Криминальное чтиво Тарантино, при всей виртуозной эквилибристике своих конструкций сохраняет главное условие принадлежности к большой европейской литературе: катарсис.
«Последний сеанс» — трагедия, превратившаяся в пародию,- иллюстрирует дефицит качественного авторского кино, явно ощутимый в программе Локарно.
Главная тема, впрочем, определена и воплощена внятно. «Господа Головлевы» — история опустошения и «обезлюдевания» мира. Опустошителем и душителем всего живого, проводником зла остается Иудушка Головлев в исполнении Евгения Миронова.
Поскольку создатели таких фильмов, как «Обратный отсчет», «забивать» и сами горазды, произведения подобного сорта радуют неформальным, раскованным подходом к драматургии, когда авторов не гнетет обременительная обязанность вычерчивать характеры и отслеживать судьбы заявленных персонажей, а также сводить сюжетные концы с концами. Они творят не по законам жанра, а по наитию, смешивая из своих воспоминаний о популярных блокбастерах неповторимый коктейль, который воспроизвести второй раз невозможно в силу отсутствия рецепта.
Вообще в «Царе скорпионов» гораздо больше попыток юмора, чем в «Мумиях»: решив, что человек-скала, взявший пару уроков актерского мастерства, способен к изображению комических реакций, создатели фильма, как умели, внесли некий иронический колорит.
Дэниел Крейг вот уже второй раз разрушает это шаблонное представление о Бонде как неунывающем плейбое, способном перешагнуть через любую, и, не боясь впасть в мелодраматическую слащавость, ничуть не стесняется откровенно страдать из-за женщины.
Если в первой серии авторы фильма пытались над своими героями хоть как-то шутить, оперируя иногда довольно скользкими инструментами вроде ректального термометра, то в сиквеле они не позволяют себе почти никаких фривольностей, которые худо-бедно могли бы развлечь взрослого зрителя.
В сущности, с картинкой создатели фильма постарались, тут спору нет, а вот мессидж всей истории куда-то улетучился.
Анимационный фильм «Кунг-фу Панда» несколько разочаровывает недостатком пародийных элементов и их умеренной язвительностью. Авторы не задаются целью разоблачить туповатость фильмов о восточных единоборствах, а почтительно адаптируют их философию к сказке о зверюшках, которая вселяет надежду на успех даже в самых бесперспективных уродцев.
Все возвращается на круги своя: к традициям родного логоцентризма — делая абсолютно бессмысленной жертву режиссера Урсуляка, добровольно принявшего на себя скучную роль и обидное прозвище эпигона.
Нетипичная экранизация комикса «Железный человек» получилась гораздо приятнее, чем большинство фильмов этого жанра, не в последнюю очередь благодаря отсутствию в ней Тома Круза, активно примеривавшегося на главную роль. Вместо него на экране функционирует гораздо менее предсказуемый Роберт Дауни-младший.
Англоязычная пресса назвала блокбастер «экранизацией карусели», и по итогам просмотра всех трех частей точнее, пожалуй, не скажешь. К третьему фильму от обилия соленой воды пиратская каруселька окончательно заржавела и движется в медитативном темпе колеблемых течением водорослей.
Миндадзе и Абдрашитов не бросают вызов новому кино — они лишь слегка заступают на его территорию, апеллируя к его излюбленным типажам и способу поведения в кадре.
Впервые Альмодовару удалось создать на экране идеальный баланс эмоций между мужчинами и женщинами: первые не умолкая говорят, а вторые (тоже впервые) — молчат. Слушая и любя исключительно ушами. Может, в этом и состоит секрет любовной гармонии?
Теперь и повелитель сверхбюджетов Джерри Брукхаймер вынужден считаться с тем, что грызуны хотят видеть на экране себя, причем не в качестве мягких игрушек и домашних питомцев из зоомагазина, а в роли отважных бойцов, побеждающих в схватке с человеческим разумом, который в «Миссии Дарвина» является главным источником зла.
Этот урок слепой безграничной преданности, впрочем, не главное, что пропагандирует «Вольт». Есть в запасе у авторов и месседж, что обычным, заурядным, лишенным суперспособностей быть совсем не страшно,- хотя им и не удается скрыть, что это бывает немного унизительно и довольно скучно.
Появись фильм еще несколько лет назад, он был бы воспринят как реликтовый осколок восьмидесятничества и мог снискать разве что тематический успех на Карловарском фестивале. Сегодня, в холодной атмосфере кризисной осени, его ностальгическая теплота согревает почти как добрый шотландский виски.
Несмотря на все потуги якутских кинематографистов примирить христианство с язычеством, последнее по итогам все равно перевешивает как более удобная и эффективная доктрина.
Главная загадка в «Призраке Красной реки» даже не в том, почему с прелестной отроковицы, проживающей в 1817 году в селении Red River в штате Теннесси, по ночам самопроизвольно сползает одеяло. Больше озадачивает, почему ее родителей согласились играть ветераны американского леденящего кровь кинематографа Дональд Сазерленд и Сиси Спейсек.
Достигнута ли в «Мертвых дочерях» эта цель — чтобы кровь беспричинно стыла в жилах, — зависит, наверное, от индивидуальной впечатлительности каждого конкретного зрителя.
Бельгийцы едва ли не более других европейских народов склонны к крайностям: и самые жестокие, и самые слащавые фильмы последних двух десятилетий сняты именно в Бельгии. Когда же они проявляют умеренность, рождаются такие вот трагикомедии, как «Совсем один».
Никакой ошибки быть не может: если б не Пэрис Хилтон, вообще не стоило бы огород городить, и если б не Ксения Собчак, никогда бы трэш с оригинальным названием Pledge This! не был замечен нашими дистрибуторами в компостной яме, куда сваливают отходы американского кинопроизводства.
Монгольский эпос сдобрен больше не политической демагогией, направленной на демонстрацию силы, а народными мудростями безвредного характера, помогающими рядовому воину выжить в неуютных степях Внутренней Монголии. Одна такая монгольская мудрость служит эпиграфом картины: «Не презирай слабого детеныша, он может оказаться сыном тигра».
Наверное, какой-нибудь российский боевик произвел бы во Франции такое же беспомощное впечатление, как «Адский небоскреб» — у нас.
Вот так и повзрослевшие братья Коэн, решив, что принципиально нового ничего они уже показать все равно не смогут, в конце бросают наскучившие им жанровые игры в вестерн, боевик и film noir, предоставив тем, кого это волнует, самим догадываться о возможной развязке.