Главная проблема экранизации „Шпионского романа“ была в том, что непонятно, как эту фантазию переносить на экран. Потому что он написан как реалистическое произведение, а в конце начинается сдвиг по фазе, ты попадаешь в другую реальность…
На российские экраны вышел фильм «Шпион», основанный на книге Бориса Акунина «Шпионский роман». Григорий Чхартишвили, скрывающийся за многозначительным псевдонимом, — известный любитель исторических загадок, пересекающихся сюжетов и символических деталей. Так, главный герой «Шпиона» Егор Дорин состоит в родстве с центральным персонажем писателя Эрастом Фандориным, принесшим автору популярность в конце 90-х — начале 2000-х. Детективами Акунина-Чхартишвили зачитывались и кинопродюсеры. «Турецкий гамбит» Джаника Файзиева с Егором Бероевым в роли Фандорина стал настоящим событием середины нулевых. С тех пор каждый перенос на экран произведений Акунина находится под пристальным вниманием поклонников и киноманов.
На пресс-конференции, предшествовавшей нашей беседе, Акунин признался, что, когда отдает свое детище на экранизацию, испытывает смешанные чувства:
«Это как выдать дочку замуж. Что мне удалось в моем романе с кинематографом, так это внушить себе, что это не моя зона ответственности, что это творческий продукт других людей. И что я должен относиться к нему как зритель»
.
КиноПоиск расспросил писателя о том, какие он ставит условия кинематографистам, какие фильмы любит как зритель, по каким вопросам воюет с продюсерами. Также мы узнали о будущих проектах и экранизациях.
Григорий Шалвович, вы недавно у себя в ЖЖ писали, что каждое произведение начинается с какой-то детали, зацепки, «соринки в глазу» писателя. С чего начался «Шпионский роман»?
Есть несколько исторических загадок, которые меня с детства занимают. Это довольно общеизвестные вещи, которым историки не могут найти объяснения. И про каждую из таких загадок я написал по роману. Есть роман про загадку Бородинского сражения, например. Непонятно, почему Наполеон в решающий момент Бородинского сражения не ввел в бой вторую гвардию. Он точно бы разгромил ослабевшую русскую армию и выиграл бы войну. Он этого не сделал. Почему — это загадка. Во время Русско-турецкой войны русские почему-то застряли в никому не нужной крепости Плевна и проторчали там бог знает сколько месяцев, вместо того чтобы идти и взять Константинополь. Про это у меня есть роман «Турецкий гамбит». Точно так же есть загадка 22 июня 1941 года. Совершенно непонятно, как могло получиться, что Германия застала Советский Союз врасплох. Никакими простыми средствами это не объяснить. Поэтому я попытался объяснить это непростыми средствами.
«Шпионский роман» у вас вышел в серии «Жанры». Вы эту линию собираетесь продолжать?
Сейчас готовится к выходу сиквел «Детской книги» — «Детская книга 2». Если первая книга была написана для мальчиков, то вторая предназначена для девочек. И поэтому я там буду выступать соавтором с дамой, потому что мне довольно трудно представить себя девочкой. Когда выйдет, тогда про это можно будет говорить.
Как получилось, что Германия застала Советский Союз врасплох?
Из всех «жанровых» книг пока только «Шпионский роман» был экранизирован, а на остальные произведения этой серии кто-то тоже наверняка засматривался?
У меня заключен контракт с русским отделением
на экранизацию «Детской книги».
Я ни разу не был на съемочной площадке
С Алексеем Андриановым у меня взаимодействие было такое же, как со всеми остальными режиссерами: у него возникают вопросы — он их задает. Несколько раз он приезжал, и мы их обсуждали. На стадии монтажа были моменты, что в конце нужно было дописать кое-что. Я не автор и не соавтор сценария, но меня просили по-быстрому сочинить какие-то диалоги. Я это делал, потому что это вроде как моя книжка.
Видение режиссера-дебютанта вас сразу устроило?
