'Они вернулись' - очередная впечатляющая и серьёзная лента от независимого и теперь уже можно точно сказать, что безусловно очень талантливого испанского режиссёра Ивана Ноэля. Хотя мало кому она понравится, поскольку дети и зло, дети и смерть, дети и боль, дети и страдания для многих слишком несовместимые понятия и неприемлемые сочетания, мало кто сумеет разгадать взаимосвязь и подлинную глубину всех событий и перипетий сюжета, мало кто до конца правильно воспримет всю сущность авторского послания зрителям, но равнодушным пройти мимо неё никак не получится. Кино захватывает с первых же кадров и до самых финальных титров заставляет неотступно следить за экраном, полностью погружаясь в невероятно завораживающую, затягивающую в мрачные бездны подсознания и пробирающую насквозь всё человеческое естество атмосферу фильма.

Ноэль, как и в других своих работах, вновь использует приносящие ему несомненный успех и признание одни и те же неоднократно проверенные приёмы - великолепно выбранные и поистине шедевральные пейзажи и планы, идеально сочетающиеся с основной канвой повествования и способные даже без слов сами по себе передать очень многое; музыку, удивительно органично и тесно переплетающуюся с каждым кадром и в итоге становящуюся неотъемлемой частью картины; как правило, почти непрофессиональный актёрский состав, тем не менее блестяще справляющийся с очень сложными, эмоциональными и глубоко психологичными ролями, когда каждое слово, каждое движение, каждый взгляд имеют своё значение для раскрытия и понимания той или иной сцены. И, наконец, грамотный, но в тоже время новаторский, неожиданный и импровизационный монтаж, позволяющий сложить отдельные фрагменты разной степени насыщенности и сложности в цельную мозаику, когда всё происходящее на экране сливается в единый информационный поток, погружая без остатка в эту чрезвычайно тяжёлую, даже немного отталкивающую и оставляющую неприятный осадок киноленту.

Ноэль, как настоящий мастер, никогда не стоит на месте и, как режиссёр и сценарист, почти не повторяется, находясь в постоянном творческом поиске, вот и на этот раз он замахнулся на такие сокровенные первопричины человеческого бытия, что было бы трудно в итоге не ошибиться и не проиграть. Он попытался, как говорят, объять необъятное, совместить в одном флаконе уж чересчур противоположные и практически не поддающиеся совместной притирке кинематографические жанры - мистический триллер и остросоциальную драму с криминальным уклоном, а на выходе при этом получить едва ли не библейскую притчу, претендующую на очередную трактовку тайных мотивов жизни. Без всяких сомнений - это очень смелый шаг, ведущий буквально по острию ножа, и способный привести создателя как к громкому триумфу, так и к оглушительному провалу. Ноэль же, наверное, сумел воплотить свои намерения лишь наполовину - если к первой половине фильма не может быть никаких, даже самых малейших претензий и нареканий, всё настолько выверенно, мощно и безукоризненно подано, что просто ошеломляет все чувства чудовищной трагедией, разыгравшейся в провинциальном аргентинском селении, заставляет вместе со следователем неотрывно метаться порой в каких-то иррациональных попытках сорвать покровы с тёмных сторон прошлого и настоящего вроде бы тихой и неприглядной городской жизни, то, начиная где-то с середины, лента замыкается сама на себе и начинает напоминать нескончаемый бег по кругу.

Уже не так шокируют постоянно смакуемые режиссёром сцены холодной и отстранённой жестокости вроде бы невинных и чистых детей, с ангельским видом несущих уж явно не пропорционально содеянному то ли божественную, то ли дьявольскую кару насквозь коррумпированной местной элите, тем более что раскрытием причинно-следственных связей Ноэль явно пренебрегает, ограничиваясь лишь туманными полунамёками, что ощутимо мешает должному восприятию и оценке всего сюжета. Школьный учитель, неведомо по какому случаю взявший на себя роль проповедника и видимо проводника основных постулатов, заложенных в этот фильм, снова и снова с маниакальным напором, как заезженная пластинка, вещает каждому встречному о грядущем апокалипсисе и неизбежной расплате за все совершённые чуть ли не с сотворения мира грехи, выставляя при этом ребятишек едва ли не слепым и безвольным орудием равнодушного и циничного провидения, зеркальной проекцией творимого изо дня в день и ставшего привычным и незаметным зла и порока. Так и остались лишь неясными очертаниями, с натугой вплетёнными в основную нить фильма, страшные загадки старинного особняка с готической и леденящей душу аурой, происки полувековой давности совсем уж за уши притянутых к сюжету нацистских преступников из Европы, какие-то семейные страсти в духе латиноамериканских сериалов, общая жалкая беспомощность всех персонажей перед фатумом в лице авторского замысла, внезапно выплывший наружу уже всем набивший оскомину пресловутый 'еврейский вопрос', довольно острая тема социальной разобщённости и скрытой криминализации общества, слабым мазком оставившей почти неприметный след на этом грандиозном с первого взгляда полотнище.

В итоге, клубок интриг и противоречий, лихо закрученный Ноэлем в начале, оказался не то чтобы не распутанным окончательно, а просто беспощадно обрубленным, даже не добравшись до наивысшей кульминации, как будто автор, исчерпав все возможные средства и идеи, понял всю утопичность визуального воплощения изначально чуть ли не вселенского масштаба всего потенциала своего детища и постарался наиболее безболезненным способом выйти из этой ситуации. Поэтому после просмотра и возникает острое чувство разочарования и лёгкого раздражения из-за слишком очевидного и предсказуемого, в чём-то даже глупого и банального завершения фильма, и появляется глубочайшее опустошение из-за нещадного крушения надежд на реализацию гениального в целом замысла режиссёра.

Тем не менее, кино имеет странное послевкусие - чем больше проходит времени, тем сильнее сглаживаются негативные оттенки ленты, тем сильнее становится её магическое притяжение, открывая пытливому уму уж очень заманчивые перспективы тщательного анализа сценария, имеющего при всех своих недостатках самый настоящий кладезь драгоценных находок. Кто знает, может именно этого и хотел добиться Иван Ноэль в итоге, но для большинства среднестатистических зрителей фильм, увы, так и останется лишь нелепой безвкусицей и кошмарным гротеском, порождением откровенно больной и извращённой фантазией режиссёра.