Наша жизнь стремительно усложняется. С каждым годом увеличивается количество технических приёмов и приспособлений, возрастает число способов удовлетворения человеческих желаний. Плодятся и множатся взгляды, идеи, религиозные секты, политические партии, произведения литературы и искусства. Казалось бы, что в этом плохого? Плюрализм торжествует и делает нашу жизнь интереснее. Это так, но вот ориентироваться в океане информации становится всё сложнее, лишнего и наносного становится всё больше, а главное и существенное всё труднее откопать под завалами цивилизационного мусора. И, как водится, в кино тенденция эта видна всего нагляднее.
Англичанин Дэвид Митчелл – один из молодых (сравнительно) и обласканных критикой писателей, заработавший прозвище «английского Мураками», – в 2004 году издал роман «Облачный атлас», в котором использовал уже опробованный им в дебютном «Литературном призраке» приём многосоставного нарратива – оригинального сплава множества совершенно разных историй, объединённых, однако, некоей неочевидной сквозной нитью. В «Литературном призраке» персонажи были связаны чисто внешними, случайными знакомствами, в «Облачном атласе» – реинкарнациями, но в обоих случаях эта связь была далеко не главной. Главной для писателя была демонстрация неизменности принципов человеческого поведения, в какое бы время люди ни жили и в каких бы ситуациях ни оказывались.
На почве влюблённости в творение Митчелла нашли друг друга дуэт Ларри-Ланы и Энди Вачовски, благодаря «матричной» трилогии завоевавших реноме признанных режиссёров-фантастов, и Том Тыквер, прославленный многовариантным бегством Лолы и экранизацией «Парфюмера». Они же написали сценарий фильма, бережно хранящий дух первоисточника, и сыграли роль продюсеров. Они же, в духе митчелловской книги, отсняли весь киноматериал независимо друг от друга, встретившись только в монтажной. И в результате получили феерическое нечто, захватывающее воображение киноманов и выворачивающее им мозги сюжетной сложностью, пестротой образов и бесконечными скачками во времени.
Сюжет фильма, состоящий из целых шести самостоятельных историй, настолько перегружен их взаимохитросплетениями, мелькающими с почти калейдоскопической частотой, что даже самый честный и доброжелательный зритель уже к концу первого часа некороткого фильма с трудом отслеживает его последовательность, не говоря уже о целостности, каковую удаётся установить только постфактум и с большой долей условности. То обстоятельство, что такая калейдоскопическая сложность напрягает внимание и интеллект, ещё не свидетельствует об интеллектуальности нового кино. Но зато роняет в душу подозрение: уж не захотели ли режиссёры в погоне за масштабом объять необъятное? не хватают ли они с неба звёзды, обжигающие им ладони?
При более детальном анализе сюжета выясняются интересные вещи. Во всех шести его составляющих речь идёт о трудностях и испытаниях, подстерегающих человека на пути к свободе и правде. Тема старая, как мир. Современно только понимание свободы и правды – как отрицания всяких условностей и правил, отторжения любого порядка, который воспринимается как извне навязанная непосильная ноша. Человек должен оставаться наедине со своими желаниями и любовно холить их – будь это странная приязнь культурного белого человека к беглому чёрному рабу, противоестественное влечение к лицу своего пола, или желание во что бы то ни стало выбраться из-под удушающей опеки персонала дома для престарелых – просто так, в никуда, дабы прокатиться на машине и повеселиться в пабе. Человек с таким пониманием становится нетерпим к любому нарушению своих прав или даже посягательству на оное, а под своим правом он, конечно, подразумевает возможность быть ничем не связанным, никакими обязательствами, долгом, необходимостью. Вот уж поистине – последнее торжество свободы!
Но здесь же авторы сценария и фильма дают нам узнать и то, чем кончают такие свободолюбцы. Одного ждёт огонь кремации, другого — глубокая-глубокая вода, третий и вовсе подлежит официальной ликвидации потому лишь, что осмелился вообразить себя имеющим права и достоинство. И надо сказать, что в демонстрации закономерности таких концов авторы довольно убедительны. О да, они в изобилии предоставляют и противоположные примеры: гуманиста, порвавшего со своим косным окружением и посвятившего жизнь борьбе за права угнетённых и обездоленных; старика, сумевшего постоять за себя и получить вожделенный глоток свободы; простого и невежественного человека, встретившего самую большую любовь своей жизни. Но только примеры эти не столько убеждают, сколько оставляют приторное послевкусие слащавых хэппи-эндов, которыми так славится Голливуд. Так должно быть, потому что должно. Но не есть ли это тот самый навязываемый порядок вещей, который должно отвергнуть?
