Сандра Буллок: «Моя героиня была мертва, когда летела в космос»

Альфонсо Куарон: Идея зародилась довольно давно. Четыре с половиной года назад мой сын Хонас дал мне почитать сценарий своего фильма, который сейчас в разработке. Он попросил сделать замечания. Прочитав, я не стал делать замечаний, но сказал, что очень хочу, чтобы он помог мне сделать нечто подобное. Меня зацепила история, способная раскрыть эмоции и переживания главного героя через его действия. Перед вами разворачивается совершенно увлекательное зрелище. Вы погружаетесь в него, сопереживаете героям, но при этом главными остаются не экшн-сцены, а внутреннее развитие героя, его духовное и эмоциональное преображение. И в этом, собственно, был весь смысл картины.

Сандра Буллок: Если вкратце, это работа Альфонсо, которую я имела удовольствие созерцать довольно долго. У Альфонсо нет такого фильма, который бы мне не понравился, не вдохновил бы. И, когда мне пришло предложение сняться в его новом проекте, это была чарующая неизвестность. Я совершенно не представляла себе, каким образом такая идея может быть претворена в жизнь. Мне говорили, что придется сниматься в большом самолете, который поднимается в небо и резко падает вниз, симулируя условия невесомости на 20 секунд. И так весь день. А я еще вдобавок не люблю летать. Как будто сама Вселенная намекала на то, что хватит жить в страхе, пора бороться. Я решила обдумать предложение и принять решение после встречи с режиссером. А когда мы встретились, то я поняла, насколько схожи наши позиции, и тем самым Альфонсо Куарон помог мне шагнуть в эту неизвестность и идти дальше.

Альфонсо Куарон: Нет, этого больше нет. Когда я использовал подобный прием, моей целью было окрасить Вселенную, придать ей необходимую форму и цвет. Самое главное, что я вынес из этого опыта, так это то, что окружение и декорации, в которых находится главный герой, играют ничуть не меньшую роль в понимании картины. Так и в «Гравитации». Наша героиня Райан Стоун так же важна, как и то, что ее окружает — бездна космоса и планета Земля. И все, что с ней происходит, создается на фоне напряжения между безжизненной бездной и густонаселенной Землей.

Сандра Буллок: Я считаю, что любой человек по своей сути хрупок и беззащитен. Он постоянно борется то с собой, то с обстоятельствами, с силами, которые намного больше, чем мы с вами. Именно в этом я вижу силу супергероя. Я никогда не считала себя достаточно сильной женщиной, но мне всегда импонировали истории, где люди не стеснялись показать, что они сломлены или же не знают, как найти ответ, как преодолеть жизненные обстоятельства. Это очень по-человечески. В этом и заключается сила. Мы люди, и мы никогда не сможем стать супергероями, но, как люди, мы способны на потрясающие вещи. Так что мне нравится показывать на экране несовершенных людей, преодолевающих трудности по-своему, по-человечески.

Альфонсо Куарон: У нас была презентация, и мой ассистент решил сфотографировать Сандру на фоне плаката. Она отправила фото на свою страничку в фейсбуке, и первый же комментарий был таким: «Ух ты, а Джордж сильно сдал за последнее время!» (Смеется.) Работать с Джорджем было сплошным удовольствием. Это идеальный партнер. Для меня как для режиссера было открытием узнать, что в лице Джорджа я получил отличного актера, замечательного режиссера и великолепного сценариста в одном флаконе. К тому же он никогда не задирал нос и относился ко всем с уважением. Так что распространенное мнение, что Джордж — эдакий мистер Хороший Парень, на самом деле вовсе не преувеличение. Я сильно сомневаюсь, что у него найдется какой-нибудь потайной подвал, полный трупов. Он слишком хорош для этого. Он волновался не только за себя и за свою роль. Он постоянно помогал мне и Сандре в сценах, где не было никакого его участия. Когда я уезжал в Лондон, он присылал мне переписанные сцены фильма просто на всякий случай, если уже прописанные сцены сыграют немного не так. Он был потрясающим сценаристом.

Сандра Буллок: Полностью согласна. Джордж — художник. Ему очень важно находиться в творческой среде, там он чувствует себя как дома. Не думаю, что он смог бы работать где-нибудь еще. Я знакома с Джорджем уже много лет, и это очень сильно помогало мне на площадке. Самое интересное, что мы очень мало работали глаза в глаза. Порой мы вообще неделями не видели друг друга. Все, что я слышала, — это лишь его голос. Меня сажали в ящик, вокруг было темно, мне одевали на голову гарнитуру, и я общалась с окружающим миром исключительно через микрофон. Все наши реплики друг с другом были через микрофон. И, когда я слышала его голос, это словно возвращало меня к жизни, на площадку. Ведь вокруг меня никого не было. Лишь темнота и тишина. Поэтому я безумно радовалась, когда слышала его голос. Он подсказывал мне реплики, следил за мной с мониторов. Это были очень необычные съемки. Наше близкое знакомство позволило раскрыться нашим персонажам на экране, мы очень хорошо чувствовали друг друга.

Сандра Буллок: Думаю, у каждого из нас как минимум раз в неделю бывает черная полоса в жизни. Все мы готовы к неизбежному. Для Райан все было немного проще. Она уже была мертва, когда полетела в космос. Эмоционально мертва. И все то, что произошло с ней, вызвало обратный эффект. Обычный человек со своими эмоциями пытался бы всеми доступными способами избежать возможной катастрофы, но для Райан подобный опыт стал своего рода пробуждением, что заставило ее открыться и дать волю своим чувствам, эмоциям. Думаю, если бы человек действительно хотел умереть, он не стал бы так отчаянно хвататься за возможность спастись, что мы и наблюдаем в картине. Бывает так, что обстоятельства заставляют встать с дивана и сделать хоть что-нибудь! А некоторые застывают, оттягивают момент принятия решения. Нет единого решения, и каждый из нас уникален. Райан в том числе. Главное — это вовремя принять нужное решение. А времени-то у Райан как раз и нет. У нее есть всего 90 минут, после чего она умрет. Уже физически. И весь смысл заключается в том, чтобы опустить руки или же пытаться бороться дальше.

