'R100' стал для меня открытием, это фильм который сверкает множеством цветов как бриллиант. Хитоси Мацумото воплотил на экране не просто японский треш, а кино с завуалированным смыслом.

Такафуми только и знает работу продавца мебели, каждый день навещает жену в коме, изредка уделяет внимание сыну. Желая добавить красок в серые будни, главный герой заключает контракт с подпольным агенством наслаждений S&M(привет, дядюшка Сэм).До сих пор помню эффектные съемки на карусели где каждая из красавиц смотрит на героя.

Правил совсем немного-контракт заключается на год, при этом участник должен подчиняться госпоже. С этого момента начинаются изощренные приключения с участием Королевы Голоса, Королевы Проглатывания и самой эксцентричной и невезучей Королевой Плевков. Даже сын попадает под раздачу при этом, как говорится, яблоко от яблони далеко не падает. Приезд босса из Америки добавляет динамичности происходящему и здесь я начала понимать что к чему.

У японцев каждая деталь имеет свое значение.'R100'-это рейтинг зрителя допущенный к просмотру. В середине фильма присутствуют сцены где создатели фильма обсуждают нюансы, не упускается возможность запечатлеть старика сидящим в кино и с радостью смотрящим ленту. Рейтинг с столетней планкой отсылает к лучшим временам Японии, после которых достоинство нации было унижено благодаря Америке(отсыл к последним сценам фильма)

Меня всегда привлекало в японцах своеобразная бутафория, абсолютно нет желания показать реалистичность и достоверность. Музыка и цветовые тона фильма выдержаны стильно и со вкусом.

Особое кино, которое отличилось оригинальностью и смысловым посылом.

9 из 10

Каждый день жизни среднестатистического менеджера магазина мебели похож на другой. Работа. Дом. Разговоры с начальством. Общение с сыном. Одни и те же магазины. Одни и те же улицы. Всеобщая серость укутывает в плотный кокон, из которого, возможно, помогла бы выбраться любовь. Но жена Такафуми уже несколько лет лежит в коме, и ежедневные посещения и монологи в больничной палате не помогут вернуть счастливое прошлое. Но как же хочется вырваться из высасывающей все соки рутины, вдохнуть полной грудью, почувствовать себя живым. Наверное, именно поэтому подписан договор в организации «Bondage». Первое правило бойцовского клуба в силе, и теперь целый год Такамуфи обязан беспрекословно подчиняться женщинам в чёрном латексе, которые могут появиться на его пути в любой момент. На площади у фонтана в центре города. В суши-баре. В туалете ресторана. Просто на улице. Такамуфи лечит синяки и ссадины, хромая, добирается до кровати, но боль даёт ему странное ощущение небессмысленности существования. До тех пор, пор, пока дело не заходит слишком далеко, и пытаться выпутаться из сети садо-мазохизма оказывается уже поздно.

Поначалу «R100» напоминает своеобразный ремейк финчеровской «Игры» с заменой успешного бизнесмена на дошедшего до ручки менеджера среднего звена, однако очень скоро Хитоси Мацумото ловко направляет вектор развития сюжета от остросюжетного триллера к комедии, представляющей собой торжество абсурдистского юмора. Гипертрофированности образов, оригинального музыкального сопровождения, утрированных спецэффектов и отсутствия излишней натуралистичности оказывается вполне достаточно для того, чтобы превратить серое уныние магриттовских будней Такамуфи в буффонадную интерпретацию правой части триптиха Босха, при этом близость Европы, Америки и Азии не кажется надуманной ни на минуту. Драма главного героя заканчивается где-то между монологом директора клуба «Bondage», с пеннивайзовским обаянием рассказывающем о чуде освобождения сознания через постижение боли и первым оргазмом Такамуфи, превращающем его лицо в помесь инопланетной мордочки с популярным интернет-мемом Sweet Jesus Have Mercy. Безусловно, будут ещё и нарочито трагические эпизоды, но пугающая частота появления одного и того же спецэффекта лишает зрителя всякой возможности посочувствовать главному герою, получающему наслаждение от страданий, а периодическое использование мизанабима кардинально излечивает СПГС.

«Для создания фильма использовалась трёхмерная компьютерная графика и другие технологии. Особое внимание уделялось правам и благополучию всех божьих созданий: животных, детей и так далее».

