В те годы на 'Безжалостные люди' еще не было даже намека, разве что - 'Кто боится Вирджинии Вульф', а Ларри Коэн уже отжигал на высочайшем уровне. Снимая простую и структурно тяжеловесную историю про странного афро-американца вторгающегося в некрасивую идиллию внешне благополучной американской семьи, Коэн настолько смело использует все составляющие элементы, что даже известный минимализм обусловленный скромным бюджетом оказывается незаметен. Это проявляется как в самой фигуре Боуна - тот еще МакГаффин, так и в совершенно неожиданно появляющихся эротических сценах и исповедальных признаниях.

Вот, только представьте себе зрителя, которому добрый здоровяк афро-американец с экрана заявляет о том, что он планирует вот-вот сейчас на экране убить и изнасиловать даму? Разумеется, если бы нечто подобное произошло, то фильм стал бы жестокой трагедией (кстати, усиленной темой расовой нетерпимости). А в ироничности Ларри Коэна сомневаться не приходится уже с первых минут. Посему, зритель расслабляется осознавая, что ничего подобного произойти никак не может. Только вот, когда Коэн усиливает действо многоуровневой аритмичной психологической сексуальной сценой становится понятно - предсказуемости тут ожидать не стоит. 'Боун' - это та самая точка соприкосновения Реального с Желаемым, позволяющая выплеснуть все самые потаенные инстинктивные моменты. Эстетические координаты фильма содержатся посередине между картинами Расса Мейера, 'Персоной' Бергмана и 'Забавными играми' Ханеке. Настолько неожиданно и дерзко, что правдоподобно. Однако самое главное достоинство ленты в другом. Ларри Коэн нарушает толерантные штампы, при этом умудряясь оставаться ироничным. Будто Чехов по машине времени переместился в Америку начала 70-х и кратко набросал свои 'открытки с края бездны'. Погружая нас в мир жестокости он сумел чудным образом эту жестокость в своем фильме минимизировать

8 из 10