Получается, что содержательно, в смысловом плане новый фильм американо-немецкого режиссёрского трио не несёт ничего нового. Вся его идейная суть – это выраженная с предельной откровенностью идеология либерализма, давно и широко шагающая по планете. Зато форма этого будто бы независимого суперсовременного блокбастера, деньги на производство которого собраны по большей части из некинематографических источников, является чрезвычайно усложнённой. Как метко заметил его российский копродюсер Александр Роднянский, этот фильм – «как Windows, когда открыто сразу много окон, в каждом что-то происходит, все нужно отслеживать и анализировать одномоментно». Мы уже видели фильмы по мотивам компьютерных игр, и фильмы с алгоритмом компьютерных игр (та же «Беги, Лола, беги» Тома Тыквера), теперь нам показывают фильм, построенный по многооконному принципу знаменитой операционной системы. Технологии уподобляются технологиям, подобное поглощает подобное. Отражение в зеркале отражается снова и снова, но не приобретает глубины. Смысл остаётся неизменным. И – не обманывайте себя – глубины и новизны этого смысла в новом творении Вачовски-Тыквера не найти.
Этот фильм не атлас. Совсем не атлас. И хочется надеяться, что ориентироваться по нему никто не станет. Потому что заблудится. Причем в совершенно простых и давно понятных вещах.
Вот скажите мне, о чем этот фильм? Специально прочитал несколько восторженных рецензий. Ни в одной из них не увидел ничего стоящего. Одному нравится грим, другому пазл из множества историй, третьему операторская картинка и захватывающие виды в кинотеатре. Четвертому душераздирающая музыка...
Ребята, это все прекрасно, но вот суть фильма... О чем она? Мало того, что фильм часто перечит самому себе, так он еще и учит очень плохим вещам.
К примеру, самая унылая и просто глупая история о якобы гениальном композиторе-гомосексуалисте Роберте Фробишере. Кто-то здесь даже умудрился написать, что его история, это невообразимо красивая история о жертвенности и невероятной преданности своему делу — музыке. Настолько сильной, что за нее не жалко отдать все, что у тебя есть.
Ребята, вы о чем?
Если судить по фильму, то Роберт Фробишер, это инфантильный, ленивый, развращенный и прогнивший мелкий мошенник, который спит со всеми подряд и ворует столовое серебро.
Это тот самый Роберт, который якобы любил своего партнера, но не устоял перед искушением плоти и переспал с женой своего работодателя, по совместительству гениального композитора.
Это тот самый Роберт, который решил ко всему прочему еще и лечь в постель с самим композитором, но получив отказ, обиделся настолько, что решил уйти, а когда ему помешали, выстрелил в человека, который дал ему все, и переступив через умирающего старика убежал с музыкой, которая была плодом их совместной работы.
Это тот самый Роберт, который в лучших традициях истеричных дам (а судя по его ориентации и поступкам он явно родился не в том теле) узнав, что старик выжил и его ищет полиция, от страха пустил себе пулю в рот, мотивировав эту вопиющую слабость, как раз позицией силы. Мол, чтобы убить себя нужно мужество.
Хочется спросить: что такой гнилой человек может знать о МУЖЕСТВЕ?
Как же не хочется, чтобы молодежь, которая пишет восторженные отзывы, понимала СВОБОДУ, как возможность рабски идти на поводу всех своих слабостей, а когда они заведут их в тупик, найти выход в самоубийстве.
Меня очень неприятно удивили Вачовски, ведь именно их Нео в 'Матрице' сражался вопреки всему! Ведь именно их Нео пережил трансформацию из мелкого клерка, родившегося в рабстве, в великого человека, который обрел истинную СВОБОДУ. Не свободу спать с особями своего пола, воровать, предавать, убивать и пускать себе пулю в лоб. А свободу жить и бороться за эту жизнь.
