Эмбарго и кинокорм: Как устроены визиты журналистов на съемки

КиноПоиск часто бывает на зарубежных съемочных площадках — в США, Канаде, европейских странах. Каждая подобная командировка приносит массу новых впечатлений о киноиндустрии. Накануне целой череды громких новогодних премьер КиноПоиск решил обобщить свой опыт наблюдений и рассказать, что нас поразило на съемках блокбастеров и скромных независимых картин последних лет.

Секретность, доходящая до абсурда

Уберите свои телефоны! Да что там! И вопросов не задавайте тоже. Секретность на голливудских площадках порой доходит до абсурда. Например, на съемках новой части одной крупной франшизы любой вопрос журналистов встречали смущенные взгляды: «Мы не можем об этом говорить». В какой-то момент прессе показалось, что в их визите в принципе нет большого смысла, ведь никто не может ничего рассказать о проекте. Даже реквизиторы не могут ничего поведать о том, для чего предназначен тот или иной предмет.

«Зачем же вы нас привезли?» — спросили журналисты. «Вы первые, кого вообще допустили на площадку. На предыдущие части франшизы прессу вообще не пускали», — ответили организаторы. Пришлось довольствоваться возможностью увидеть некоторые костюмы, реквизит, концепт-арт и летательный аппарат в натуральную величину, а также интервью с режиссером и специалистом, ответственным за аниматронику и спецэффекты. Впрочем, и их периодически обрывали строгие пиарщики, стоило только увлечься подробностями. С актерами поговорить не получилось, и все из-за того, что они могут быть в костюмах, а это было бы спойлером.

Заботы о том, чтобы с площадки не утекло ни одной детали, выражаются не только в массе бумаг, которые журналист подписывает перед сет-визитом, обязуясь держать в секрете все, что он видел и слышал, до определенной даты. Каждого участника пресс-тура обыскивают на предмет камер и записывающих устройств, практически как на досмотре в аэропорту, а телефоны забирают в камеру хранения. Что довольно жестоко, ведь многие используют смартфоны и как диктофон, и как блокнот. Звук всех интервью записывается централизованно, а журналисту потом присылают файлы с записью. Несмотря на это, на сверхсекретной площадке новой части одной крупной франшизы нашему корреспонденту удалось отстоять свое право на телефон, однако камеры со всех сторон предусмотрительно заклеили специальной лентой.

На тех площадках, где с личными вещами журналистов обращаются не так строго, все равно пристально следят за тем, чтобы никто ничего не сфотографировал. На площадке новых «Трансформеров» нашему корреспонденту удалось выбить из сопровождающей разрешение сфотографировать красивый замок, в котором проходили съемки (на него как раз опустился живописный туман). «Только для себя, а не для социальных сетей! И покажите мне потом, что попало в кадр», — только на таких условиях согласилась представительница студии. Впрочем, иногда и эта система дает сбой. Так, на съемках фильма «Живое» журналистов пригласили на съемочную площадку во время работы над эпизодом смерти одного из шести героев. «Ой, что-то мы не то сделали», — переглянулись представители студии и попросили журналистов избегать в своих репортажах спойлеров.

В российском кино подобной секретности почти нет. Исключением можно считать «Притяжение» Федора Бондарчука. На площадку допустили только репортеров одного федерального канала, а камеры на телефонах, по словам очевидцев, заклеивали всем членам съемочной группы. Сохранность сюжета до премьеры ленты создатели сделали своего рода маркетинговым ходом, поэтому такие меры оправданы. Другим примером тщательно охраняемой тайны стала личность исполнителя роли Высоцкого в картине «Высоцкий. Спасибо, что живой». Принципиально не любит принимать журналистов на своих съемках Андрей Звягинцев, предпочитая не распространяться заранее о своих картинах. В остальных же случаях журналистам спокойно позволяют и фотографировать на телефон, и расспрашивать участников съемок о сюжете.

