Алексей Романов: Ну что Вам скажет имя, например, Питер Фрэмптон?.. Пластиночка… в трезвом виде я никак не мог слушать, не, ну шум и шум. Очень громко и напористо. Но вот если я выпивал бутылочку вина, какого-нибудь молдавского хереса, то у меня открывались чакры, и мне становилось очень приятно, и я был в состоянии две пластинки от начала до конца прослушать. Ну и весь необходимый прежний багаж, который всю жизнь сопровождает: «Флойд», «Цеппелины», «Роллинги», «Битлз».

Наша музыка-3. Восьмидесятые. От «Воскресения» до «Браво»

Как кино-то? А Вы знаете, совсем-совсем не плохо. Неизбитое, индивидуализмом наполненное, из привычных рамок выскальзывающее. Нетипичное, одним словом. Ужас по жанру? Ну, пожалуй, что даже и ужас. Хотя по большому счёту — арт хаус. Лучше сказать — СЮР. Чистый — СЮР. Сюрреализм.

Это кино — на индивидуальность рассчитанное. Оно и оттолкнуть от себя способно и развеселить может. При должном настрое. Тут всё то же самое, что у величайшего мага «Воскресения» Алексея Романова — … в трезвом виде я никак не мог слушать, не, ну шум и шум. Очень громко и напористо. Но вот если я выпивал бутылочку вина, какого-нибудь молдавского хереса, то у меня открывались чакры… Как Вам такое объяснение? Доступно? Понятно?

С вином или без вина, но чакры определённо откроются, если на кино настроиться, слиться с ним. И ассоциативное мышление нужно включить, и рамки собственных перегородок стен, несколько раздвинуть. Тогда — тема бликами засияет, мозги зашевелятся, улыбка оскалит рот… Всё простенько в этой картине. Всё доступным, понятным языком изложено. Не Сальвадор Дали конечно создал фреску, но уж то, что близкий по духу к маэстро ваятель старался, точно.

Человеческий раздрайв перед нами. Полный раздрайв. Катастрофа. Коллапс. Образность авторского языка создателя облекла личностный хаус персонажа в причудливость рушащегося, ветшающего, сыплющегося. Поместив бедолагу Дэйва в гостиницу доставшуюся в наследство (семейный бизнес по западным лекалам), режиссёр убивает нескольких зайцев сразу. Одиночество в пустоте — первое. Никчёмность существование — второе. Травмы детства — третье. Миражи прошлого, а равно сны — четвёртое… Успех, деньги, суетность, накачки, моралите под ухо… Давай-давай… Надо-надо… Всё это переплелось, всё это наложилось одно на другое в этом маленьком ничтожном существе. Он жалок. Он убог. Он раздавлен.

Нигде нет отдыха, нигде нет покоя. Безумие вторгается в морфей стоит лишь заснуть, безумие материализуется реальностью, стоит лишь проснуться. Образы матери, образы тётки, образы «мумий» людей-зомби из вчера гротеском лиц, шумом голосов, репликами избитости, стонами секс наслаждений в вибрациях тонких перегородок… Дэйв захлопывает их всех как ставни. А они вновь и вновь, день за днём опять и опять без спроса приходят к нему, лезут в него… Галлюцинации? Сумасшедший дом? Определённо, сумасшедший! И спасения нет.

С чем можно сравнить «Отель „Посейдон“? Картина имеет много общего с „Неуместным человеком“(2006). Каркас что там, что тут, тот же самый. Правда, норвежское кино более лиричное, если так можно выразиться. Бельгийское же, более тревожно. В остальном — они едва ли не родные братья. Один к одному!

Гурманам кино зрелище покажется захватывающем. Что касается остальных? повторюсь… — … в трезвом виде я никак не мог слушать, не, ну шум и шум. Очень громко и напористо. Но вот если я выпивал бутылочку вина, какого-нибудь молдавского хереса, то у меня открывались чакры…

Поднимите себе настроение. Гляньте на «сказку» ужаса.

7 из 10