Это road movie предстаёт перед нами в странном свете, как будто точки прицела, кульминации и развязки здесь вовсе не существует, а замысел всего произведения — показать отсутствие жизненного контекста главных персонажей. Бесцельное похождение двух странных и некрасивых девчонок становится картиной, рисующей пустоту и одинаковость окружающего мира.
Героини лавируют 'на грани невозвращения', стремятся туда, где обратной дороги уже нет. Само их движение исходит от невозможности остановиться и найти своё место в мире. А самое страшное судя по их диалогам — это бесцельная жизнь, в которой всё одинаково. Девушки решают странствовать автостопом и шутливо называют своё путешествие игрой со временем и пустым пространством.
В большинстве моментов неопрятный реализм повествования отталкивает от утончённого замысла режиссёра и обращает внимание зрителя на двух несуразных и не блещущих интеллектом барышень, убегающих скорее от глупости, нежели от ума. Тем не менее сам Ален Таннер, очевидно, испытывает симпатию и близость к своим персонажам. Потерянные среди монотонного шума машин, они внутренне изолированы от внешнего мира, жителям которого они завидуют, но также и презирают их. Страдая от голода и изматывающей дороги, они начинают видеть мир отчётливей и осознавать, что нормальность, присущая людям — это странное проклятье, делающее всех их рабами привычек и чинов.
Ален Таннер комментировал картину следующим образом: ««Чернота» — это действительно ощущение, которое соответствует социально-экономическим отношениям в обществе. Уже название «Мессидор» — месяц жатвы во французском революционном календаре — заложены невеселые ассоциации. Пустота — вот что присутствует постоянно, и героини ее явственно ощущают».
Любопытно наблюдать здесь знакомые метафорические образы. Режиссёр намеренно показывает в конце картины образ реки, что можно трактовать по-разному. Но ярко вспоминается роман Гессе 'Сиддхартха', где река ассоциируется с душевной пустотой, мимолетностью жизни человека. Такие молодые, но уже уставшие от жизни, героини фильма 'Мессидор' видят весь ужас своего нынешнего бытия.
Швейцария с высоты птичьего полета: ровные зеленые квадратики полей, горы в беленьких «кроличьих» шапках и, наконец, дорога, точнее дороги; они вьются, изгибаются, пересекаются, предвосхищая сложный путь героев фильма.
Движение везде, движение повсюду: поезда, машины едут неизвестно куда, люди спешат неизвестно зачем, самолеты движутся навстречу своей гибели, но никто не способен прервать этот бег - и Жанна будучи не в силах сдержать импульс, поддавшись общей тенденции, вырывается из тесной кубической структуры городского жилища на волю.
Мари – экземпляр более закрытый, интровертный – она не раскроет свой секрет, что именно удерживает её от возвращения в родные пенаты, но факт остается фактом – она тоже бежит. Пространственно-временные координаты их жизненных линей сойдутся в некой точке А, на заднем сидении попутной машины, остановленной поднятием руки на трассе.
Коротко стриженая Жанна в больших круглых очках, одетая в длинный полосатый кардиган максимально экспрессивна, а её попутчица, напротив, благодаря неприметной внешности, – готова слиться с фоном. Инь и ян, городская и деревенская, студентка и продавщица «иголок, сыра и газонокосилок», Талия и Клио, шутливо названные Жанной, - их различия скоро становятся несущественными, образуя единый и неделимый гештальт.
Что ищут «сестренки волею судеб» и что находят? Достаточно ли отделаться банальной фразой про приключения на заднюю выпуклость тела. На их долю выпало немало, как и следовало ожидать, но авантюристки от рождения не из тех, что сдаются. Они не намерены всю дорогу выслушивать какого-то старого козла, брызжущего слюной и критикующего современную молодежь, только лишь потому, что он согласился их подвезти.
Их личный этический ценз не совпадает с точкой зрения большинства. По их мнению, они «только украли колбасу», а остальные проступки вряд ли можно считать плохими. Но социум жестко ополчился против беглянок, расставив капканы на каждом шагу – будто бы, и ловить больше некого, и преступниц нет посерьезней.
Чувствуя природную отчужденность от людей, девушки находят единственный путь к свободе - перемещение в пространстве по произвольной траектории. Однако достичь полного обособления от общества не удается, и крик Мари: «я хочу жрать, сука» звучит как манифест, возвещающий о крушении планов.
Их жизненная позиция не цепляет, но встать на сторону их обидчиков тоже невозможно - так режиссер достигает задуманного эффекта эмоциональной невовлечённости зрителя. Скучноватое течение фильма почти не интригует, не имеет значения даже, выстрелит или нет украденный девчонками пистолет, появившийся в начале, согласно канонам чеховской драматургии.
Картина повествует об осознании изоляции как всеобщего закона в том возрасте и состоянии, когда еще нет якорей, тянущих к реальности. Мой персональный итог – спасительные титры, позволяющие прервать двухчасовые размышления над экзистенциальными проблемами.
Хороший фильм. Кино о состоянии нарастающего безвременья и отрыва от реальности.
Фильм чем то похож на более поздний фильм Таннера 'В белом городе', а тот в свою очередь похож атмосферой на фильмы Антонионии, где герои как-бы выпадают из реальной жизни, и уходят в созерцание окружающего мира. Они устали от обыденности и социума, они и в нём и при этом как-бы сами по себе. Ни на что не претендуют и ни чего не хотят. Просто неспешно перемещаются в пространстве, совершают простые действия и получают от этого удовлетворение.
Так же эта поведенческая линия прослеживается в фильмах Вима Вендерса такими как 'Алиса в Городах', 'Ложные движения' или 'С течением времени'.
