В прокате — новое аниме создателя «Мирай из будущего» и «Ученика чудовища» — «Красавица и дракон». Это история тихой школьницы, которая становится звездой в вымышленной фантастической соцсети U и находит там общий язык с агрессивным юзером-драконом. Впрочем, за злобным аватаром скрывается такой же потерянный подросток, как и она. Александр Пасюгин поговорил с Хосодой о том, почему интернет не так страшен, как любят показывать в социальном доккино, и о безнадежном моральном отставании американской студийной анимации.
— Сюжет «Белль» (в международном прокате фильм Хосоды идет под таким названием. — Прим. ред.) — явная вариация на тему Красавицы и Чудовища. Когда вы работали над картиной, вы вели какой-то внутренний диалог с диснеевской «Красавицей»?
— Конечно! У фильма вообще очень долгая история. 30 лет назад я окончил университет и начал работать на студии Toei Animation. Работы было очень много — слишком много для меня. Было так трудно, что я постоянно сомневался, смогу ли я вообще остаться в этой индустрии и выжить. И вдруг в 1991 году вышла диснеевская лента «Красавица и чудовище». Я пошел смотреть и был совершенно сражен. Это была анимация невероятного уровня! И вот тогда я подумал, что если однажды я сам смогу рассказать историю на экране, сделать это так же хорошо, то стоит потерпеть, ради такого результата я готов вынести все трудности.
С того самого момента я всегда ждал возможности сделать свою версию «Красавицы и чудовища». Я мечтал об этом 30 лет.
— Пару лет назад выходил китайский док о лечебнице для детей, подсевших на онлайн-игры. Один из самых страшных фильмов десятилетия. Судя по вашим «Летним войнам» и «Белль», вас не очень пугает эта обратная сторона интернет-технологий?
— Да, мне кажется, я смотрел этот фильм. Ну, или какой-то другой, но на ту же тему. И мне тоже стало страшно. Конечно, я понимаю эту обратную сторону интернета — негативную, опасную. Большинство фильмов про интернет — антиутопии, предупреждающие об опасности, предлагающие какие-то способы противостоять ей. Они все говорят, что мы рабы глобальной капиталистической системы, частью которой является и интернет.
Но я все же считаю иначе. Сознавая все недостатки интернета и его опасность, я все же ищу позитивный способ отношения к сети. Давайте признаем очевидное: для наших детей, для уже подросшего поколения мир без интернета невообразим.
Моей дочери сейчас 5 лет, она ходит в садик, у нее за все это время там появился всего один друг. Не слишком много, не так ли? Но скоро она подрастет, и у нее, как и у всех ее ровесников, будет собственный смартфон. И она, конечно, заведет себе аккаунт в социальной сети, может, и не в одной. Там будут групповые чаты, которые неизбежно втянут ее в разного рода социальные отношения. Даже если она по натуре одиночка или просто застенчива, в социальной сети она начнет общаться. И вот мне хотелось в новом фильме поговорить о некоем позитивном взгляде на эти социальные отношения в сети. Об их потенциале, о шансе на счастье. Пусть даже оно будет заключено в рамки этой виртуальной среды.
Наша реальность связывается с интернетом все большим количеством ниточек, этот симбиоз трудно было бы уничтожить. Поэтому вариант уйти от интернета, избежать его мне не представляется возможным. А раз так, то, может, не стоит так сильно концентрироваться на разного рода патологиях и других опасностях интернета? Давайте говорить лучше о том, как много всего там возможно, как человек может полноценно состояться в интернете как личность, проявить себя. Устроить там революцию, наконец, как сделала Белль, героиня моего фильма.
— Вы включаете фантастические элементы и обстоятельства во все ваши картины (в «Белль» таким элементом служит как раз интернет, виртуальный мир). Зачем? Ведь все равно вы в конечном счете рассказываете не о технологиях, а об отношениях между людьми.
— Ну, вообще, виртуальная реальность U в «Белль» — это не сай-фай, не будущее, это настоящее. Все это кажется невероятным, но я провел кое-какой ресерч, и оказалось, что все эти боди-шеринги, когда для погружения в виртуальную реальность не нужны очки и шлем, уже существуют. Скоро это станет обычным делом, никто даже внимания обращать не будет.
Да и зачем делить все на реальное и виртуальное? Обе вселенные все равно дают нам некий общий коллективный опыт. Мне, возможно, многие этого не простят, но лично я очень рад, что в сюжете о Красавице и Чудовище мне удалось уйти от чисто романтического решения конфликта, от любви мужчины и женщины, к отношениям другого рода, тоже любви, но, скорее, в высшем гуманистическом смысле. Мне, например, не очень важно, какого пола будет главный герой фильма. Важнее его или ее возраст. Герои должны быть детьми, потому что только у детей есть такая витальность. Именно они будут строить наше будущее. Меня всегда интересовало, как люди растут, что их формирует, делает взрослее.
— В последние годы особенно видно, что переход аниме в тотальное CG как-то застопорился. По крайней мере, идет не так интенсивно, как в Голливуде. Как думаете, почему так? Ведь и вы тоже довольно скептически к этому относитесь, судя по вашим фильмам.
— Мне как раз не кажется, что процесс идет медленно или остановился. Наоборот, я считаю, что это в США индустрия CG сильно подтормаживает, а то и вовсе остановилась. Их технологии шейдинга уже лет десять, а то и двадцать, топчутся на месте, например. Pixar, Disney, Dreamworks явно испытывают недостаток вдохновения. Например, если взять такой фильм, как «Человек-паук: Через вселенные», то сразу видно, что поверх CG лежит самая обычная рисованная анимация. Очевидно, что создатели этого фильма вдохновляются японской анимацией, где такая техника тоже используется. «Наруто», например.
В CG-анимации столько расходящихся тропок! Но никто не знает, куда надо идти. Видно, что все запутались, в индустрии хаос. Не думаю, что Disney и Pixar могут быть тут ориентиром. Это не путь к успеху. Пусть лучше каждый выберет какой-то собственный путь, так для всех будет лучше.
Фото: Sylvain Lefevre / Getty Images