Слежка, переходящая в преследование

Недавно было организовано сразу два пресс-тура на съемочную площадку «Лиги справедливости», на которые один российский корреспондент ездил от разных изданий. Во время второго визита получилось взять интересные интервью, которых не было на первом, однако на них, в отличие от материалов первого пресс-тура, распространяется эмбарго, то есть запрет на публикацию до определенной даты. Хотя эти интервью были взяты для издания, которому они не пригодятся, другому изданию его отдать нельзя. Такие моменты нужно отдельно согласовывать с главным офисом студии, даже не с российским прокатчиком. Причем если бы оба джанкета были под эмбарго, то можно было бы поменять материалы местами.

Конечно, у журналиста возникает коварная мысль: но как в главном офисе узнают, на каком именно из визитов были взяты эти интервью? Ответ прост: все ходы записаны. Пиарщики ведут подробную запись всего, что происходит: с кем журналист пообщался, для какого СМИ и в каком формате, сколько времени это заняло. Каждый раз после сет-визита российскому офису присылают своеобразный лог, в котором указано даже время обеда. Шаг влево, шаг вправо — нужно согласовывать со студией. Отечественные пиарщики редко бывают столь строги, что, конечно, является большим преимуществом.

Атмосфера, располагающая к общению

Дружелюбная атмосфера, царящая на съемках больших проектов, где все работает как часы, неизменно поражает журналистов — как опытных, так и новичков. Режиссеры вроде Майкла Бэя охотно идут на контакт с прессой, расспрашивают, кто из каких стран приехал, и радостно рассказывают о своих фильмах. Но и на более скромных по масштабу фильмах чувствуется особое отношение к визитам журналистов. Например, на съемки картины «Как я теперь люблю» корреспондент КиноПоиска приезжал в полном одиночестве (на съемки проектов вроде «Трансформеров» обычно привозят группу из 6—15 журналистов), однако на организацию работы это ничуть не повлияло. От студии точно так же выделили трансфер, сопровождающего, а пока режиссер Кевин Макдональд был занят, дали поговорить с продюсерами. Сам же режиссер, заметив на площадке незнакомого человека, подошел поздороваться и спросить, как дела. Такое отношение всегда настраивает на хороший лад.

Несмотря на то, что у каждого сет-визита есть свое расписание, а количество и объем интервью оговорены заранее, организаторы зарубежных джанкетов часто готовы пойти навстречу. Однажды на площадке второй части фильма «Пипец» корреспондент из России попросила индивидуальное интервью с актрисой Ольгой Куркулиной, которая играла матушку-Россию. Оно было тут же организовано без лишних проблем, пока Ольгу гримировали.

В этом, пожалуй, заключается главное отличие сет-визитов в России и за рубежом: отечественные кинематографисты нередко воспринимают журналистов как обузу и помеху съемочному процессу, заранее недовольны повинностью отвлекаться и продвигать еще не снятую картину репортерам. Конечно, иногда в этом есть вина самой прессы, недостаточно профессионально подготовленной и задающей вопросы не о кино, а например, о личной жизни. Впрочем, фильтровать состав журналистов на площадке, как и объяснять съемочной группе ценность их визита — задача пиарщиков. Среди наиболее открытых отечественных режиссеров и продюсеров, как ни странно, тот же Федор Бондарчук, всегда активно продвигающий собственные проекты. Охотно идут на контакт с журналистами Николай Лебедев, Ренат Давлетьяров, Борис Хлебников, а едва ли не самой организованной и четкой была поездка журналистов на съемочную площадку «Землетрясения» Сарика Андреасяна.

Еда, дразнящая разнообразием

На зарубежных съемочных площадках отлично кормят. А это, когда проводишь в полях (или в павильонах) 8—12 часов, достаточно важно — не только для съемочной группы, но и для журналистов. Причем кормят не просто вкусно, а на крупных проектах еще и настолько разнообразно, что глаза разбегаются. Даже в пятизвездочных отелях нет таких шведских столов, как на площадках голливудских блокбастеров. Конечно, разнообразие и изысканность блюд напрямую зависят от бюджета фильма. О российских буфетах на площадках (на сленге их называют кинокормом, что говорит само за себя) в данном контексте даже не хочется вспоминать.

