Фильм о съёмках фильма, где сам же Трюффо играет роль режиссёра. Вечная суматоха на площадке и куча забот. Актёры ведут себя как дети, деньги заканчиваются, сценарий пишется на коленках, а сроки поджимают. Режиссёр тут и строгий начальник, и психолог, и отец родной. С тонкими натурами всё очень сложно и часто не предсказуемо. Но из такого бедлама, возможно и рождается что-то интересное, особенно когда жизнь перемешивается со съёмками и уже не понятно, где игра, а где чувства. А жизнь чаще намного интереснее выдумки, по этому и в интересной выдумке столько много из жизни.
Приятное и не глупое кино для отдыха.
Оскар за Лучший фильм на иностранном языке. Эх, давали же Оскаров за такое, а не за социальные тренды и политику.
Яхта, парус, Ницца, август. Снимается кино. Что-то непутево-мелодраматическое, но режиссер из всего этого намерен выжать качественный продукт. Другое дело, что всё на съемочной площадке идет ни к черту. Артисты забывают текст, у главного героя кризис в личной жизни, все друг с другом трахаются, а продюсеры требуют от режиссера жесткий временной дедлайн. Сценарий постоянном меняется, и куда выйдет по итогу весь этот балаган, не понимает уже никто. Но что всех в этом хаосе объединяет, так это безальтернативная любовь к самому съемочному процессу.
Франсуа Трюффо среди всех европейских признанных классиков-режиссеров всегда отличался легкостью и сюжетной насыщенностью своих постановок. Этим Трюффо выгодно отличался от того же Федерико Феллини, чьи «8 с половиной» - еще одно «кино о кино», снятое десятью годами ранее, вышло чертовски метафоричным, тяжеловесным и философским. В этом плане Трюффо, снявшийся сам в одной из главных ролей – режиссера (а кого же еще?) – предоставил на суд публики изнанку кинематографического процесса, которая подана без пафоса, масштабности и даже особой глубины.
Мы видим съемки вполне себе незатейливого кино, без больших декораций, массовки и даже трюкачество здесь ограничивается одной единственной пущенной под откос машиной. Но именно через эту обыденность Трюффо наглядно и достоверно демонстрирует подноготную кинопроцесса. И опять же, демонстрация эта не педагогическая, не нравоучительная и не сострадательная. Люди просто занимаются своим делом, несмотря на то, что у героини в это же время «в реальной жизни» умирает дочь от лейкемии, главного героя бросает невеста, а кто-то и вовсе умрет вдруг и неповторимо. Трюффо в этой внутренней обыденности обобщает весь кинопроцесс на планете, чем и вызвал такую теплую реакцию кинокритиков, которые дружно умудрились даже переоценить эту недурственную, но не более того, постановку.
Очень сюжетно многослойным получилось исполнение в фильме, где у каждого героя прописана своя небольшая, но очень колоритная история. Красавица Жаклин Биссет играет исполнительницу главной роли, которая ради сохранения съемочного процесса, готова пожертвовать многим, включая и разменом своего трепетного тела для успокоения дурака-неудачника. А главного инфантильного дурачка в фильме играет любимый актер Трюффо Жан-Пьер Лео, который чертовски похож внешне на самого режиссера. Признаюсь, я полфильма вообще разбирался, одно ли лицо Лео и Трюффо (первый играет актера, а второй режиссера). 50-летняя Валентина Кортезе, сыгравшая уже здорово постаревшую и стремительно спивающуюся актрису с ворохом своих внутренних проблем, и вовсе получила индивидуальную номинацию на «Оскар». Да и в целом у Трюффо практически все актеры, которые произносят в фильме реплики, самодостаточны в этой вполне живой и интересной истории.
Безапелляционным шедевром этот фильм все же назвать нельзя. Трюффо медленно погружает зрителя в процесс, а затем многие мизансцены у него перерастают в элементы предынфарктного фарса. Но все же кино имеет приятную способность погружения в свою проблематику. Да и лучше француза, как на 1973 год, никто в мире кино этот сам мир кино изнутри показать не смог.
P.S. Название фильма обыгрывает прием в немом кинематографе, когда из-за несовершенства аппаратуры «ночь» приходилось снимать в светлое время суток.
