Главная
Онлайн-кинотеатр
Фильмы
Сериалы
Спорт
Билеты в кино
Медиа
В топах российского проката уверенно держится экшен второго эшелона, выглядящий более чем достойно при всех своих скромных вводных. Станислав Зельвенский с глубоким удовлетворением посмотрел это кино о приключениях немолодых неудачников на опасном тропическом острове.
Станислав Зельвенский
Критик Кинопоиска
Канун Нового года. Шотландский летчик Броуди Торренс (Джерард Батлер), работающий в Сингапуре на заштатную американскую авиакомпанию, планирует разделить оливье с взрослой дочкой, живущей на Гавайях. Но сначала ему нужно завернуть в Токио. Рейс непопулярный: на борту всего с дюжину пассажиров. Один из них, крупный чернокожий мужчина (Майк Колтер) — в наручниках; сопровождающий офицер поясняет, что его экстрадируют за давнее убийство. Самолет попадает в грозу, приборы отказывают, и Торренсу чудом удается посадить машину на филиппинском острове. Выясняется, что молния — это полбеды: на острове всем заправляют бандиты, которые, если видят иностранца, немедленно берут его в заложники.
Эта экономная, но калорийная картина, по недосмотру опоздавшая в праздничный кинопрокат, сделана по формуле «два в одном»: фильм-катастрофа и тропический боевик. «Крушение», русский перевод гениального в своей приземленности оригинального названия Plane, слегка спойлерит и одновременно вводит в заблуждение (как, впрочем, и «Самолет»): в самолете происходит лишь небольшая часть действия. Но важно наконец запомнить, что лететь куда-то 31 декабря — плохая идея. Когда пилот Торренс еще только приветствует пассажиров на борту каскадом заготовленных, изрядно плесневелых шуток, уже понятно, что «алоха» ему не светит, и в лучшем случае он встретит Новый год в этом же кресле, только в воздухе.
Торренс, тезка героя «Сияния» и наследник Джона Макклейна (оба, кстати, не любили зимние праздники), имеет утомленный, несколько похмельный вид, который способен насторожить в гражданском пилоте и идеально подходит стареющему герою боевика. Служил в ВВС. Жена умерла. В Сингапуре прозябает после того, как набил морду буйному пассажиру. В Джерарде Батлере нет ни самоиронии Брюса Уиллиса, ни породистости Лиама Нисона, зато он чрезвычайно убедительно морщится. Сразу видно, что перед нами человек, которому все осточертело, ничто не приносит радость; только большеглазая дочка, меланхолично теребящая ноутбук на стильной террасе, и коктейль «Голубые Гавайи» могут слегка растопить его сердце.
Именно ради этого, а не из-за капитанской ответственности, герой кряхтит, пыхтит, беспрерывно матерится себе под нос, но прет вперед как танк. И именно поэтому нам так легко ему сочувствовать: за героической позой проступает простая человеческая мотивация. Она еще проще у его закованного в наручники напарника, которого играет артист, известный по роли Люка Кейджа в телепроектах MCU, а здесь повторяющий роль Николаса Кейджа из «Воздушной тюрьмы». У сценаристов наверняка и тут был соблазн объяснить проблемы арестанта с законом каким-нибудь благородным порывом, но они ему не поддались: ну, убил кого-то, молодой был, туманно поясняет герой. Все, что нам нужно знать: он за нас.
Будь это проект уровнем повыше, как та же «Тюрьма», первое, что изменилось бы, не пиротехника, а внимание к деталям. Горстка потерпевших крушение вроде бы располагает к россыпи ярких характеров, однако сценаристы опять же ограничились минимумом. Имеется сварливый лысый американец, пара напуганных девушек, британец, снимающий все на телефон. В самолете удачно нет ни стариков, ни детей, и, несмотря на географию рейса, азиаты представлены довольно скромно, зато имеется шведка в исполнении модели Victoria’s Secret. Что касается филиппинских бандитов, из отличительных черт у них только красивые длинные волосы и автоматы Калашникова.
Но так ли это страшно? Француз Жан-Франсуа Рише, который на родине прославился хлесткими фильмами про пригороды («Состояние мест», «Крэк 6-T»), а в Америке дебютировал недурным ремейком «Нападения на 13-й участок», — более чем умелый жанровый постановщик и добивается результата с тем скромным материалом, который есть в его распоряжении. У «Крушения» бодрый ритм и аморальный дух боевика из 1980-х. Никаких пауз, кроме ритуальных включений из штаб-квартиры авиакомпании, где кризисный менеджер с армейской выправкой бравирует своей компетентностью. Каждую минуту героям угрожает какая-нибудь опасность. Пассажиры кричат. Батлер кряхтит. Оружие используется в диапазоне от кувалды до каких-то адских винтовок, отбрасывающих жертву на пару метров. В уборную, короче говоря, не отойдешь.
Плюс воздушные сцены, которые и джетсеттера сделают аэрофобом. Самолет — по-прежнему самый удачный фаллический символ после ракеты и подводной лодки. И когда усталому, немолодому Торренсу, вопреки всему, удается ненадолго его приподнять, это достойная кульминация и тот редкий случай, когда аплодисменты пилоту звучат заслуженно.
