На экранах — «Коридор бессмертия», фильм о блокаде Ленинграда и железной дороге вдоль Ладоги, благодаря которой город не вымер полностью. Обслуживали эту дорогу в основном женщины. Среди них — вчерашняя школьница Маша Яблочкина и ее подруга Соня Вишневская. Вспоминаем и других героинь нашего кино, оказавшихся на фронте разных войн.
Родина-мать
«В шесть часов вечера после войны»
В главной роли: Марина Ладынина
Первая зенитчица военного кино и первая леди позднего сталинского кинематографа. Жена режиссера Пырьева в начале фильма играет воспитательницу детского сада, которая с ужасом отправляется дежурить на московскую крышу во время бомбежки. В конце она уже воин, выходящий на смертельную дуэль с вражеским самолетом.
Однако согласно эстетике эпохи в образе Ладыниной подчеркиваются в первую очередь стереотипно женственные черты. Это юная Родина и будущая Мать, в бесконечных песнях и стихах оберегающая мужа-солдата даже за тысячи километров. Солдатский ватник и ружье героиня примеряет лишь вследствие общей дисгармонии войны, поставившей под сомнение принятый порядок вещей. Порядок, разумеется, будет возвращен после победы, о которой во время съемок фильма еще лишь мечтали.
Столь же женственны, исполнены долга, неподкупны разновозрастные героини «Она защищает Родину» Фридриха Эрмлера, «Зои» Льва Арнштама или «Машеньки» Юрия Райзмана. Идеальная женщина искусства сталинской эпохи должна была быть еще более цельной и совершенной, чем мужчина, которому иногда дозволялись нравственные страдания и муки выбора. А ей только радость, верность и поддержка.
Фурии революции
Тема Гражданской войны, отчасти табуированная при Сталине, оказалась важнейшей для режиссеров оттепельного поколения. Очистительный и искупительный символизм революционных событий затмевает трагическую реальность. Так, комсомолка Таня из «В огне брода нет» предстает чуть ли не святой. Впрочем, именно в образах воительниц Гражданской, а не Отечественной советские женщины предстали уверенными и опасными бойцами.
«Сорок первый»
В главной роли: Изольда Извицкая
В пылу Гражданской войны на границе между прежним и новым мирами героиня Извицкой разрывается между классовым долгом и чувством. В фильме Григория Чухрая война отнимает у Марютки ее женский рай в шалаше с обреченным белогвардейцем. В отличие от снятого в 1920-е оригинала Протазанова, насыщенного революционными и эротическими страстями, здесь отражена прежде всего трагедия человеческой индивидуальности. Красноармейка, оставшаяся наедине с белым пленником на необитаемом острове, преступно в него влюбляется. Осененная высокой культурой старого мира простая девушка впервые чувствует себя женщиной, которой читают стихи и открыто любуются. Но идиллия оказывается выморочной: по профессии эта пылко влюбленная девушка — снайпер, хладнокровно отсчитывающий число убитых врагов. Порядок таков: сперва пуля в спину, затем запоздалое раскаяние.
«Комиссар»
В главной роли: Нонна Мордюкова
Нонна Мордюкова играет дородную деревенскую бабу с революционным мандатом, которая понимает лозунг «отнять и поделить» вполне буквально. Недрогнувшей рукой она отправляет врагов революции на смерть и готова, конечно, так же вытравить не вовремя образовавшегося ребенка, но поздно. Решившись родить, она получает краткую передышку материнства посреди кровавой Гражданской и даже ненадолго меняет свои кожаные штаны на белый сарафан, при этом называясь мадам Вавиловой.
Но вскоре война возьмет свое: наступление белых на Бердичев заставит комиссара Вавилову оставить младенца на попечение семейства бедного портного Магазанника и отступить с Красной армией. Впрочем, материнство и война не вполне отделены тут друг от друга. Муки в фильме прямо рифмуются с муками охваченной революцией страны. Разумеется, фильм про совершенно травмированную войной неласковую мать, у которой принимают революционные роды мудрые и добрые евреи, сразу был запрещен, а режиссер Аскольдов изгнан из профессии.
Боевой товарищ
Эмансипация и некоторая либерализация нравов в 1960-е позволяют кино о войне (любой — хоть Великой Отечественной, хоть Отечественной 1812 года) не выглядеть всегда безудержно серьезным. В подобных комедиях заметен даже инфантилизм, как в революционном вестерне «Неуловимые мстители» (напомним, среди юных красных дьяволят есть и девочка Ксанка).
«Гусарская баллада»
В главной роли: Лариса Голубкина
Легкая комедия про кавалерист-девицу Азарову и поручика Ржевского разворачивается на фоне Отечественной войны 1812 года, причем снимался фильм к юбилею Бородинского сражения. Легкость, с которой героине удается избежать гибели в бою и расстрела, обратно пропорциональна сложности романтической линии. Чтобы быть полноценным воином, девушка должна притвориться мужчиной, и как раз в этом качестве корнет становится близок бравому поручику. Лишь в конце не боявшаяся ни боя, ни дуэли Азарова проявляет истерические «женские» черты и падает в обморок при виде мыши. Тогда Ржевский с облегчением влюбляется в своего лучшего друга. Впрочем, девица уже получила повышение по службе за храбрость и не спешит переодеваться в платье.
