Режиссер «CODA: Ребенок глухих родителей» Шан Хейдер: «Слышащие разучились общаться»

Когда главный приз премии Гильдии продюсеров США достался фильму о взрослении «CODA: Ребенок глухих родителей», у проекта Apple TV+ появились шансы вырвать главный «Оскар» у «Власти пса» и Netflix. За последние пятнадцать лет мнения продюсеров и академиков расходились лишь трижды. Удивительно, что сезон наград для «CODA» растянулся на целых два года: с тех пор как лента стала триумфатором «Сандэнса» в феврале 2021-го, в ее копилку угодили премии Гильдий актеров и сценаристов, две BAFTA и статуэтка «Независимый дух» для лучшего актера второго плана.

Фильм рассказывает о старшекласснице Руби Росси (Эмилия Джонс), которая пытается найти баланс между семейным рыболовным бизнесом и певческими амбициями. Дело в том, что ее глухие родители и старший брат (глухие актеры Трой Коцур, Марли Мэтлин и Дэниэл Дюран) слишком зависят от помощи девушки, избегая общения со слышащим миром, а ее строгий учитель музыки требует полностью посвятить себя учебе.

«CODA: Ребенок глухих родителей» — второй полнометражный фильм сценаристки сериала «Оранжевый — хит сезона» Шан Хейдер. Михаил Моркин поговорил с постановщицей об особенностях работы с глухими актерами, американском жестовом языке и голливудской репрезентации людей с инвалидностью.

— В основе «CODA» лежит французский фильм «Семейство Белье», и его американский ремейк инициировали не вы, а продюсеры. Чем вас заинтересовала эта история? У вас была какая-то личная связь с миром глухих?

— Когда французские продюсеры обратились ко мне с предложением снять ремейк, то я с опаской отнеслась к этой затее. Нужно иметь веские причины, чтобы переснимать чужое кино. Но меня очень тронула история, которую рассказывал оригинал. Я никогда не видела, чтобы семью глухих изображали на экране. При этом я сразу же поняла, что многие возможности создатели оригинала упустили.

— Например?

— Глухих играли слышащие. И жестовый язык был бы представлен гораздо лучше, если бы глухих героев играли глухие актеры. Меня заинтересовала возможность снять еще один фильм с этим же сюжетом, но по-настоящему погрузиться в культуру глухих и аутентично ее показать. Продюсеры не сразу согласились с подходом к кастингу, но я смогла их убедить.

— Насколько вам был близок мир героев?

— Я выросла в Бостоне, всего в часе езды от Глостера, где происходит действие фильма. Ребенком я ездила туда каждое лето и знала этот рыбацкий городок очень хорошо. Была в курсе всех проблем, с которыми сталкиваются местные рыбаки, пытающиеся сохранить свой промысел. Так что у меня была личная связь с городом и сообществом.

— В фильме красиво показана коммуникация между героями. Американскому жестовому языку уделено много внимания. Как вы с ним работали?

— Когда я приступила к работе, то сама не понимала, как все будет выглядеть. Я начала изучать амслен, когда взялась за сценарий. Мне важно было понимать, по крайней мере, основы языка. Перевод сценария стал проблемой, потому что я написала текст на английском, а у амслена не существует письменной формы. На помощь пришли две глухие художницы, у которых был опыт работы в театре. В титрах они указаны как мастера по американскому жестовому языку. Александрия Уэйлс помогла мне перевести сценарий, и это был удивительный процесс. Сначала мы прошлись по всему сценарию реплика за репликой. Я объясняла подтекст сцен и мотивацию героев, а Александрия предлагала мне варианты жестов. Иногда мы меняли реплику, иногда — жест. Александрия записывала с собой видеоролики, которые мы затем посылали актерам. А на съемках помогала Энн Томасетти. Плюс, разумеется, актеры предлагали свои жесты. Надо помнить, что у амслена есть региональные варианты — существуют жесты, которые используются только в определенных областях. Так мы подобрали глостерские жесты, которые бы могла использовать местная семья.

Разные глухие люди используют разные жесты. Соответственно, Трой Коцур, Марли Мэтлин и Дэниэл Дюран тоже по-разному говорили, и нам надо было выработать с ними единый акцент, так сказать. Это было словно языковая лаборатория. К началу съемок я выучила амслен достаточно, чтобы объяснять актерам базовые вещи, но на площадке все равно работали переводчики. Многие из них, как и главная героиня, были детьми глухих родителей. Они помогали не только переводом, но и советами. Все-таки «CODA» — это их история и сфера экспертизы.

— Подозреваю, вся эта работа требовала много репетиций?

