«Опавшие листья»: традиционная пролетарская кинопоэма Аки Каурисмяки

Станислав Зельвенский

Критик Кинопоиска

Сотрудница хельсинкского супермаркета Анса (Альма Пёвсти), уволенная за взятый с работы просроченный сэндвич, знакомится со сварщиком Холаппой (Юсси Ватанен), уволенным за пьянство.

Каннская программка определяет «Опавшие листья» — очередную меланхоличную, раскрашенную в насыщенные цвета экзистенциальную комедию Аки Каурисмяки — как продолжение «пролетарской трилогии» (теперь, стало быть, тетралогии) конца 1980-х («Тени в раю», «Ариэль», «Девушка со спичечной фабрики»). Это разделение на циклы всегда выглядело слегка нелепо (ведь есть еще и «финская трилогия»). Не то чтобы остальные фильмы Каурисмяки были посвящены исключительно профессуре и топ-менеджменту, однако «Листья» действительно напоминают «Тени в раю», и их действительно можно с натяжкой назвать возвращением. После двух картин, посвященных европейскому кризису беженцев («Гавр» и «По ту сторону надежды»), режиссер снова сосредоточился на внутренних финских вопросах. Вдобавок после «Надежды» Каурисмяки грозил и вовсе закончить с кинематографом — к счастью, передумал. Аполитичным финн, разумеется, не стал: «Листья» падают под постоянный аккомпанемент новостей из Украины, доносящихся из радиоприемника героини и создающих ровный апокалиптический фон для происходящего. Если бы не это и не робкое, явно неохотное появление в кадре мобильных телефонов, датировать фильм было бы трудно. Персонажи Каурисмяки живут в собственном пространственно-временном континууме, где дисковые телефонные аппараты тоже еще в ходу. Наряду с другими гаджетами (тот же радиоприемник), одеждой и, конечно же, музыкальным репертуаром, которые сегодня в лучшем случае проходят как винтажные.

Что делать «винтажным» людям? Очередное лирическое, словно взятое из печальной финской песни название указывает на место героев в экосистеме современного капиталистического государства. Они оказываются выброшены на улицу фигурально, а иногда и буквально. Анса — одинокая настолько, что перед визитом гостя идет покупать вторую тарелку, — получив счет за электричество, испуганно выключает свет. Холаппа — это фамилия, именем никто не интересовался — ночует то в бытовке, а то и на скамейке. Наследник советских традиций, водку на работе он прячет в коробку электрощитка.

Спасение остается искать в солидарности — классовой ли, романтической ли — и в культуре, в том числе в умении культурно выпить. Приятель с работы (Янне Хюютияйнен), справедливо гордящийся своим баритоном, водит Холаппу в караоке-бар. «Крутые парни не поют», — вяло протестует тот. Они ходят в одно из тех злачных мест с экзотическими названиями (здесь фигурируют «Калифорния» и «Буэнос-Айрес»), в которых задумчиво слушают музыку, застыв с кружками пива, красиво подсвеченные люди, потертые, но нарядные; не бывавшие в Хельсинки ошибочно думают, что Каурисмяки все это придумал.

С Ансой Холаппа еще ходит в кино. Сентиментальный поклонник старых мастеров, Каурисмяки никогда не упускает шанс всуе помянуть Брессона или Чаплина или повесить в кадр старый киноплакат; герои, например, долго стоят на фоне финской афиши «Короткой встречи» Дэвида Лина, пронзительнейшей из черно-белых мелодрам. Для разнообразия режиссер еще отправляет пару на «Мертвые не умирают» своего приятеля Джармуша; противостояние с зомби Анса находит смешным, но неправдоподобным по соотношению сил.

В «Опавших листьях» силы добра тоже в явном исчезающем меньшинстве, но и здесь это не повод сдаваться. Финские лузеры не теряют достоинства, берутся за руки и стоически держат оборону против агрессивно несправедливого мира; пока Каурисмяки продолжает снимать свои чудесные фильмы, делать это им чуточку легче.

«Кинопоиск | Индустрия» в Telegram

Эти и другие новости с Каннского фестиваля