Если экранным героям хватило сил взглянуть правде в глаза, то их должно хватить и зрителям.
За упущенные возможности обидно, но в то же время назвать «Корень зла» катастрофой язык не поворачивается. Это по-прежнему нестыдное семейное кино и, пожалуй, лучший фильм из новогодних новинок.
Трудно рекомендовать этот фильм поклонникам Зигги Стардаста. Вероятнее всего, они и так давно следят за судьбой проекта и уже сделали о нем свои выводы.
Автор «Колымских рассказов» давно заслужил право появиться в отечественном кино — как и «черный человек», вечный спутник великих русских поэтов.
Кенгуру в фильме — символ субкультурной свободы и самовыражения, прыгучий дух хулиганства. Выдуманному животному позволено то, в чем по разным причинам ограничивают себя люди
Новые «Бараны» — это по-прежнему фильм о том, что бодаться с близкими не стоит. Тем, кто засыпает на медленных картинах из Северной Европы, англоязычная версия, пожалуй, будет в самый раз: она и смешная, и трогательная, и поучительная.
Задача фильма — найти свою публику, найти людей, которые любят читать между строк даже в кино, которые способны считать ритм и слышать не только отдельные слова и фразы, но и затаившуюся в них боль. Это не фильм про танго, танго не танцуют втроем, а вот жизнь — да, случается.
Если бы все отечественные режиссеры владели профессией так, как владеет ею Кончаловский, у российского зрителя, возможно, не выработался бы такой стойкий скепсис по отношению к национальному кино.
«Откуда ты родом?» поражает какой-то невероятной наэлектризованностью, драйвом, экстатическим упоением собственной формой.
Тут не будет ни триллера, ни драмы, ни фантастики — только скромная история о ребенке, которому харизматичный дядя попытался запудрить мозги. У него не получилось. И у режиссера тоже.
Кино — это, конечно, мощнейший инструмент проговаривания коллективных травм, но одновременно и развлечение, шоу. Мягкое утешительное бормотание «давайте жить дружно» вряд ли способно кого-то развлечь, да и помирить, если уж честно, тоже.
В фильме Китти Грин напряжение искусно скрыто за почти документальной повествовательностью, и искать его придется самостоятельно. Но зато проделавший эту работу будет вознагражден сполна.
Публике, привыкшей к традиционным способам экранного повествования, будет сложно «подключиться» к этой картине, она не развлекает — она транслирует. Но тех, кто поймает нужную волну, ждет редкое удовольствие: кино, которое Никола Тесла вполне мог бы снять о себе сам.
Чаплиновские приемы Хелмер за десятилетия работы освоил в совершенстве. Трудно сопротивляться обаянию фильма, так настойчиво апеллирующего к истокам мирового кинематографа, к самой его природе, в которой образ всегда был важнее слов. Однако архаичность формы в случае с «Найти и полюбить» неизбежно сказывается и на содержании.
Это именно тот фильм, который может помочь справиться с последствиями карантина: он, как и все его предшественники, торжественно провозглашает важность любой человеческой коммуникации. Даже той, которая родилась в результате опечатки.
Большинству нужно понимать, что вы имеете дело с очень усталым рассказчиком, который в четвертый раз заводит одну и ту же пластинку. И ему не надоедает, потому что он поклоняется бесконечности.
Перфекционизм не драматического, а комедийного свойства: костюмы в «Эмме» сами по себе становятся источником шуток.
«Белый, белый день» в высшей степени эстетское зрелище — очевидно, что Палмасон мыслит себя не только режиссером, но и художником. Однако и история никуда не теряется. Каждый сюжетный поворот выведен этим необычным авторским почерком вполне разборчиво.
В фильме Кристиана Петцольда Берлин журчит. Главная героиня не зря напоминает своим слушателям, что даже название немецкой столицы произошло от слова «болото». «Ундина», смахивая вековую тину, показывает Берлин как город на воде.
Можно было бы попенять режиссеру фильма Таре Вуд на полное отсутствие конфликта, но очевидно, что в данном случае восторженная интонация — это сознательный выбор. Будь «Однажды… Тарантино» поэтическим произведением, это была бы ода.
«Холоп» должен был стать фильмом о том, как в условиях жесткого реалити-шоу перевоспитывается персонаж, которому большая зрителей с удовольствием плюнула бы в рожу. А получилась картина о том, что все мы холопы — и те, кто снимает такое кино, думая, что делает отличную новогоднюю комедию, и те, кто наивно понесет свои деньги в кинотеатр, потому что никаких вариантов все равно нет — наши праздники давно расписали за нас.
В итоге фильм выглядит как красочный промо-ролик, демонстрирующий технические возможности студии Бабельсберг. Фабрика тут однозначно есть, а вот грез отчаянно не хватает.
«Даунтон» сложно анализировать с точки зрения большого кинематографа. Этот фильм совершенно не работает как самостоятельное произведение или высказывание — это скорее новый заключительный эпизод к заключительному эпизоду. При этом авторы явно сделали все для того, чтобы случайный зритель, не смотревший сериал, не чувствовал себя обделенным. Но того удовольствия, которое испытают преданные поклонники, он получить не сможет.
Хорош, но не прекрасен, умен, но не мудр, жив, но нежизнеспособен. Кончаловский, а не Тарковский. И этого не изменит даже вечность, сколько к ней ни взывай.
Мистическая составляющая выписана в лучших традициях телешоу «Битва экстрасенсов».
