Взгляд в экран и размышления чередой. Глубокие, интимные, в попытке донести до каждого сокровенное. Размышления режиссёра и наши, зрительские, на разыгрываемое действо. Психологический этюд с диагностикой глубинного состояния личности. Каждый почерпнёт что-то своё. Каждый в преломлении себя, увидит иное. Отличное от других. То, чем представляется нам человек и каков он на самом деле. Первые кадры, словно пробудившийся пролог из 'Зеркала'(1974г.) Андрея Тарковского: 'Я могу говорить'. И заикание ушло. Перестало существовать.

Что-то во мне ни так. Комплексы, страхи, переживания, фобии, неуверенность. Как избавиться от всего этого? Как преодолеть этот негатив? Попытка разобраться в себе - уже первый шаг. Остаётся выбрать направление. Методикой, себя укрепить. И всё получится. Конечно же получится.

Лоре уже 50, но и в этом возрасте она зажата и пуглива. Прикосновение мужской руки неприемлемо. Нагота тела пред кем-то, невозможна в принципе. Сексуальная жизнь от этого на нуле. Только вуайеризм. Время от времени. Ванная комната, тёплая вода, снятием напряжения. И сколько так может продолжаться? Старость у порога, а ложный стыд не позволяет жить.

И монолог в камеру, как приёмный 'покой' в кабинете психотерапевта. Душа, робость преодолевает. Душа, пробудилась к слову. И вариации 'помощи' самые различные. Женщина-трансгендер в доверительной открытости своего мира. Мастер-класс терапевтического сеанса тяжелобольных людей. Разрыв личного пространства с нарушением привычных рамок, избавлением в крике. И слова-слова-слова для рубцевания внутренних кровотечений. И доверчивые глаза отзвуком раскрытых ладоней. Шаг за шагом. Едва ли не на цыпочках, мы у цели. Она у цели. Исцеление?

Словно шаманские камлания на протяжении двух часов музыкальные бубны демонологии. Отрывочные. Непродолжительные. Укрощение ли это или изгнание из себя сил зла? Возможно. Наверное. Бросаемая в жар костра старая рухлядь одёжных костюмов, спадающих к ногам при очищении себя, здесь. Обновлении до обнуления, наблюдаем. И воспоминания о матери, ограничителями стопорения из детства. Отец же, возможно, причина защёлкнувшегося на десятилетия внутреннего замка Лоры. Но тема эта, едва ли не табу для режиссёра, она не педалируется, она лишь вскользь вброшена для зрительской аудитории. Её и рассмотреть то, пожалуй, не всякий успеет. Не осмыслит, не поймёт. Акценты имеют тут иной характер, и на них, заостряется внимание.

Финал, совершенно иной музыкой. Финал, 'отжигаемым' танцем. Можно ставить точку?

Вроде бы. Но. Одно 'но'. Не хотелось бы быть ханжой. Но всё же. Раскрепощённость это хорошо. Раскрепощённость это замечательно. И сцены фильма несут эту палитру широким спектром. Вот только завтра не придётся ли лечить уже от этой самой раскрепощённости? Ведь психика может и не справиться с такими изысками. Как думаете?

7 из 10