Тень этой мысли прозвучала в истории о Захри, когда герой Тома Хэнкса сказал, что выживание требует мужества и решительности, но просто сама история была настолько блеклой и избитой, что прозвучало это почти штампом. Однако прозвучав, вступила в конфликт с Фробишером, который залазя в ванную, рассказывал всем сколько нужно мужества для самоубийства.
И где логика сценаристов?
Весь фильм, это избитые штампы, недоделанные сюжеты, отсутствие глубины и попытка выдать слабость, за обретение настоящей свободы.
Весь фильм, это просто калейдоскоп событий, с хорошей картинкой и неплохой музыкой.
Этот фильм и рядом не стоял ни с 'Матрицей' и с 'Началом', ни с каким другим, действительно гениальным фильмом. Потому что этот фильм не может чему-то научить.
Его якобы величайшая мысль, прозвучавшая из уст 'Сонми-45' о Любви, как о фундаментальной и движущей силе всего Сущего, конечно правильна, но ведь далеко не нова.
То, что переживали рабы на плантациях - знают все. О бесчеловечности финансовых магнатов - историй пруд пруди. Выращивание людей в пробирках, а затем переработку мертвых тел на питание для остальных - давно осветила 'Матрица'. Старики в доме престарелых - несомненно печальная, но опять же не новая тема. Реинкарнации? Я вас умоляю.
Ну а то, что все, кто сидел в кинотеатре, как минимум два раза посмотрели на часы из-за провисающего сценария - об этом и говорить не стоит.
Поэтому, вывод прост. Никаких инноваций и потрясений, как в 'Матрице' или 'Начале' нет. Динамики в сюжете нет. Глубокого смысла нет. Противоречия, штампы, смещенные приоритеты и абсолютно неинтересные истории - есть.
Конечно, можно было бы написать «Зелёную рецензию», собирая одобрения, но справедливее потонуть в чужих недовольствах, выражая свои настоящие мысли…
Во сне я брал интервью у Дэвида Митчелла, и выяснил у него всё, что меня интересовало:
– И так, у нас в гостях автор книги «Облачный Атлас», один из самых популярных писателей-современников, Дэвид Митчелл. Дэвид, если бы автором «Атласа» были не вы, а кто-то другой, как бы вы оценили фильм?
– Есть несколько вариантов. Первый: если бы я был религиозным фанатиком, ярым католиком, христианином, или протестантом, то меня возмутили бы противоречия религии с идеологией фильма: «А как же Рай и Ад? Нет никаких перевоплощений! Человек рождается единожды, не смотря на то, что душа его вечна!».
Вариант второй: предположим, я буддист, и знаю о перевоплощениях гораздо больше, чем профессор Эйзеншапк знал о физике. В таком случае я бы сказал: «Детская сказка, с правильным посылом, но настолько примитивна, что зря потраченных три часа можно пересказать в пяти предложениях. Разве можно рассматривать реинкарнацию через призму примитивизма? Рекомбинации дхарм просты, но не настолько».
Третий вариант – если бы я был из числа остальных 99% любителей попкорна и мейнстрима, готовый на выход каждой киноленты кричать – «Это уникальное кино! Это что-то новое!». Но… Я не религиозен до фанатизма, о буддизме знаю не так уж много, чтобы свободно разговаривать о перерождениях с монахами Тхеравады, и я не попсовая девочка, кушающая телевизор, радио, рекламу, и всё то, что продают. Как достаточно здравый человек, я воспринял бы фильм, как очередной коммерческий проект, не более. Фильм больше похож на домашний бассейн, где видно дно, хотя режиссеры пытались показать его в виде океана.
– Дэвид, расскажите нам, как вы придумали сюжет к своей книге «Облачный атлас»?
– Всё было очень просто: я долго изучал концепции удачных сюжетов, много читал, вытаскивая из книг «скелеты», и находя общие точки построения. Со временем, я понял, что тем интереснее книга, чем больше разных сюжетов в ней переплетено. И чем более непохожие линии складывают общую концепцию, тем ярче будет восприниматься картинка. Чем сложнее для понимания читателя – тем лучше. И наконец, если чего-то не понимает сам писатель – это не страшно. Читатель сам додумает то, что ему ближе. Это старая классическая истина, которой пользуется большинство популярных писателей, режиссеров и музыкантов.