Когда мне позвонил Сергей Шумаков и сообщил, что режиссером хотят сделать молодого и неизвестного мне дебютанта, моя реакция была резко отрицательной. Я недолюбливаю молодежь в принципе, а к дебютантам отношусь с подозрением. Поэтому я попросил, чтобы мне дали возможность поговорить с Алексеем тет-а-тет. Нас посадили в какую-то допросную без окон, без дверей, и он мне начал рассказывать свою идею. И мне она сразу очень понравилась, потому что главная проблема экранизации «Шпионского романа» состоит в том, что непонятно, как эту фантазию переносить на экран. Потому что он написан как реалистическое произведение, а в конце начинается сдвиг по фазе, и ты попадаешь в другую реальность. Я первоначально думал, что последние эпизоды можно снять не как игровое кино, а как аниме, как мультфильм. Но идея Алексея мне понравилась гораздо больше, потому что сначала тебе кажется, что ты видишь Москву 1941 года, а потом камера поднимается, и ты понимаешь, что это не совсем реалистическая Москва. И зритель вздрагивает и понимает, что то, что ему показывают, — это не исторический фильм. Это какой-то другой жанр. Мне эта придумка ужасно нравится.
А вот придумка продюсеров делать и кино, и сериал одновременно вас устраивает? Вредит ли это фильму, на ваш взгляд?
Это большая и давняя проблема. Я с самого начала, уже бог знает сколько лет, бьюсь со всеми продюсерами по одному и тому же вопросу. Я уговариваю их делать два отдельных сценария — киносценарий и телевизионный сценарий. Потому что все время повторяется одна и та же петрушка: снимают, допустим, трехчасовой фильм и потом начинают его кромсать. Хорошо не получится. Нужно с самого начала рассказывать разные истории. И снимать их нужно по-разному. Каждую сцену снимать два раза. Один раз динамично — для кино. Второй раз протяжно, психологично — для телесериала. В тех же интерьерах, тех же костюмах, с теми же актерами, но по-другому. И до сих пор мне ни разу и никого в этом убедить не удалось. Потому что в мире кино все быстренько-быстренько. Или сейчас, или никогда. Когда-нибудь я этого добьюсь.
Поэтому «Алмазная колесница» предусмотрена исключительно как телепроект?
Да, это будет телесериал. Киноверсия там пока не предусмотрена, и я даже не представляю, как ее можно сделать. Хотя можно сделать на самом деле. Но это должен быть отдельный киносценарий, это должна быть одна сцена из «Алмазной колесницы», снятая как отдельный фильм.
Сценарий был очень хороший, я его одобрил сразу
Как делают в театре? Например, Петр Фоменко же не ставит всю «Войну и мир» — он ставит часть. Так же на фоне телесериала можно сделать и фильм. И одно может стать промоушеном для другого запросто. Показ сериала по телевизору может стать рекламной кампанией для фильма по тому же материалу в кинотеатре.
Вы, как любитель исторических загадок, любите ли кино, в котором история как-то необычно представлена? Вроде «Бесславных ублюдков» Тарантино?
К кино, в отличие от литературы, у меня отношение достаточно простодушное. Я не любитель артхауса. Я вообще не люблю то, что называется кино не для всех. Как я в детстве ходил в кино и для меня это было праздником, так оно для меня праздником и осталось. Я люблю хорошее голливудское кино. Я люблю динамичные фильмы. Кстати, Тарантино я очень люблю, но как раз «Бесславные ублюдки» — это фильм, который мне не нравится. Мне показалось, что в нем чувствуется какая-то усталость. Из отечественных фильмов у меня есть два любимых, которые я могу смотреть с любого места. Это «Служили два товарища» и «Неоконченная пьеса для механического пианино».
А о каких исторических эпохах и точках на карте вы еще только планируете написать?
Я вот сейчас собираюсь вернуться к работе над следующим романом про Эраста Фандорина. Действие будет происходить в Баку. Это очень интересное место. Там совершенно особая аура, энергетика, история — смесь всего. Вот некоторое время я буду существовать в этом пространстве. А действие будет происходить в 1914 году.
