Российскому кино мало вылезать из кожи вон, чтобы доказать свою пригодность отечественному зрителю, ему нужно превосходить умение голливудского кинематографа держать зрителя, умение американских сценаристов писать шедевры, иметь в конце-концов всю ту индустрию, которая движет коммерческим успехом фильма, которая в России бултыхается на поверхности болота, изредка рождая амбициозные проекты, разумеется в пух и прах разносимые критикой. Такое уж у нас отношение к российскому кинематографу - стереотипное, но...

Ожидать и получить - разные вещи. Прочитав множество отзывов, причём большинство негативных, я пришла к выводу, что люди просто не уловили суть посыла самого фильма. Можно бесконечно рассуждать о его технических неточностях, о сценарных недоработках, искать аллегории в любимой теме кинематографических двойников, воплощённых другими режиссёрами. Ну не умеет или не хочет современный кинематограф отечественного производства всё доделать до конца, проверить, доделать, ещё раз проверить, переснять, дожать, раскрыть, но... К этому можно прийти, с упорством прорабатывая и делая акцент на важности каждого кадра и диалога.

Снятое в атмосфере антуража нулевых видео, для нас выглядит уже мейнстримно, немодно, неактуально, но головокружительные небоскрёбы, неон, виды ночного мегаполиса и светящиеся автомагистрали завораживают своей неприступной мрачностью. Высокие зеркальные здания и бар на первом этаже захолустного уголка столицы - это жизнь этого города, как игра на силомере-молоте: забросить может на разную высоту, но и опустить на самое дно - одна из излюбленных тем писательского стиля Минаева.

Что же заставляет нас поступать неправильно? Почему мы, зная, как поступить верно, делаем наоборот, тем самым зарывая себя в пучину собственного забвения. Что же это такое? Наша совесть, наша судьба, стечение обстоятельств? Автор витиевато, но в то же время, если уловить развитие мысли автора в правильном направлении, достаточно ясно говорит нам - это выбор каждого из нас. Быть или казаться? Что достаточно натуралистично и показано в фильме. Посмотри на себя со стороны, кем бы ты мог быть? А кто-то хочет быть похож на тебя, но не может, он не ты. Мы создали себе кумиров и хотим быть лучше их, но понять, что каждый из нас целостен и неповторим порой проблема, мы не можем посмотреть на себя со стороны, зато на нас глядит наше отражение, припудренное, причёсанное, доброе или не очень, за нас говорят наши селфи. Дух прозы Достоевского узнаваем и без нарочитых сравнений, в одной беготне от полиции, ах как это психологично, если вспомнить сонм мыслей Раскольникова после убийства, а если ввернуть сюда ещё и тему себя в этом мире и осознать всю тяжесть той лямки, которую придётся тянуть всю жизнь, готовность понять, что у каждого своя война, пожалуй, это один из лучших психологических триллеров с философским подтекстом, просмотренных мною в последнее время.

9 из 10

Если рассматривать 'Селфи' как триллер с элементами мистики, то получился весьма неплохой, зрелищный фильм на классическую, уже тему, раздвоения личности. Тогда и мрачность природы и кадры в низком ключе и необычайные способности некоторых героев перемещаться в пространстве - всё становится оправдано. А если представить сюжет, как криминальную драму - тогда это, конечно, чушь несусветная.

Я сразу настроил себя на мистический жанр и потому посмотрел фильм с удовольствием и немалым интересом. Ближе к финалу, правда, я, как и многие наверное, запутался и перестал понимать: кто из главных героев есть кто. И здесь стало интересно, режиссёр специально поставил задачу: сделать две личины главного героя неразличимыми для зрителя? Перетасовать их так, чтобы объяснить логически кто, есть кто - стало невозможно? Тогда, это успех. Это у режиссёра действительно получилось!

Либо, наоборот: его упущение. Всё-таки зрителю, обычно должно быть понятно: где основной персонаж, а где двойник. В голосе ли. В одежде. В причёске. Варианты могут быть разными. Но небольшие акценты обычно ставятся для понимания сюжета. Здесь же обе личины 100% дублировали друг друга. Но, в любом случае это не минус Константину Хабенскому. Он со своей задачей справился идеально. Впрочем, как и всегда.