Признание в любви к кино. Легкое, игристое, кружевное. Как лучшие фильмы француза. Карусель интриг и тревеллингов, километров целлулоида и преодоленных расстояний, детских воспоминаний и глянцевых фотографий, бессонных ночей и бутафории, потраченных нервов и возведенных декораций, жизненных неурядиц и неудавшихся дублей, встреч и расставаний, радости и печалей, положенных на алтарь искусства. Обратная сторона экрана, кинематографическая кухня, возведенная в поэтику. По улице Виго, с полотенцем от Кокто, шел Трюффо.
Наполняя кино прекрасной витальностью жизни, а жизнь показывая как нескончаемое кино, француз создал одно из самых виртуозных по форме и жизнерадостных по настроению посвящений любимому делу, на наших глазах раскрывая и заново создавая мир, в котором, правда – 24 раза в секунду, день выдают за ночь, пену за снег, воду из душа за дождь, в котором можно умереть 24 раза за 80 фильмов, но погибнув в автокатастрофе снова ожить в кадре. Мир, который сам зачастую подменяет реальность, но чувства и переживания в котором – настоящие.
«Американская ночь» - это жизнь и кино, округленные, отшлифованные и ритмизированные друг другом.
При создании фильма Богом является режиссер, следящий за каждой деталью, кропотливо выводящий качество каждой сцены в абсолют, коего часто достают всякими вопросами. Перед режиссером стоит нелёгкая задача, поставить действие таким образом, чтобы зритель не ждал конца фильма с вожделением, а наслаждался просмотром, при этом ему как любому другому творцу важно внедрить в сознание зрителя идею. Ничего не напоминает? Подумай хорошо, поймёшь, о чем я толкую.
Не обойти вниманием красивое оформление, заметный налёт старины, красивых некогда актрис Жаклин Биссет, Валентину Кортезе и саму красоту постановки. Здесь и открывается всё очарование того времени, которое на сегодня ни на секунду не провисает!
Так и в «Американской ночи», вроде думаешь ничего особенного, простой фильм про будни кинопроизводства, а на деле выходит совершенно гениальная поэзия, повествующая не только о любви к самой прекрасной музе искусства, но и о самой любви к жизни. Только главным её проводником является объектив камеры оператора, а голос режиссера, будто глас внутреннего сознания, старательно хочет заставить зрителя ценить кино, совершенно любое кино!
Ведь, за ширмой весёлых сцен о кинопроизводстве, капризах актёров, находится правда о реальном положении вещей во время творческого процесса. Мы зрители, с разными взглядами на кинематограф, всего лишь можем догадываться что там на самом деле происходит по ту сторону экрана. И за предоставленную возможность, реализованную душевным мастером Франсуа Трюффо, ещё в далёком 1973-ом году, именно за это, автора необходимо только благодарить. Как уже говорилось мною где-то ранее, кино можно любить и ненавидеть, но для этого права, его необходимо смотреть!
Кино подобного разряда, кино с большой буквы, как 'Американскую Ночь' можно смотреть без боязни, ведь по своей сути, оно является чистым бриллиантом кинематографа, истинным шедевром для любовников кинематографа.
«До того как Уэллс пришел в кино, он успел поработать и на радио, и в театре. Мы же родились в музее», - задумчиво произносит Жан-Люк Годар. Про основателей французской новой волны принято говорить, что они влюблены в кино, но куда правильнее будет сказать, что они им больны. Дело тут даже не в том, что мальчишкой режиссер «Американской ночи» Франсуа Трюффо сбегал с уроков, тайком пробираясь в кинозалы, пока, наконец, не бросил школу в возрасте 14 лет. Дело в решении одного из ключевых вопросов обозреваемого фильма: «что важнее, жизнь или кино» - не в пользу первой. Феллини снял «Восемь с половиной», Кесьлевский «Кинолюбителя», но, несмотря на знакомую конструкцию «фильм в фильме» и глубокий интроспективный подход, никто из них не подбирался к объекту так близко, ведь большинство авторов мысленно пребывают где-то в мире идей, кино для них – это «всего лишь» язык, средство, способ высказаться о чем-то далеком (история, политика, религия, что угодно), не имеющем отношения к монтажу, актерам или декорациям, способ наполнить имеющуюся форму абстрактным содержанием. Трюффо же изначально находится в вышеозначенном дискурсе, его лексика и синтаксис полностью «лежат внутри» этой каждодневной съемочной рутины, и если, к примеру, феллиневский Гвидо фактически был «занят» только подготовительной работой, то главный герой «Американской ночи», режиссер Ферран (которого, важно отметить, Трюффо сыграл самостоятельно) уже «в процессе» - фильм открывается подготовкой общего плана массовки. Несмотря на критику со стороны друга и коллеги Годара, несмотря на сюжетные упрощения, «Американская ночь» - возможно, самый честный и точный фильм о создании фильмов. Честный, благодаря одной только личности автора, он просто не мог снять по-другому.