Несколько странно сформулированный дисклеймер Хитоси Мацумото видится довольно стандартным по смыслу, но его ироничная суть станет понятной только ближе к кульминации фильма, когда происходящее на экране перейдёт все границы разумного, сын главного героя познает наслаждение сибари, а Королева Проглатывания окажется не любительницей орального секса, а приверженкой каннибализма. Сексуальные перверсии – это, безусловно, интересно и где-то даже познавательно, но раскрытие одного персонажа через изучение глубинных причин возникновения парафилии слишком скучно для создателя «R100». Если уж снимать фильм, который «может понять только человек, достигший столетнего возраста», о чём недвусмысленно говорит рейтинг, притворяющийся названием ленты, то делать это на полную катушку, не ограничиваясь историей одного японского Пьеро, замученного сотней торжествующих Арлекинов с кожаными плётками и кляпами наготове. Нужно играть по-крупному: например, использовать философию садо-мазохизма для обсуждения вопросов экономических и политических. Вот тогда и взаимоотношения Запада с Востоком заиграют новыми красками, и ода «К радости», записанная мазохистскими оргазмическими наслаждениями, зазвучит именно так, как и должна. Гимном Евросоюза.

Такафуми работает продавцом-консультантом в магазине мебели. Жена его лежит в коме, поэтому ему приходится в одиночку воспитывать сына. Странные желания приводят его в садо-мазохистский клуб, где ему предлагают подписать контракт на год. По его условиям он не имеет права ни на что жаловаться. Сразу после подписания в жизни Такафуми начинаются странности. В самых неожиданных местах его подстерегают девушки с одной целью – напасть и избить плеткой. Такафуми сам не знает, нравится ему это или нет. Со временем игра начинает ему надоедать, и он хочет прекратить ее. Но не тут-то было. Против дерзкого клиента выходит сама грозная владелица клуба.

Первая ассоциация при просмотре «R100» связана с фильмом «Игра» (реж. Дэвид Финчер, 1997). В обоих фильмах у героев возникает ощущение, что игра зашла слишком далеко, но они не могут остановить ее. Разница лишь в том, что герой Финчера не знал, когда кончится игра, а герой Мацумото знает, что мучиться ему придется ровно один год. Впрочем, загадка фильма в том, что непонятно, действительно ли Такафуми мучится. Пожалуй, он все же получает какое-то извращенное удовольствие от того, что девушки застают его в неожиданных местах. Поэтому фильм «R100», балансирующий на грани дешевого эксплуатационного кино, не столько жмет на кнопки инстинктов зрителя, сколько пытается визуально раскрыть природу извращенного желания. Это выводит его из категории B в категорию тонкого авторского кино, которое характеризует не столько какая-либо авторская позиция, сколько нестандартный поиск художественных средств для выражения природы желания. Садо-мазохистские сцены здесь лишены натуралистической жестокости и больше напоминают веселый и раскованный театр. Впрочем, понять, что здесь серьезно, а что нет, довольно непросто. В фильме изображается некая пограничная ситуация, когда побои и удары плеткой могут быть, с одной стороны, гротескны, а с другой, весьма болезненны. Можно вспомнить и о том, что тестя Такафуми в буквальном смысле съела одна из мучительниц нашего героя. Сцена поедания, то есть исчезновения человека в гигантской, гипертрофированной глотке девушки, нисколько не страшна, а по-своему даже смешна, но в том и дело, что прочитывается она двояко – и как комедийный элемент, и как сюжетный узел серьезного, казалось бы, повествования.

«R100», судя по всему, означает рейтинг 100, то есть минимальный возраст допуска к просмотру фильма. Его в фильме смотрит старик в кинотеатре, что превращает «R100» в метакино, то есть кино о съемках кино. Конечно, эта тема не помещена в хоть сколько-нибудь серьезный контекст и служит просто любопытной деталью. Вообще по ходу просмотра ожидаешь от фильма даже какой-то сверхидеи, до того он серьезен и последователен в подаче материала и развитии интриги. Но никакой сверхидеи в нем не оказывается – все кончается банальными разборками. За это невольно хочется снова назвать ленту эксплуатационной, хотя она таковой и не является. Тем не менее, жаль, что режиссер не замахнулся на метафизику. Метафизика желания, будь она внятно раскрыта, превратила бы «R100» в значительное кино.

8 из 10