А идея режиссёра, повторюсь, так и осталась непонятна.

Например, в первой части фильма был дан очень живой пример различия двойников: с носом. Благодаря чему, дочь Богданова смогла их различить. Так что стоило в самом конце фильма повторить этот жест, чтобы показать: кто именно стоит рядом с девочкой. Буквально одно действие - и зрителю вновь станет всё понятно. Я, признаюсь, ждал этого жеста в финалом кадре. Но не дождался. И мне кажется, что режиссёром этот приём двоякой трактовки финала, был сделан умышленно.

Теперь, без сомнения, зрители разделятся на два лагеря: одни будут считать, что к семье вернулся Богданов, а его двойник остался 'по ту сторону', а другие с полным правом могут утверждать - что в обычную жизнь вступил двойник, избавившись от своего оригинала.

Такой финал интересен по своему. Поскольку даёт больше трактовок к сюжету, не вгоняя в узкие рамки.

Поэтому в целом, фильм - весьма достойная работа для одноразового просмотра, именно, как мистический.

Но, учитывая, что кассовый успех у него оказался, весьма, низким, выходит, что зрители ждали от фильма иного.

Я не читал литературного первоисточника, и поэтому мне проще воспринимать сюжет, как самостоятельное произведение.

Ну а если быть придирчивым, то, конечно в глаза начнут бросаться куча нелогичных и, даже, фантастических моментов.

Да, не может рядовой охранник так свободно расхаживать по СИЗО.

Да, не может некий Макс, пусть даже и обладая хорошими связями, свободно проникать в палаты больницы для душевно-больных.

И уж тем более не может джип, который во время погони висел на хвосте у преследуемой машины, неожиданно исчезнуть и оказаться... на другой стороне моста через реку. Телепорт, вроде как, не изобрели ещё.

И таких 'не может' - ещё предостаточно.

Мне ещё запомнилась какофония с погодой: то вокруг лежит снег. То начинает поливать ливень. То снег исчезает. То светит солнце. Потом опять лежит снег. Вот тут действительно - киношники налажали. Не договорились с Небесной Канцелярией о единой погодной картине.

Поэтому придирок к сюжету может быть масса.

И чтобы на все эти массовые вопросы мучительно не искать ответы, которые, кстати... так и не будут найдены, посоветую уважаемым зрителям воспринимать данную картину именно, как мистику. Тогда всё ляжет на свои места. И просмотр может доставить удовольствие.

Если воспринимать этот фильм, как некое новаторское видение — неплохо. Интересна операторская работа, симпатичны осенне-зимние городские пейзажи, эти деревья, подёрнутые льдистой поволокой, эти по-норвежски мрачные сине-туманные леса.

Безусловно, 'Селфи' — стильная картина. Поскольку мне важны визуальные аспекты в искусстве, я засчитываю хороший труд оператора и атмосферные кадры за 'плюсы' ленты.

Что мне не понравилось? Небрежное отношение к деталям сюжета. На многие ходы и шаги героев задавался вопросом: 'Как так?'. Например, как друг гг смог попасть в психиатрическую клинику под видом врача (?!). Это никак не объясняется, словно так и происходит каждый день. Моментов таких в течение картины много. Сразу приходится снижать планку триллера из-за отсутствия реалистичности.

Поскольку создатели пошли по пути 'ничего не будем объяснять', фильм получился немного сумбурный, странный. Он, конечно, отличается от многих современных триллеров, да и тупым его не назовёшь. Странно, просто странно...

Помимо визуалки, неплохо сыграли все артисты. По крайней мере, не было какого-то резкого: 'Не верю!'. Исключение составляет Михалкова. Неприятная она и всё тут. Сколько ни мелькает в кино — везде однообразна. 'Актриса' одной роли, совершенно не старается в своей работе, топорная, да и визуально на ней ничего не нарисуешь.

В целом, мне фильм понравился, хоть и осталась некая озадаченность после просмотра.