— Так много я не репетировала никогда. Во-первых, актерам надо было научиться ловить рыбу. На протяжении двух недель Трой, Дэниэл, Эмилия и я выходили в море с глостерскими рыбаками. Актеры научились обращаться с рыболовной сетью, управлять лодкой, разделывать рыбу. К началу съемок мы могли бы снимать документалку о рыболовстве! Мы с оператором Паулой Хьюидобро сразу решили, что язык жестов должен попадать в кадр, потому что глухих в кино снимают на крупных планах, из-за чего не видна выразительность их рук. Нам нужно было найти визуально интересное кадрирование, и репетиции в этом очень помогли.

— Что вам показалось наиболее интересным в культуре глухих?

— То, что в ней многое берет начало в языке. Если слышащие люди во время разговора привыкли параллельно сидеть в телефонах, смотреть по сторонам или вообще заниматься своими делами, то глухие действительно подключаются к собеседнику, смотрят ему в глаза и уделяют ему все свое внимание. Мне кажется, это очень человеческая и красивая коммуникация, которой слышащие немного разучились. А еще в языке глухих много юмора и прямоты. Хотя слышащим культура глухих может показаться прямолинейной, потому что язык визуальный и крайне выразительный. Глухие говорят то, что думают. Вообще, в культуре глухих очень много нюансов, я все еще учусь.

— Главный вопрос: где вы нашли Троя Коцура?

— В Лос-Анджелесе есть театр Deaf West Theatre. Во время подготовки к фильму я пыталась погрузиться в сообщество глухих и ходила туда смотреть пьесы. В них глухие актеры играют героев, а слышащие актеры их озвучивают. Получается интересно и для глухих, и для слышащих зрителей. Там я увидела Троя в спектаклях «Дома в зоопарке» и «Наш городок». Он меня сразу же привлек — невероятно харизматичный, смешной, нестандартный. В этих пьесах он сыграл очень разные роли, и я поняла, что это настоящий актер-хамелеон. Он может одинаково убедительно изобразить и профессора-интеллектуала, и работягу-рыбака. На пробах Трой всех поразил. Он выглядел так, будто всю жизнь провел в море. Даже лицо его казалось обветренным. Он трудоголик и все свободное время проводил в Глостере с рыбаками, пытаясь как можно больше узнать о своем герое.

— Трой безумно смешно изображает половое влечение. Вот, кстати, еще одно отличие «CODA»: тут люди среднего возраста демонстрируют свою сексуальность. Это редкость в современном кино, особенно семейном.

— Если честно, в этом вопросе меня вдохновили мои собственные родители, которые, вероятно, слишком открыто говорили со мной о своей половой жизни. Они были влюблены друг в друга и не стеснялись своей сексуальности. Мне показалось, это будет свежий взгляд на 50-летних людей. К тому же в кино людей с инвалидностью слишком часто изображают асексуальными, а это попросту неправда. Так что тут два важных для меня момента. Во-первых, мне хотелось показать глухих героев, которые живут половой жизнью и не стесняются этого. Во-вторых, мне хотелось показать неидеальную, но живую и веселую семью.

— В кино стало больше репрезентации культуры глухих. Две части «Тихого места», первая глухая супергероиня в «Вечных», «Звук металла», теперь вот ваш фильм. Почему вдруг появился этот тренд?

— Это действительно так. Долгое время Марли Мэтлин была единственной известной глухой актрисой (в 1987-м она получила «Оскар» и «Золотой глобус» за роль в драме «Дети тишины». — Прим. ред.). Сейчас же люди с ходу вспоминают Миллисент Симмондс из «Тихого места» или Лорен Ридлофф из «Вечных». В индустрии появилось гораздо больше глухих актеров и вообще представителей самых разных групп. Например, Алаква Кокс — глухая коренная американка и ампутантка, которая сыграла в сериале Marvel «Соколиный Глаз». В вопросах репрезентации произошел большой скачок, надеюсь на этом все не остановится. Я рада, что глухие актеры получают признание, а Голливуд принялся рассказывать удивительные истории об их сообществе. Долгое время эти истории совсем не замечали.

— В чем причина этого скачка?

— Сначала из движения #MeToo выросло движение Time’s Up, которое заставило по-новому взглянуть на место женщин Голливуде. Прошлым летом после убийства Джорджа Флойда на фоне движение Black Lives Matter общество начало прозревать в отношении расовых проблем. Появился запрос на многообразие, и Голливуд на него ответил, давая зрителям представление о различных группах. Эти перемены все давно ждали. Обычно под разнообразием люди подразумевают расовое, гендерное или сексуальное разнообразие, а люди с инвалидностью шли в конце списка. Хорошо, что о них тоже стали говорить.