Придумавшие «Борьбу» сценаристы Роберт и Мишель Кинг с новым сериалом снова входят в ту же реку, что и в «Хорошей жене», их конек — сага о том, как потерпевшие крушение люди выкарабкиваются из жизненной ямы подобно главной героине «Жены» Алише Флоррик. По сути это истории супергероев, сочиненные для взрослых.
Сериалу не нужно стыдиться принадлежности к почетному жанру высококлассного мыла — в конце концов, мелодрама со слезой и стрельбой — это вотчина таких классиков, как Дуглас Серк, Фассбиндер и Альмодовар, которые умели замесить из этого теста хоть элегию, хоть трагедию, хоть фарс. В сериале присутствует то, другое и третье — и еще немного мизантропии, особенно достается мужчинам.
Легендарные времена сменяются фарсом, прежние кумиры рассыпаются в прах, в жизни нет ничего постоянного — и в этом трагедия любого, кто не живет настоящим, а цепляется за прошлое. Райан Мерфи удвоил смысл послания, позвав к микрофону старую гвардию Голливуда, теперь отставленную от ролей, как Дэвис и Кроуфорд более полувека назад. И надо видеть, как матерые вчерашние звезды показывают класс.
Лучший новый телепроект этой зимы, который хоть и не является спин-оффом «Во все тяжкие», но наследует ему по самой что ни на есть прямой
Тонкий знаток кино Ассайас, в очередной раз играющий с жанровыми канонами, делает это не ради процесса как такового. Проблема, которая его занимает, — потеря человеком идентичности или того, что принято называть душой. И вовсе не обязательно, чтобы за ней приходил рогатый демон в адском пламени
«Все мои персонажи перестреляли друг друга в первом акте, потому что у меня не хватило для них остроумных реплик на второй»,- однажды сострил Фицджеральд. Своим биографам они с Зельдой оставили достаточно материала на сезоны вперед.
Создатель сериала Стивен Найт не играет в игры — тут нет никакого иронического прищура, никакой дистанции, никакого, прости господи, постмодернизма. Это честное шоу, восхитительное своим простодушием, и единственный законный способ получить от него удовольствие — тоже не пытаться держать дистанцию, а просто сдаться на милость победителя.
Снятая на абхазском языке самобытная повесть вышла универсальной. Она о том, что любовь, даже если длится недолго — живет вечно, а обида проходит раньше, чем кончается человеческая жизнь.
Пьеса Лагарса, построенная на бесконечных монологах, смотрелась бы на экране невыносимо театрально, если бы Долан планомерно не разрушал четвертую стену, снимая актеров крупными планами и искусно аранжируя действие так, чтобы взгляд персонажа и зрителя совпал. И здесь нет ничего от социальной сатиры: много ругани, воплей и слез, но на поверку — сплошная любовь.
С таким богатым материалом сценаристу Джонатану Нолану (сочинившему все фильмы брата — режиссера Кристофера Нолана) теперь можно разбираться сезонов этак пять. Вот она, формула успешного шоу: метафизика пополам с сексом и насилием — все, как мы любим.
Короткий формат получасовой серии придает сюжетам легкость и прозрачность, которые часто терялись в полном метре. Но главное, что побасенки Сванберга — уже не просто городские зарисовки ни о чем с излюбленным посылом миллениалов: «посмотрите, какие мы клевые». Это самые настоящие назидательные новеллы, своего рода мамблкор-декамерон.
Перед нами типичный голливудский сюжет «Бемби против Годзиллы» — история о том, как однажды сбившийся с хоженых троп простак попадает в мясорубку криминальной системы,- только в декорациях критического реализма.
Смешная и дерзкая, очень шотландская комедия
Если продраться сквозь банальный зачин, зрелище набирает обороты и становится до ужаса ясно, что перед нами что угодно, только не простецкая побасенка о том, как девчонка дошла до жизни такой. Это захватывающий триллер и первоклассный психологический хоррор
«Капкан» — новый выдающийся образец жанра «скандинавский нуар».
Все-таки «Лазурный берег» уникален, это фильм-обманка: ожидаемая битва полов тут растворяется в нежности, в ней же тонет и кино про секс между двумя секс-символами. Брэду Питту принадлежат несколько великолепных сцен, в которых он не говорит ничего, а просто остается рядом: вместо кассовой мелодрамы выходит негромкая апология мужской преданности, совершенно нетипичная для поп-культуры в ее нынешнем состоянии.
Житейскому делу, тянущему на роман или по меньшей мере сериал производства HBO — вобравшему в себя честолюбие и ревность, дрязги и глупость, любовь и очарованность искусством и трагедии поломанных карьер, а то и жизней — английские документалисты предпочли символизм простейшего толка: «В стране бардак — в театре тоже бардак». А стоило ли огород городить ради такого нехитрого вывода.
Создателям сериала, пожалуй, тоже удалось небывалое — соединить в одном повествовании расслабленное пижонство «Полиции Майами», к которой недвусмысленно отсылают танцующие фламинго на начальных титрах, с тревожной обреченностью «Спрута», где непродажных полицейских и политиков убивали пачками,- магический реализм, как и было сказано.
Тут есть именно то, что мы привыкли отождествлять с Англией,- безжалостный черный юмор на грани абсурда в сочетании с извечной тягой к социальному реализму
Но первый эпизод российской «Родины», хотя и производит впечатление добротно сделанной работы, оставляет чувство, что сериал рассказывает не о нравственном законе внутри и мерцающем патриотизме, а о малахольной тетке, которая зачем-то влезла в мужские дела, пристроившись на службу в контрразведку по знакомству.
И это не только черная комедия сама по себе, но и пародия на все «атмосферные» теледетективы последних лет, вместе взятые: от скандинавского нуара до задумчивых расследований страшных преступлений в захолустье, от «Бродчерча» до «Настоящего детектива».
«Здорово и вечно» — первый официальный байопик: по мере просмотра становится понятно, что это попытка собрать именно летовскую биографию, а не историю группы.
Но если не считать мелких недочетов, «Чудотворец» — это крепкая ретродрама с отличными актерскими работами, прежде всего это бенефис Филиппа Янковского, который без видимых усилий удерживает внимание на своем персонаже каждую минуту экранного времени.
… Он так любуется своим материалом, что решительно не способен поступиться ненужными длиннотами более чем двухчасового хронометража — пожертвовать отдельными красивостями ради гармонии целого. Правда, его умение страстно и увлекательно рассказывать непростые истории этот недостаток искупает — заскучать зрителю он не даст.
Это фильм о том, какими полемически острыми, но не сиюминутными были статьи на животрепещущие темы до появления интернет-прессы информационного шума и мгновенного отклика.