Сам по себе этот фильм вполне мейнстримовый: милое семейное кино - но он не без фиг в кармане. Присутствие Масатоси Нагасэ уже наносит флер 'независимости', но у него здесь и соответствующая роль, контрастирующая с атмосферой семейного кино: роль независимого фотографа, побывавшего в горячих точках, психа и алкоголика, персонажа, более подходящего для артхауса. В результате в фильме друг на друга как бы наслаиваются две разнородных стихии: с одной стороны это милая японская повседневность, окрашенная, правда, фирменным сайбаровским черным юморком и суровыми реалиями матери-одиночки, с другой - психологические разборки с собой одиночки-маргинала, крепко выбитого из жизненной колеи. Все осложняется тем, что одиночка-маргинал искренне чадолюбив, что не дает ему окончательно оторваться от семьи, для которой он, похоже, не создан, да и, вообще-то, по-своему предан и верен жене, которой, однако, попортил слишком много крови. Вот такая странная остаточная семья двух одиночек, причем женщина в этой 'паре' - сильная одиночка поневоле, а мужчина - слабый одиночка по призванию. Она ведома ответственностью, здравым смыслом, силой воли, он - своими прихотями, пороками и тараканами. Тем не менее они когда-то сошлись, почувствовав друг в друге родственные души, и эта родственность ощущается: героиня Коидзуми далеко не сахар и не пример идеальной японской матери, она тоже натура творческая, стихийная и безалаберная, у нее тоже есть 'привычки', но она вот как-то умеет держать себя в кулаке, а герой Нагасэ - нет. Ему наплевать на всех, кроме себя, а ей - нет. Поэтому фильм остается мейнстримным, поучительным, и персонаж Нагасэ выступает непутевым блудным сыном, возвращающимся в семью с покаянием, то есть семейные ценности здесь безусловно превалируют. Тем не менее фильм ощутимо окрашен 'независимостью', он мил и правилен только в нормативных посылах, но слишком уж здесь силен постоянный фон бунтарства и богемы и некоторой злачности - не настолько силен, чтобы картина окончательно покинула теплые воды мейнстримового семейного кино, но достаточно, чтобы пододвинулась куда-то к границе с альтернативным кино на семейную тематику.

Важен также тот факт, что главные роли играют Кеко Коидзуми и Масатоси Нагасэ, бывшие супруги, акцент на 'бывшие'. Этот тандем отлично транслирует в кадр и особую, годами нажитую небрежную близость и понимание с полувзгляда, и отчуждение, вводя элемент документализма, мы видим как бы воссоединение в семейную пару специально для проекта, и в то же время сам проект предполагает изображение распавшейся уже семейной пары, так что не приходится даже изображать особо глубокую привязанность и любовь; в общем, 'побудьте перед камерой'. Еще один момент: Масатоси Нагасэ, как и его персонаж, - профессиональный фотограф, и именно его стильные черно-белые снимки идут слайд-шоу в конце, поэтому мы имеем опять-таки документалистичное наложение. Ну и самое первое наложение - это, конечно, автобиографичность самой истории, рассказанной мангакой Риэко Сайбарой. Понятно, что это исходное наложение вызвало и идею привлечь к съемкам Кеко Коидзуми и Масатоси Нагасэ - получилась двухъярусная биографичность, и происходящее на экране трудно не назвать чем-то сродни хэппенингу; если бы все это еще было выполнено в стиле 'Догмы', то от семейного кино остались бы рожки да ножки. Тем не менее для японского кино такой вот синтез нередок: 'Токийская соната', 'Вкус чая' скользят по краю, готовые куда-то сорваться, но не срываются и так и остаются теплыми домашними вещами, исполненными семейных ценностей, и даже такой трагикомичный конструкт из 'Прогулки по Токио', как фальшивая семья, созданная из нескольких отчаянно одиноких людей для благородного обмана одной девочки, оказывается неожиданно ладным, теплым и домашним и необходимым всем им, хотя и обреченным на распад. Слишком уж силен в Японии культ семьи, чтобы не петь ей гимн при любом удобном случае и чтобы легко приносить ее в жертву 'ради красного словца', а уж чтобы поизгаляться над ней, надо вообще быть Такаси Миике, но и в его фильмах сюжет пусть особо извращенным способом, но выруливает к призыву крепить семейные узы.