«Ночь» представляет собой затейливое переплетение историй, происходящих с коллективом на съемочной площадке. Одна из актрис скрывает беременность, другую настиг экзистенциальный кризис, каскадер попался чересчур алчный, девушка-реквизитор мечтает о служебном романе, машина в кадре неправильного цвета, даже специально привезенный кот нахально убегает, вынуждая переснимать дубль за дублем. Первый мотив здесь, конечно, - соотношение чистого искусства и нашей реальности. Парадокс известен давно: наука, творчество или иная идеальная категория – все это формально «важнее», «больше», «значительнее» нас, простых смертных, однако без людей ничего бы не было, по крайней мере, некому было бы об этом говорить. Трюффо показывает как абстракция, идея, в самом что ни на есть платоновском смысле, посредством жизненных мелочей, стохастического мусора, обретает «реальные» очертания. «Американская ночь» - это своеобразный психологический конструктор, героев очень много, на каждого приходится минимум два сюжетных поворота, но автору удается соорудить настоящую метафору кино, показать чудо рождения – как живой организм складывается из группы белков, так из нарезки сцен и суетливой беготни по павильону возникает фильм. Мозаичный нарратив и быстрая смена эпизодов позволяют Трюффо создать мимолетное настроение, картина смотрится ностальгической зарисовкой с размытыми контурами, детали не запоминаются, запоминается ключевой переход от мелких ссор, бытовых неурядиц и маленьких трагедий к созданию чего-то великого общими усилиями.
Имеет место и некоторая игра в форму. Когда-то давно, еще будучи кинокритиком, Трюффо выпустил статью, где изложил свой взгляд на развитие индустрии. По его мнению, слишком большая роль отдавалась сценарию, в котором было расписано все, вплоть до операторских решений, постановщику же оставалось только механически воплотить написанное, что убивало авторское начало. «Ночь» в этом смысле выглядит своеобразным ироническим диалогом, игривой риторикой на основе изложенных тезисов. Трюффо будто бы специально использует как можно больше приемов: с равной вероятностью можно увидеть дальние, общие, средние, крупные планы, разные способы монтажа, множество ракурсов и видов движения внутри кадра – попытка стилизовать под тот самый «механицизм», деконструкция и намеренная атомизация творчества, его как будто разложили на составляющие. Отсылка к теории авторского кино довольно прозрачна: несмотря на внешнюю отчужденность и, казалось бы, излишнюю академичность стиля, невозможно скрыть индивидуальный почерк, есть что-то, не поддающееся разложению на детали - талант Автора, который отличает поделку от произведения искусства. И здесь как нельзя лучше подходит структура «фильм в фильме», двойное сопоставление только уточняет мысль, склеивая две реальности: когда на съемках Трюффо кричал: «Снято!», невозможно было различить исполнение роли «внутрифильмового» режиссера Феррана и всамделишную команду постановщика «Ночи». Аналогичным образом трудно сказать, что было более естественным: играть роль «актера в жизни» или играть роль «актера на сцене».
Для правильного понимания высказывания между автором и реципиентом должно быть как можно меньше посредников – едва ли не основное положение «новой волны» французских философов. Уникальность «Американской ночи» в том, что посредников здесь вообще нет, автор говорит на своем родном языке, изредка поигрывая металингвистикой. «Мужчину ради фильма я бросить могу, но фильм ради мужчины…», - задумчиво произносит девушка из съемочной группы. Франсуа Трюффо не бросал жизнь ради кино, он просто аккуратно перенес ее туда.
