В конце 1980-х Эрик Ромер приступает к созданию своего третьего и последнего цикла фильмов «Сказки четырех сезонов», где то или иное время года – полноправный участник повествования. Однако, при всем уважении к Ромеру ту же «Весеннюю сказку» никак нельзя признать удачей: наверное, еще никогда диалоги не были столь занудными (хотя есть и исключение – интереснейшая беседа на философские темы), а конфликтность столь пунктирна. В «Весенней сказке» напрочь отсутствует драматизм, любовная линия только намечается, но так и не реализовывается, потому смотреть в этой ленте совершенно не на что. Да, ромеровские актеры раскрепощены и естественны, их поведение спонтанно и раскованно, но диалоги, которые приходится слушать зрителю, невероятно поверхностны и бессмысленны.
Пытаясь сделать ставку на свою фирменную легкость, Ромер проиграл – получилось излишне легко, без нерва (поэтому это не мелодрама) и не смешно (поэтому это не комедия). Что касается пресловутой сказочности, обозначенной в заглавии, то действительно визуальный ряд живописен, а весна, запечатленная в фильме, прекрасна. Гомоэротическая тема, которую может разглядеть в этой картине лишь испорченный зритель, в ней все-таки отсутствует: это история дружбы, но не любви. Помимо всего прочего излишняя камерность рассказанной истории очень вредит «Весенней сказке»: сначала двое, потом четверо персонажей не способны удержать внимание зрителя на своих пустопорожних беседах.
Не хочется признавать, но, начав как один из наиболее тонко чувствующих эстетику «новой волны» и продолжив применять ее и в 1980-е, Ромер в первом фильме цикла «Сказки четырех сезонов» полностью отказался от нее в пользу принципов того самого «папиного» кино, которое сам раньше критиковал. Справедливости ради стоит отметить, что в «Весенней сказке» все же присутствует некоторый саспенс, связанный с нереализованной лесбийской линией сюжета, о которой постоянно пишут в аннотациях к этой ленте, но она едва заметна, значит и фабульное напряжение тоже весьма слабо. В любом случае «Весенняя сказка» - кино столь безобидное и бесконфликтное, что и говорить о нем бы не стоило, если бы наше желание аналитически охватить всю фильмографию Ромера.
'Сегодня настоящий весенний день', - сказала Жанна
Не судите по названию, этот фильм совсем не приукрашенный неестественной сказочностью, свойственной многим американским мелодрамам. Эрик Ромер проник в течение настоящей жизни, одев на палец «Кольцо Гига» (из рассказов Платона, упоминается в фильме), то есть, оставшись невидимым «со своей камерой». Он не дал кино повлиять на свойства правдивой действительности. Здесь нет саундтреков: в реальной жизни никогда не начинают ни с того ни с сего играть какие-то песни, когда ты разговариваешь с кем-то. Здесь нет интересного большинству сюжета. Нет логического конца. Нет четкой дифференциации личных качеств героев. Вот и получилась история с столь маленькой визуальной долей сказочности, но зато непреувеличенной, зато натуральной.
Но! Но благодаря названию он заставил зрителя непроизвольно поставить происходящее на «рецептор сказочности» в сердце. Да, таков реально существует, хотя многие и не замечают. И здесь уже каждый, в зависимости от того, насколько чувствителен у него этот рецептор, сумеет отыскать в этой простой истории уже не визуальную очаровательность сказки. Это учит воспринимать собственную жизнь, всегда подключая этот рецептор. Вот он французский фильм – какое тонкое, изысканное мастерство сказкописания.
Мне запомнилась милая французская одежда в стиле 90-ых. Странные «штуковины» на кухне, красивый рояль. Старательно сыграны на нем «Симфонические этюды» Роберта Шумана. Русские имена – Жанна, Наташа, Ева, Игорь. Прекрасные лица обычных людей. И такая приятная человеческая искренность…
Но главное, что запоминается – это мудрость! Нет упрощенных, понятливых разговоров. Я восхищалась тем, как герои сразу «психоаналитично» обсуждают свой же диалог минутной давности. Даже вышеупомянутые кухонные «штуковины» имеют свое философское предназначение. Эта картина помогла мне вспомнить слово «трансцендентальный» (из философии Иммануила Канта), которое я уже где-то три недели пыталась восстановить в уме. Я благодарна!
В этом всем определенно есть какая-то особенная сказочность. И я рада, что в этот «настоящий весенний день» посмотрела эту киноленту.
