С 16 мая на more.tv выходит комедийный костюмно-исторический сериал о недолгом и несчастливом браке прогрессивной Екатерины II и противного Петра III. Дмитрий Барченков поговорил с исполнителями главных ролей Эль Фаннинг и Николасом Холтом о том, как они совмещали кринолины с намеками на современные проблемы, как спасовали перед могучим русским языком и почему Петр в сериале ходит в маминых бусах.
Екатерина II — одна из самых популярных исторических героинь в кино. В разное время эту сильную женщину, которая свергла с престола мужа и переписывалась с Вольтером и Дидро, играли такие звезды, как Пола Негри, Бетт Дэвис, Марлен Дитрих, Джулия Ормонд, Марина Влади, Катрин Денёв или Ирина Муравьева. А теперь и Эль Фаннинг (ее мужа тут сыграл Николас Холт). Сюжет «Великой», придуманный Тони МакНамарой («Фаворитка»), довольно далеко уходит от исторической правды в сторону веселой клюквы и угара а-ля рюс, что вообще, скорее, норма для западных фильмов о Екатерине. Амбициозная европейская принцесса едет в темную страну, чтобы изменить ее варварские порядки. Но, кажется, все в России устроено так, чтобы помешать ее светлым планам, — от памятника Петру I верхом на медведе до тонущего в водке и разврате императорского двора. У императрицы всего два союзника — строптивая служанка и граф Орлов.
— Сценарии Тони МакНамары отличаются причудливыми сочетанием исторической фактуры и вымысла, так что давайте сразу проясним: вы играли реальных людей или вымышленных персонажей?
Фаннинг: Я играла смесь, такой мэшап. Хотела создать собственную версию Екатерины, отталкиваясь, естественно, от того, как ее видит Тони. Если говорить конкретно об историческом в сериале, то «Великая» достаточно вольно обходится с фактами. Конечно, многое из того, что зритель увидит, — правда, но одной из главных задач было сделать из истории что-то более развлекательное и отражающее современную повестку. То есть в действиях моей Екатерины читается парафраз сегодняшних проблем. Например, это борьба за женские права. Мне даже кажется, что я создавала настоящую феминистскую икону.
Холт: От себя добавлю, что мы дополнительно в исторические реалии не погружались. Мы даем как бы другой, собственный взгляд на эту историю.
— То есть вы делали такую маленькую «Игру престолов»? Без драконов, но с медведями? Или все-таки были другие ориентиры во время работы над «Великой»?
Холт: По производственному масштабу «Великая» действительно иногда не уступает «Игре престолов». И хотя я видел лишь несколько серий «Игры», точно могу сказать, что у нас все гораздо смешнее. Если искать что-то похожее, то можно вспомнить «В петле». Отличная политическая сатира!
Фаннинг: Для меня юмор — тоже одна из самых важных частей нашего шоу. А еще «Великая» все же концентрируется не на внешнем, а на внутреннем. То есть почти все важное содержится не в действиях героев, а в их разговорах и мыслях. Масштабных сражений у нас нет, зато есть дворцовые интриги.
— Екатерина была немкой, как и отец Петра III. Сам Петр вырос в Пруссии и насаждал в Российской империи жесткую прусскую дисциплину и порядок, за что и был ненавидим всеми. В «Великой» же все наоборот: водка рекой, медведи, косматые бороды, мракобесие. Так вы играли русских или европейцев?
Фаннинг: Ну, у Екатерины… (Смеется.) Россия как минимум в сердце. Я, если честно, думала даже про русскую речь, когда мы начинали работать, но воссоздать ее было нереально. Хотя на каком-то из этапов мы всерьез обсуждали, что будем говорить с русским акцентом. До сих пор не представляю, как это выглядело бы.
Холт: А я вообще-то немного поизучал русский и даже пробовал почитать пару страниц сценария с русским акцентом!
— Удалось вникнуть в нашу сложную фонетику?