Через десять лет после появления 'Восьми с половиной' Феллини Франсуа Трюффо снял картину, которую часто ставят рядом с итальянским шедевром. Также как и феллиниевское творение, также как 'Сансет-бульвар (1950) Билли Уайлдера, или, например, 'Предупреждение от святой блудницы' (1971) Фассбиндера, 'Американская ночь' это - a movie about filmmaking, то есть фильм о создании фильма.
Кино, по словам режиссёра, лишенное 'всякого пиранделлизма': здесь Трюффо таким образом отмежёвывается от сложной специфики переходов из одной реальности в другую, что было заявлено Пиранделло в его знаменитой пьесе 'Шесть персонажей в поисках автора'. Задавшись целью показать 'только лишь' workin progress (рабочий процесс), избавленный от авторских самокопаний, Трюффо создал, тем не менее, одно из самых прихотливых произведений в истории кино, где совершенство формы искусно маскирует изощрённость сценарной конструкции.
Две основных линии 'Американской ночи' (название обыгрывает профессиональное кинематографическое ухищрение снимать с помощью специальных светофильтров ночь днём) переплетают два сюжета: как бы документальное наблюдение за съёмочным процессом в одной киногруппе (в роли режиссёра Феррана выступает сам Трюффо) и историю под название 'Знакомьтесь, Памела', которую эта киногруппа как раз и пытается снять.
Обнажая хаос, неувязки и интриги, царящие на и вокруг съёмочной площадки, Трюффо создает меж тем одно из самых поэтичных творений о кино, которое можно смело назвать гимном во славу профессии. Как и 'Восьми с половиной' в своё время, американская Академия киноискусства присудила 'Американской ночи' премию Oscar, а в России фильм впервые демонстрировался по ТВ 28 декабря 1995 года - в день столетия кино.
Франсуа Трюффо снимал картины в разных жанрах: комедии, драмы, трагедии, детективы. Он даже обращался в сторону научной фантастики, экранизировав антиутопию Рэя Бредбери «451? по Фаренгейту». И, подобно Феллини с его «8 с половиной», Трюффо заинтересовался идеей снять кино о том, как снимается кино. Он использовал декорации, оставленные другими киношниками после съемок, в создании одного из своих лучших фильмов «Американская ночь».
Это комедия, созданная в жанре «фильм в фильме». Действие происходит на съемках картины «Познакомьтесь, это Памела». Но не история Памелы интересует зрителя: в картине «Американская ночь» показан весь съемочный процесс: работа режиссера, оператора, реквизиторов, а в перерывах съемочная группа занимается выяснением отношений. Все происходящее комично: пьяная актриса три дубля подряд не может найти дверь и выходит в шкаф, помощница режиссера по-деловому решает свои интимные проблемы в кустах, нервозный и капризный исполнитель главной роли чуть не срывает съемки из-за измены его подруги с каскадером. Режиссер постоянно занимается решением проблем: то у исполнительницы главной роли нервный срыв, то пленку засветили, то урезали количество съемочных дней. В конце съемок погибает один из исполнителей главных ролей. Но, несмотря на все производственные трудности, режиссер не унывает и героическими усилиями ему удается все урегулировать.
Название фильма «Американская ночь» происходит от названия операторского приема, когда на пленке создается эффект ночи, а съемка происходит днем. Это название многозначно: это и шутка над зрителем, который, судя по названию, будет ждать совершенно иного сюжета, и режиссерский привет Антониони и его «Ночи», и символ перевернутости повседневной жизни. «Американская ночь» - добрая и ироничная исповедь режиссера, который смеется сам над собой и над всеми, кто снимает кино.
За что человек любит кино? Может за возможность перенестись в параллельные миры или прожить недостижимые эпохи прошлого или настоящего... А может, это единственная возможность заглянуть в индивидуальную авторскую вселенную, увидеть сон другого человека, 'залезть' режиссёру в голову и даже в душу.
Анри Ланглуа называл Франсуа Трюффо лучшим кинокритиком 20 века. Ещё задолго до нашего современника Тарантино, француз снимал киноманские фильмы, нашпигованные под завязку отсылками к киноклассике прошлого от Ренуара и Хичкока до американского фильм-нуар и романных ретро-мелодрам.
Самая 'титулованная' лента Трюффо - 'Американская ночь', стала его нежным признанием в любви 'десятой музе'. Исповедальная и наивная зарисовка: 'о том как создаётся кино', стала его наиболее личной работой позднего периода, где наряду с вопросами самому себе - что есть съёмки: хаос коллективного процесса или авторское наитие, ставится знак равно между миром экрана и закадровой жизнью. Неслучайно, в этой ленте, сюжет фильма, который снимают герои перетекает в реальную жизнь на съёмочной площадке.
