Тезис, вынесенный в заголовок рецензии, имеет единственное назначение - отговорить вас от просмотра, ЕСЛИ ВЫ НЕ ЛЮБИТЕ артхаусное и фестивальное кино, где смакуют долгое молчание, ракурсы камеры и где вам ничего не разжуют и тем более не положат в рот.

Честно говоря, у меня не очень с пониманием такого кино, я часто могу отвлекаться и пропускать какие-то важные намеки и детали, а после просмотра в полном недоумении лезу гуглить отзывы и смысл фильма или концовки. Но на этот раз, за что фильму +1 балл, мы с ним мыслили на одном языке.

Сразу важно еще раз повторить, что это драма, и элементы хоррора, мистики здесь выступают лишь как усилители вкуса, они условны, поскольку по сути в событиях фильма нет ничего мистического. Хотя, это вопрос восприятия. Никто не запрещает вам думать иначе.

В общем, с тех пор как в молодой семье появился первенец, отец семейства, У-Джин, сам не свой. Его одолевают кошмары во сне и наяву, а когда выясняется, что умерла дорогая ему в прошлом девушка, все ухудшается, и теперь вдобавок ко всему прочему она чудится ему тут и там.

Жизнь У-джина усложняется еще и суеверными родственниками, частыми недомолвками и ложью, которыми он кормит свою жену. И когда ребенок вдруг неожиданно заболевает, жена винит во всем именно У-джина, потому что пока ребенку не исполнится 21 день, необходимо соблюдать ряд правил, а он, отправившись на поминки, нарушил их и в целом весьма безответственно относится к происходящему.

Когда-то У-джин тоже кое-что похоронил, наспех женился и бросил друзей, не пригласив никого на свадьбу. Очень глубоко закопал что-то настолько страшное, в чем теперь даже себе боится признаваться. Но на протяжении всего фильма различные события и просто мелочи, будь то слово или движение, напоминают ему об этом, тревожат его, как трупный запах. Это делает фильм тонким и искусным, а знаки настолько универсальны, что не требуют дополнительного разъяснения.

Фильм очень медленный и прозрачный. Все, чего он требует, это просто его смотреть. Это драма о чувстве вины, которое может возникнуть в образе близнеца человека, который уже умер, а может возродиться путем более пугающим и безжалостным.