Для журналистов ланч иногда организуют централизованно, например в гигантских кафе при студиях, а иногда пресса присоединяется к ланчу в текущем режиме. Последний обычно организован в поле, непосредственно рядом с площадкой, в палатках и фургонах, чтобы члены съемочной группы могли поесть, когда у них освобождается для этого время. В любом случае во время обеда можно иногда увидеть и актеров. Или, например, штурмовиков в банных халатах, скрывающих их наряды от любопытных глаз журналистов.

Масштаб, поражающий воображение

Журналистам стараются показать как можно больше декораций. Они либо отстроены и готовы к съемкам, либо их уже разбирают, после того как сцены отсняли. Даже если это не первый пресс-тур на съемки, сложно не восхититься масштабом, гигантскими размерами и правдоподобностью. На съемках фильма о Джеймсе Бонде можно было увидеть отстроенный в натуральную величину, покрытый настоящим асфальтом Вестминстерский мост — тот самый, что ведет к Биг-Бену и зданию парламента.

Журналистам дали пройтись по декорации и понаблюдать за тем, как ее разбирают, снимая пласты асфальта, пенопласта и других материалов. Каждый раз поражаешься, насколько натурально выглядят построенные для кино здания и объекты, как натуральны они на ощупь. При этом разбираются они в считанные минуты и часы.

Поражает и то, как сотрудники различных цехов с невероятной скрупулезностью подходят к деталям реквизита, который даже не появится на экране крупным планом. Нет, он может там появиться, но этого никто, кроме режиссера, не знает. Каждый из специалистов — настоящий мастер своего ремесла, однако он использует свои навыки для создания очень эфемерных предметов, которые могут и вовсе никогда не понадобиться, не появиться в кадре. Из-за этого создается впечатление, что они играют в какую-то игру, как дети на площадке, получая удовольствие исключительно от процесса.

Форс-мажоры, без которых не обойтись

Конечно, одна из главных целей для журналиста во время сет-визита — поговорить со звездами фильма. Чаще всего интервью с актерами запланированы и обозначены в расписании, которое журналистам направляют за день-два до визита на площадку. Однако бывают и форс-мажоры, для чего в расписании всегда есть пометка мелким шрифтом «возможны изменения».

Так, на площадке последней части «Другого мира» к прессе долго обещали привести Кейт Бекинсейл, но она так и не появилась перед журналистами. А вот Марка Уолберга пришлось ждать на съемках «Трансформеров» почти до полуночи, что было особенно неудобно, учитывая, что обратный путь от замка до отеля составлял два часа, а автобус, заказанный для журналистов на семь вечера, уже несколько раз порывался уехать. Когда звезда наконец-то освободилась, прессу попросили делегировать одного человека, который задал бы все вопросы. А когда тот открыл рот, выяснилось, что у него есть возможность задать всего один вопрос. Уолберг, кстати, был очень мил: видя, как долго его ждали, он согласился ответить еще на один. Получилось, что актера прождали до ночи ради двух вопросов, которые потом невозможно было толком использовать.

При этом надо отдать актерам должное: даже если они устали и еле шевелят губами, они приходят и старательно отвечают на вопросы, хотя их настроение и общительность меняются от проекта к проекту. Так, Кира Найтли была невероятно разговорчива на площадке «Анны Карениной», а вот на «Джеке Райане» была гораздо более замкнутой. Важно понимать, что журналисты, по сути, выдергивают актеров из рабочей атмосферы, особенно если их приводят в перерыве между съемками, а не после окончания смены. Хотя их предупреждают о визите прессы, это не очень комфортная ситуация. К тому же большинство журналистов вынуждены задавать стандартные вопросы, потому что еще ничего не знают о конкретной картине, особенно если это не продолжение известной франшизы. На площадке сложно придумать оригинальные вопросы, учитывая, что все они должны быть по теме картины, а ее никто не видел, она вообще только снимается.

Визиты на российские площадки, наоборот, редко следуют четкому расписанию. Прождать режиссеров и актеров можно и несколько часов, а иногда и вовсе уехать со съемок без интервью. В отсутствии правил и регламента, конечно, есть свои плюсы. Например, можно получить полноценное эксклюзивное интервью, если выдастся время и возможность, а актер будет расположен и в хорошем настроении. Однако нет и гарантии, что материал не придется собирать из одних только впечатлений с площадки.