Центральным эпизодом фильма становится бесконечно повторяющийся синефильский сон режиссёра (альтер-эго Трюффо - которого играет он сам), где маленький мальчик, раз за разом пытается своровать фото с кадрами уэллсовского 'Гражданина Кейна', с загороженной забором кинотеатральной афиши. Трюффо, словно говорит зрителю - режиссёр это всегда ребёнок, а создание фильма и сам фильм есть 'детская игра' (в жизнь).
'Американская ночь' - метафора кино, искусно препарированная французом, незримо двигающаяся от первого лица. Кадр то и дело рассекают выхваченные камерой имена великих, то автограф Кокто на постере на стене, то россыпь книг на столе по творчеству Брессона или Бергмана. С каждым эпизодом, реалии съёмок и становятся настоящим кино, в отличии от того, что происходит в кадре снимаемого фильма.
Безусловно, 'Американская ночь' настоящий породистый авторский фильм, стоящий на недосягаемом уровне от современных французских 'кинодворняжек'. На самом деле, претензия к этой картине Трюффо может быть только одна, в отличии от рифмующейся с ней пронзительной сновидческой оды Феллини 'Восемь с половиной', она слишком реалистична!
Фильм начинается: Городская панорама увлекает взгляд, люди спешат по своим делам, дамы прогуливаются с своими собачками, мальчишки катаются на велосипедах, молодой человек выходит из подземного перехода, переходит дорогу и идет на встречу какому-то мужчине. Звонкая пощёчина и выкрик режиссера «Снято!». Оказывается, мы попадаем на съемочную площадку фильма.
Здесь большое количество персонажей, людей крайне чувствительных, вспыльчивых, депрессивных - целый букет характеров, с которыми нужно сработаться. Решить из какого пистолета будут стрелять в финале, найти замену актеру, заставить котенка бежать к подносу и пить молоко. - Не легка задача режиссера, все держать под контролем и своим руководством. Зритель с большим увлечением посвящается во все тонкости создания фильма, пытается вникнуть в события, связи, интриги, творящиеся на площадке. Но в этом сумасшедшем мире кинематографа способны разобраться только сами его деятели.
Тонкой гранью, сделанная с помощью звукозрительного монтажа, операторского приема «съемка с рук», имитирующая документальность, мы разделяем две иллюзорных реальности, но тем ни менее это не мешает воспринимать фильм как одно целое.
Многих режиссеров привлекает идея снять картину о том, как снимается фильм, потому что, порой, события, происходящие на съемочной площадке, бывают увлекательнее сюжета снимаемой картины. И у Трюффо, воплотить эту идею, прекрасно получилось. Тем более, что мы лице зреем режиссера в роли режиссера, что может нам рассказать о его настоящих методах работы.
Как и заявлено в рекламном слогане, «это кино для людей, которые влюблены в кино». Франсуа Трэффо пригласил зрителей на киношную кухню, показал, как и из чего готовятся блюда, которые затем подают на больших экранах кинотеатров. Получилось очень познавательно.
Перед нами – будни съемочной группы вымышленного фильма «Познакомьтесь, это Памела». В кадре снимается трагедия, за кадром разыгрывается драма. Звезды и не только выстраивают отношения друг с другом. Режиссер, роль которого исполнил сам Трюффо, старается довести дело до конца, сохранив хрупкий баланс сил на съемочной площадке. Но главная объединяющая всех сила, это, конечно, любовь к кино как таковому. Как сказала одна из героинь фильма: «Бросить мужчину ради фильма – это я понимаю. Но бросить фильм ради мужчины – это глупо».
Шикарна сцена с котом. Великолепна Жаклин Биссет. Трюффо откровенно иронизирует сам над собой. А еще у меня появилось огромное желание побывать на съемочной площадке. Ведь мне до сих пор кажется, что все снимается в реальных интерьерах.
И все же, из фильмов «кино о кино» мне больше всех понравился «Жизнь в забвении» Тома Ди Чилло. Из книг порекомендую «Фильм, книга, футболка» Мэтта Бомона.