Захочу ли пересматривать его вновь? Нет.

7 из 10

Безусловно, фильм «Селфи» довольно тривиален как триллер. Интрига в нём довольно сумбурна, а местами вполне может показаться до безобразия невразумительной. Однако скрытый смысл феномена двойничества, как никто злободневный, завораживает и очаровывает своей глубиной. И хотя «Селфи» смущает своего зрителя комичными отсылками к гоголевскому «Носу», особенное сходство в нём с повестью «Двойник» Достоевского. В творчестве Достоевского мы находим феноменально глубокое постижение феномена двойничества. Никто не предавался разоблачению и изживанию двойника с той пылкой, лихорадочно самозабвенной виртуозностью, свойственной произведениям Достоевского. Для понимания мотива двойника в фильме Хомерики достаточно будет сказать, что осуществляя себя как писателя, Достоевский напряжённо изживал в себе смятение, внутреннюю деградацию и ослепление «ветхого» человека.

В этом смысле и главный герой фильма очень остро переживает свой творческий застой и расслабленность. Поэтому в его жизнь входит Другой. Двойник незван, непрошен, он вносит в жизнь Богданова не только пугающее замешательство, но и гротескное поражение. В его неотличимом образе сливаются заклятый враг, безжалостный преследователь и препятствие, которое герою жизненно важно преодолеть. Литературный дебют Богданова сопровождал шумный успех и всеобщее почитание, однако обретённое признание и почести заточили его в дурную бесконечность наслаждений, удушливая безысходность которой поработила его. Но ведь единственный механизм творчества — свобода. Рабство в порочном круге нарциссизма становится для Богданова творческой темницей, вакуумом. И коль скоро каждый из нас совмещает в себе противоположности, Богданов тоже является существом принципиально раздвоенным, разъятым на две половины, на низины упадка и высоты творческого озарения, между которыми происходит вечная борьба за его личность.

Само по себе появление двойника отражает охватившее Богданова смутное предчувствие личной гибели как человека и творца. Он подавлен ощущением оторванности от своего творчества, погружения в страх собственного бессилия. Где-то на пике литературного успеха жизнь Богданова незаметно погрузилась в упадок и подавленность, он поддался гордыне духа, а его талант ушёл в глубокое подполье. И власть над его существованием перешла в руки демонического двойника. Он сгустился из бездонного мрака тёмной стороны личности писателя и почти одержал над ним верх. Творческое бессилие доводит Богданова до отчаяния, и он изо всех сил старается заглушить эту муку опьянением и развратом. Постепенно его внутренняя жизнь рассыпается на «песок мгновений» в низменных удовольствиях. В этой фантосмагоричной бессвязности он рискует совсем потерять себя и лишиться всякой надежды снова пережить творческое вдохновение и экстаз. Из тёмного хаоса бессознательного и появляется двойник как искажённое альтер эго творца. И тут уж третьего не дано: Богданов либо избавится от него, рассеяв сгущающий внутри себя мрак, либо Другой навсегда займёт его место.

Зловредный двойник возникает из той первичной, несотворённой человеком бессознательной иррациональной свободы, сопротивляться которой Богданов бессилен. Именно эта свобода и порождает всё зло и низость в человеке, а изжить или преобразить её по силам лишь отказавшись от эгоистического стремления к самоспасению. И Богданов освобождается от двойника благодаря жертвенному страданию творчества. Но вместе с тем Богданов отчаянно нуждается в сопернике, в препятствии, которое встало бы на его пути к… себе. Это препятствие, или враг-двойник, пробуждает в нём сильное желание быть собой, тем прежним талантливым Богдановым. Поэтому двойник и покушается на его жизнь, делает её своим заложником, угрожает присвоить её навсегда. Богданов смертельно напуган происходящим, ибо жизнь творца и есть творчество. Однако двойник оставляет лазейку, требуя очень странные отступные — ненаписанную книгу. И в конце концов он её получает, после чего благополучно исчезает. Ну а для Богданова новый роман, как и исчезновение зловещего двойника, знаменует переход к положительной духовной жизни. Он возродил в себе творца.