Дельгадо обратился к Эйке Нойманну, который одевал Ривза в последней «Матрице», и все получилось: «Костюм стал архитектурной конструкцией. Под мышкой мы сделали зазор в 2 миллиметра, и это сыграло важную роль: костюм по-прежнему выглядел как броня, но в нем стало возможно двигаться».
Самое важное изменение, которое Дельгадо внес, — ткань. Как объясняет дизайнер, Джон Уик — мрачный персонаж, который, тем не менее, обладает неким внутренним светом, и этот нюанс Дельгадо хотел подчеркнуть в гардеробе. Костюм Уика также должен был иметь этот внутренний свет, несмотря на то что он черный. Как этого добиться? Художник нашел ткань фабрики Scabal под названием «Алмазная пыль» — она содержит настоящие алмазные частицы, что придает костюму переливающееся свечение. «Мы сами были в шоке и задавали сотрудникам фабрики вопрос: это что, правда? — смеется Дельгадо. — Когда на костюм падает свет, он переливается, создаются совершенно другая форма и свечение, и все видно в кадре».
Глобальной задачей Дельгадо было придать стилю Бабы-яги определенный характер — усилить его приверженность немецкому оружию и итальянским предметам роскоши. Поэтому все, что Уик носит помимо костюма, — это Prada, включая черные оксфорды за 1000 долларов. Художнику было важно, чтобы стиль Уика производил впечатление непродуманного: «Он не из тех парней, которые просыпаются с утра и думают: „Боже, мне сегодня надеть туфли Prada или что-то другое?“»
Тут важно сказать, что сам Киану Ривз участвовал в разработке костюма с самого начала и тщательно контролировал процесс. Дельгадо называет актера мечтой художника по костюмам: «Он супер-супер-супераккуратный. Говорит такой: „Пако, не знаю, как сказать, но думаю, что вот этот лацкан на один или полтора сантиметра выше“. Мы все измерили — правда! У него потрясающий глаз, который легко подмечает детали. Он хочет совершенства, и это круто для художников: можно быть уверенным, что твоя работа будет превосходной. Это как одни носят одежду, а других носит одежда. Киану из первых: он носит одежду. Плюс у него еще есть харизма. То есть, понимаете, чтобы быть звездой, ты должен не просто хорошо играть, но и обладать харизмой. Вот у Киану есть и то и другое».
«Джона Уика 4» уже можно смотреть на Кинопоиске в Плюсе.
Автор: Ольга Белик
Фото: LIONS GATE FILMS / Legion-Media