Холт: Нет, это невозможно. Я, скорее, хотел понять, как русскую интонацию, специальные словесные обороты транслировать на английскую речь. Точно так же я готовлюсь, например, к американским ролям. И точно так же не всегда есть возможность мне, англичанину, изобразить тот или иной американский акцент. С русским было еще сложнее.
— Ник, хоть мы и не разобрались, русский или европеец ваш герой, но очевидно, что он социопат. У Петра даже есть мумия его матери, прямо как у Нормана Бейтса из «Психо». Вы ориентировались на хичкоковского героя или еще кого-то из киноклассики?
Холт: Ой, нет. По большому счету ни на кого не обращал внимания. Да он и не социопат или психопат, наверное. Просто ему не знакома эмпатия. Он не понимает, что его действия могут ударить по чувствам других людей. И круто, что мы видим, как Петр таким стал. С одной стороны, он до сих пор зависим от своей матери. Не случайно его наряды женственны, он часто носит мамино ожерелье. С другой стороны, ему не хочется идти по стопам отца. А еще окружающие все время пытаются им манипулировать, создают нездоровую атмосферу.
— То есть вы оправдываете его действия? Ваш Петр — хороший парень?
Холт: Очевидно, что он никакой не хороший парень. Он совершает ужасные поступки. Но опять же он такой, каким его сделала среда. При этом инфантилизм помогает ему быть открытым не только к плохому, но и к хорошему. Подуй ветер любви и добра, Петр бы не закрылся от него. Но он не дует. И даже несмотря на то, что Петр — главный злодей этого шоу, не всегда зритель захочет его ненавидеть.
— Эль, у вашей героини тоже есть прототипы из мира кино — довольно безумный фильм фон Штернберга «Кровавая императрица», одна из самых известных актерских работ Марлен Дитрих. Как думаете, кто все-таки больше оторвался на русской теме — Штернберг с Дитрих или вы?
Фаннинг: Ого! Не знала, что есть такой фильм. Вообще не видела ни одного фильма или сериала про Екатерину. Не знаю почему, но и в моей школьной программе ее не было. Американский учебный план проходит мимо нее. Знаю, что Тони специально натаскивал себя по нужным темам: эпоха Просвещения в России, женского образования и искусства… А желания оторваться именно на русской теме (по крайней мере у меня) не было. Я актриса и просто создавала героиню, с которой современные зрительницы могли бы ассоциировать себя. Слушайте, даже обидно стало, что прошла мимо фильма с Дитрих. Спасибо, что о нем рассказали. (Смеется.)
— А кино про Россию вообще вам попадалось?
Фаннинг: Представьте себе, ни одного фильма не вспомню. Видимо, нет.
Холт: Ой, а можно о книге сказать? С детства фанатею от «Преступления и наказания». Это один из моих любимых романов.
— В России невероятно популярен постер «Великой», где Екатерина показывает средний палец. Эль, не подскажете, кому сие послание адресовано — Петру, России или мужчинам, которые плохо себя ведут?
Фаннинг: Класс какой! (Смеется.) Вообще, это же конкретная сцена из сериала, где моя героиня хочет послать все и всех куда подальше. А само фото — бэкстейдж, то есть было сделано между дублями. Я была так удивлена и рада, когда узнала, что оно станет постером. Если искать подтекст, то этот кадр, конечно, не про Россию, но немного про восстание против патриархата. Женщинам и сегодня-то не так просто сражаться за свои права, выражать себя. Не во всех странах в наши дни у женщин достаточно свободы.
— Этот эффектный жест вряд ли будет эффективен в борьбе с таким, как Петр, абьюзером. Что, по-вашему, тут реально сработает — придушить злодея шарфом, выбросить его из окна или жахнуть табакеркой?
Фаннинг: Боже! (Смеется.) Я думаю, что в такой борьбе женщине не стоит прибегать к прямому насилию. Поможет тут только ум. Именно ум, хитрые манипуляции — для Екатерины самое верное средство достижения своих целей.