«Крепкий орешек»
В главной роли: Надежда Румянцева
Не брутальный Брюс Уиллис, а тонкая Надежда Румянцева — так выглядит советский крепкий орешек и супервумен. Маленькая зенитчица и ночной кошмар интеллигентного лейтенанта Грозного никогда не перестает трещать. Анархистка на передовой, девушка Люба нарушает все параграфы устава, только чтобы с честью выйти из самых немыслимых положений. Среди проявлений ее героизма — оглушение немцев поварешкой, угон дирижабля и разведка (пришлось переодеться мальчиком).
Травестия привносит некоторую комическую разрядку в довольно мрачную тему Великой Отечественной войны. Характерно также, что очевидное эротическое напряжение между зенитчицей и лейтенантом вообще не находит никакой разрядки. Это роднит комедию с детско-юношеским советским кино, где все кончалось пионерской дружбой.
Обреченная красота
С приближением застойных лет в военном кино начинает преобладать меланхолическая интонация. Рассказ о боевых буднях часто перемежается флешбэками мирной жизни. Контраст образа женщины на передовой и женщины в родном доме кажется наиболее показательным. С другой стороны, появляются и картины о героинях, которые травмированы драмой войны и не нашли себя в быту: «Крылья» Ларисы Шепитько, «Военно-полевой роман» Петра Тодоровского.
«Женя, Женечка и „Катюша“»
В главной роли: Галина Фигловская
Героиня фильма Мотыля — первая любовь юного солдата, а также его боевых товарищей. Очевидно, невзрослеющий Олег Даль влюблен во взрослую девушку в том смысле, что девочки созревают быстрее мальчиков. Это полковая дива, явственно сознающая собственную привлекательность и, подобно Елене Прекрасной, манипулирующая мужчинами на пороге смерти. Даль выпадает из схемы манипуляции по причине природной невинности и в одну из недолгих встреч перевоплощается в рыцаря прекрасной дамы. Та погибает, разделив его шутовскую мальчишескую игру.
«...А зори здесь тихие»
В главных ролях: Ирина Шевчук, Ольга Остроумова, Елена Драпеко, Екатерина Маркова, Ирина Долганова
Жена героя, занявшая место погибшего мужа в строю, роковая красотка, детдомовская простушка, лесная нимфа и интеллигентная еврейская девочка — пятеро зенитчиц на Карельском фронте. Никто из них не вернется с войны. Опытные и наивные, боязливые и хладнокровные разделят одну судьбу в незаметном эпизоде мировой бойни. По иронии выживет только немолодой старшина, который нес ответственность за подчиненных. Режиссер Ростоцкий сознательно спекулирует женственностью героинь. Так, едва было не вырезанная цензурой сцена в бане нужна была, чтобы показать нежные тела, которые скоро будут изрешечены пулями.
Интересно, что Ростоцкий обращается к теме девушки на войне не в первый раз. Еще в оттепель он снимает фильм «На семи ветрах»: девушка ехала за женихом на фронт и по воле судьбы сделалась бойцом.
Железные леди
Новый патриотизм и полуностальгическое обращение к советской культуре снова потребовали появления женщины в хаки на экране. Эти образы, как правило, эклектичны. В них есть непорочность защитницы родины сталинской эпохи, подчеркнутая женственность эпохи брежневской, принципиальность солдаток Гражданской. В качестве примеров последних лет можно вспомнить ремейк «Зорь» и «Батальонъ» (на немыслимую для советского кино тему — героические женщины на стороне контрреволюции). И, как во многих современных военных фильмах, в основе зачастую «реальные события», в отличие от кинематографа прошлого.
«Битва за Севастополь»
В главной роли: Юлия Пересильд
Людмила Павличенко (реальная героиня ВОВ) — типичная строгая школьная отличница, которая уверенно идет на диплом и столь же уверенно выбивает мишени в клубе боевой подготовки. Она без долгих отговорок принимает войну как экзамен, но вскоре оказывается, что вопросы тут сложнее тех, что разбирали в школе. Разрушенная личная жизнь, оставленный Севастополь и смертельная дуэль с фашистским снайпером делают Павличенко железной, но она не утрачивает способности плакать. Феминизм образца ХХ века предполагает и овладение мягкой женской силой, уроки которой одесской девочке преподает первая леди Америки. Снайперша шагает из окопов на поля дипломатической войны, так пристыдив американцев, что те готовы открыть второй фронт. В этот момент реальная женщина становится символической и мифологической фигурой.
«Коридор бессмертия»
В главных ролях: Анастасия Цибизова и Светлана Смирнова-Кацагаджиева
Поработав на строительстве укреплений вокруг Ленинграда юная Маша Яблочкина (прототипом героини Цибизовой была Мария Яблонцева) и ее подруга, флейтистка Соня Вишневская (Смирнова-Кацагаджиева), устраиваются на курсы подготовки железнодорожных кондукторов — тут хотя бы дают какое-никакое питание. Только вот придется им совсем не билеты проверять: вместе с сотнями других женщин (точнее, вчерашних школьниц и студенток) ей нужно строить и обслуживать Шлиссельбургскую магистраль. Это временная железная дорога вдоль Ладоги, снабжающая блокадный Ленинград. Работать приходится в условиях адской полуголодной зимы, под носом у немцев. Однако глаза боятся, а руки делают. Подруги трудятся, ссорятся, мирятся, влюбляются. Маша встречает все тяготы с кротостью и мужеством, а Соня, поначалу проявляющая житейскую смекалку, которая не слишком вяжется с образом беззаветной героини, постепенно перековывается. Причем самый драматический эпизод этой трансформации сопровождается вовсе не громом взрывов: девушка, рыдая, читает стихотворение Берггольц «Я говорю с тобой под свист снарядов...» перед солдатами на сцене.
