Обруганный прогрессивной критикой сериал Сэма Левинсона, на самом деле, бесит всех своей смелостью и амбициями. А его реальные проблемы — следствие непродуманного программинга HBO и промоушена, искажающего настоящую концепцию Левинсона, считает Елена Смолина. О том, как мог бы смотреться «Кумир», если бы не массовая травля, читайте в ее колонке для Кинопоиска.
Елена Смолина
Кинокритик, ранее главред Empire и заместитель главного редактора GQ
В первой серии «Кумира» его главная героиня, поп-звезда Джослин (Лили-Роуз Депп), смотрит в своем личном кинозале «Основной инстинкт» Пола Верховена, типичный неонуар с типичной для этого жанра фам фаталь — сыгранной Шэрон Стоун писательницей-детективщицей, которая казалась зрителям и герою Майкла Дугласа попеременно то злодейкой, то жертвой. Отсылка (причем не единственная) к «Основному инстинкту» была, возможно, не самым тонким, но точно самым доходчивым способом создателей «Кумира» сообщить своей аудитории: не спешите с выводами, Красная Шапочка еще может оказаться волком.
Настойчивость, с которой, отвечая на заполнившую, казалось, весь интернет критику, авторы сериала уговаривали дождаться финального сюжетного твиста (и то, что этот твист зрителей абсолютно не впечатлил), указывает только на то, что Сэм Левинсон и Эйбел Тесфайе (The Weeknd) изначально ссылались не на тот фильм. Для того чтобы получить от «Кумира» какое-то удовольствие, нужно думать о нем как о вариации на тему «Шоугелз» (подробнее о великом провале Верховена читайте тут). «Кумир» не работает как складный триллер о лидере секты, очаровывающем звезду, но если смотреть его как мегаломанское, неполучившееся, развалившееся под грузом амбиций произведение о художнике в поисках вдохновения, то сериал кажется рискованным и живым.
Не так уж и плохо для индустрии, в которой сценарии пишутся словно искусственным интеллектом.
У «Кумира» с самого начала не было шансов: ему дали самый престижный эфирный слот HBO — воскресный вечер, как раз освободившийся после показа «Наследников» и «Одних из нас» — и показывали по серии в неделю. Не самое плотное сюжетосложение, за которое Левинсона ругали еще в «Эйфории» (кто-нибудь понял, что там вообще произошло с опасными торговцами людьми, которым была должна кучу денег Ру?), при такой частоте показа выглядит катастрофой. Собственно, в Los Angeles Times мучительные ощущения от такого дозированного просмотра сравнили с наблюдением за крушением поезда, снятого в семиминутном слоу-моушен в TikTok.
Но самое главное — тотальное неприятие, которое, судя по реакции в Twitter, теперь вызывает все, что делает Левинсон. Недавно его называли голосом поколения за первый сезон «Эйфории», а теперь он уже вдруг потерявший ощущение времени, токсичный, практикующий мужской взгляд (male gaze), излишнюю (для кого?) откровенность и фактически легитимизирующий фантазии об изнасиловании (rape fantasies).
Все эти обвинения могли бы быть предметом интересного разговора, если бы не ощущение, что в огромном массиве критики «Кумира» свалены в кучу и настоящие проблемы сериала, и представление коллективного Twitter-разума о том, что произведение искусства, должно быть аккуратной, сделанной по инструкции поделкой, которая не должна ни у кого вызывать неприятных чувств.
Раскрашивай и не залезай за контуры.
У «Кумира» полно настоящих проблем, но ругают его в основном за общую смутную несимпатичность авторов.
Да, это сериал с небрежно простроенным сюжетом: чем там кончилось дело с бывшим бойфрендом героини, Робом, и обвинением его в изнасиловании? А с утекшей в прессу личной фотографией Джослин? Каким образом мы должны поверить в финальный твист? Дальше будет спойлер — если он вам не нужен, не читайте этот абзац.
Если все это время Джослин осознанно играла роль жертвы Тедроса, позволяя ему подвергать себя вполне настоящему абьюзу (расческа, пусть и новая, все-таки была), чтобы вернуть себе ушедшее вдохновение, то почему это выглядит так, как будто финальный перевертыш притянут авторами за уши ради внешнего эффекта и никак не соотносится с тем, что мы видели до этого? Да, The Weeknd чудовищно играет и плохо подходит на роль неотразимого соблазнителя. Как только он появляется в кадре, все становится ужасно.
Но где-то за всем этим скрыт другой сериал — тот, в котором линии команды Джослин уделено больше экранного времени, потому что сцены с Джейн Адамс, Хэнком Азарией, Элаем Ротом, Троем Сиваном, Рэйчел Сеннот и — храни ее господь — Давайн Джой Рэндольф блестяще написаны и великолепно сыграны. Тот, в котором кто-то заметит отличную песню «Family» Сюзанны Сон. И где удалось реализовать центральный замысел проекта — фаустианскую историю музыканта, который искал и нашел вдохновение в демоническом. Как доктор Фауст, продавший душу лживому демону третьего разряда в замен недолгой земной славы, Джослин смогла придумать новое шоу, найти новое звучание и снова после затяжного кризиса и смерти матери обрести контроль над собственной жизнью, отдав себя в руки мелкому бесу, сутенеру средней руки. Гете в декорациях «Шоугелз» — это мог бы быть отличный сериал. Да если и смотреть внимательно, он и сейчас есть в «Кумире».