Сандра Буллок: Нет.

Альфонсо Куарон: На съемках у нас были роботы и множество техники, за которой следила целая команда гиков. Это даже не было похоже на съемочную площадку, а скорее всего, на компьютерный сервис-центр. Я бы хотел, чтобы мы больше внимания уделили фильму о создании фильма, поскольку там действительно есть что показать.

Сандра Буллок: А я ведь долгое время даже понятия не имела, как там все устроено, что там ходят и работают, поскольку все это время я сидела в коробке. Это такая абсолютно черная комната. Однажды я вышла посмотреть, что находится за стенками, и это было как откровение: голубые экраны, множество людей… Первая моя мысль была такой: откуда взялись все эти люди? Я их не видела, я их не слышала. Но, как оказалось, они все время были там. Мастера-кукловоды.

Альфонсо Куарон: Процесс съемок был довольно интересным. В самом начале сценарий представлял собой лишь грубо намеченный план. И, когда я подошел к Сандре с предложением роли, ее персонаж представлял собой чистый неописанный лист. Мы знали, что именно ее героиня должна сделать, но не знали, как именно она станет на это реагировать. Эту часть работы над персонажем я решил доверить Сандре. И обсуждение ее героини всегда сводилось к тому, чтобы каждым ее действием вызывать эмоциональный отклик. Сандра оказалась самой прилежной актрисой, какую я когда-либо встречал. Она постоянно искала необходимые звенья эмоциональной цепи для достижения наилучшего результата. Когда я начинал снимать, каждая сцена была очень жестко прописана, и у Сандры оставалось очень мало свободы для импровизаций. Поэтому каждая сцена прорабатывалась до начала съемок, чтобы удостовериться в том, что это вызовет необходимый отклик у зрителя. Эти репетиции были наиболее важной частью нашей с ней работы. Сандра также принимала участие и в постпродакшне. Когда аниматоры готовили сцены с ее героиней, она советовала им, какой ракурс лучше взять. Это было полное сотрудничество.

Сандра Буллок: Это напоминало танец или даже битву. Ему приходилось следить за столькими вещами! Я до сих пор под впечатлением. Он не рассчитывал на кого-то одного, он следил за работой сотней людей и складывал эту мозаику вместе. И я со своей стороны старалась дать ему то, что было нужно, необходимый эмоциональный отклик. Возвращаясь к ранее заданному вопросу, скажу, что, будучи людьми, мы способны на многое, когда нам доверяют сделать нечто важное. И я польщена, что заслужила подобное доверие. Это был танец, да. Такое чувство, когда ты доводишь дело до конца, не полностью осознаешь тот колоссальный объем выполненной работы, но помнишь, что все было цельным и органичным. И каждый день заканчивался цельной картиной выполненной работы. Даже не представляю, каким образом это выходило. Думаю, мы просто отлично чувствовали друг друга.

Сандра Буллок: Это интересный вопрос. Было несколько уровней переживаний, с которыми я постоянно боролась. Тот опыт, что я приобретала на съемочной площадке, выходил за пределы того, с чем я сталкивалась раньше. Самой большой трудностью для меня стала изоляция. Конечно, у меня оставалась музыка, звуки, запахи. Только это было способно быстро привести меня в чувство. Это ведь суть нашей профессии: что бы ни происходило у тебя в голове, на площадке ты выкидываешь все вон и переносишься туда, где в данный момент находится твой персонаж. Странная профессия на самом деле. Я старалась обособиться, чтобы не приносить в дом эмоции своей героини, но было довольно тяжело. Пришлось обучиться некоторой форме медитации, чтобы находиться целый день взаперти, но не позволить себе окончательно погрузиться в героя. Самым прекрасным в такие моменты было мое извлечение из ящика. Процесс проходил за 20—25 минут. Нельзя было просто встать и выйти. Приходилось быть терпеливым и давать этим прекрасным людям, следящим за твоей безопасностью, делать свою работу. И я знала, что после этого я смогу спокойно выйти и обнять своего сына. Это прекрасное чувство, которое у меня есть, но Райан Стоун этого лишена. Она была лишена света в конце туннеля. Были моменты, когда я, измотанная, выходила из ящика и слышала: «Так, ребенок! Кто-нибудь возьмите ребенка!» Затем над стоящими вокруг людьми поднималась маленькая головка, звучал тонкий голосок: «Мама, зачем ты туда залезала?»

Я, Альфонсо и Джордж работали вместе как большая семья, и это важно. Благодаря нашей совместной поддержке я каждый день видела этот самый свет в конце туннеля и знала, что все будет хорошо.

Альфонсо Куарон: Да нет же, повредились. Но не думайте о температуре, думайте об обломках. Они словно пули. Порвать костюм не смогут, но повредят ваше тело внутри скафандра. Но в целом скафандр стал чем-то вроде метафоры. Райан Стоун — героиня, которая жила внутри своей оболочки. И, чтобы двигаться дальше, ей пришлось порвать оболочку, заново учиться ходить. Скафандр — также часть этой оболочки.

Мы использовали два типа скафандров — американский NASA и русский «Сокол». Мы специально взяли немного устаревшие модели для создания необходимого антуража. Нужно было показать систему крепления, как они прикрепляются друг к другу. И смысл фильма в том, чтобы набраться мужества и отпустить.