– То есть ваша книга – это не новаторство, а классика?
– Однозначно. Не бывает ничего нового. Всё уже было когда-то. Как фигуристы на льду, мы всё снова и снова пересекаем уже пройденные нами пути.
– Как вы считаете, понравится ли людям фильм, снятый по вашей книге?
– Конечно. Люди любят, когда что-то словно ускользает от них, когда создаётся ощущение того, что они чего-то недопонимали, что помимо сказанного в фильме – есть «Ленинское молоко» между строк. Фильм, как и книга, построен весьма динамично, сменяя отрывки с такой скоростью, чтобы зритель, не успевая привыкнуть к одному, уже начинал кушать следующий кусочек. Если всё же вы успеваете разгребать и состыковывать пазлики, которые рассыпаются радугой на протяжении всего фильма – то вопросов не возникает. Ведь на самом же деле - сюжет логичен, прост.
– Почему ваша книга, а теперь и фильм, стали так популярны?
– Помимо динамики и попытки запутать – там есть и смысл. Смысл простоват и примитивен, но для среднего зрителя вполне годен: шесть независимых сюжетов прекрасно демонстрируют натуру человека: в каких бы эпохах он не жил, в каких обстоятельствах не находился бы, стремится он всегда к одному: к свободе. Чёрный ты или белый – самым желанным будет недостижимое. Сюжет демонстрирует феномен человеческой природы: зная, что наши поступки ни к чему не приведут, зная то, что мир строится по своим законам, которые нам неподвластны, мы всё же всегда жаждем подняться на более широкую ступеньку, где для нас будет больше места, больше правды, больше той самой свободы и меньше тех, кто нас ущемляет. Да я и сам не потерплю преступного ущемления моих прав.
– Какой основной посыл книги и фильма, Дэвид?
– Люди, такие существа, которые не могут существовать, если ними не управлять. Об этом даже говорил бог Локи, брат Тора из «Мстителей». С одной стороны - в основе всего сущего лежит порядок. Но чтобы порядок существовал – людям нужно внушать, что те, кто пытается этот порядок нарушить – крайне плохо кончают. Это и показано в фильме. У движения против порядка – нет будущего. В лучшем случае вы станете объектом насмешек и издевательств. В худшем – вас линчуют или распнут. И ради чего? Что бы вы не сделали – всё это станет жалкой каплей в бесконечном океане. Вот что мы пытались сказать в фильме. Но чтобы это не показалось грубостью, мы тут же даём им маленький шанс, и как бы намекаем, что не всё потеряно: «Что есть океан, если не множество капель?» - даём понять – что поменять можно что-то лишь будучи частью системы.
– Шикарно! Тоталитаризм – это так романтично! А как вам главные актёры?
– Ну, я никогда не считал Холли великой актрисой. Одна из самых ярких её ролей – это наверное, всё же «Люди-Икс». И то, только из-за белоснежного цвета волос. Были у Холли и полные провалы, такие как роль женщины-кошки. Но в Атласе сложно представить кого-то другого. Яркая актриса вряд ли смогла бы отыграть несколько разных персонажей. Так что за счёт своей нейтральности Холли Берри удалось вытянуть несколько не похожих друг на друга героинь.
Хенкс – напротив, актёр сильный, и способен вывести любой самый обычный фильм на уровень оскароносного. Из-за чего мы и остановили свой выбор на нём.
Но Том, как и Холли – это серая гвардия, стоящая на второй ступени в тени таких актёров как Брюс Уиллис и Джонни Депп. Жаль, что, как мы ни старались, роль Тома Хенкса в Атласе не станет культовой: её не будут помнить так, как Форреста Гампа, Изгоя или Виктора Наворски из терминала. Наверное, он чувствует себя более уверенно, когда играет главного персонажа в одиночку.
–А как думаете, этот великолепный фильм возьмёт «Оскар»? Или даже не один?
– Конечно, возьмёт. Именно для этого в сюжете присутствуют и чернокожие, и гомосексуалисты. Это всегда срабатывало в отношении академиков: им приходится номинировать фильм, чтобы их не обвинили в расизме и гомофобии.
– Огромное вам спасибо, Дэвид, за искренние ответы! Мой сон подходит к концу, и пора с вами прощаться!
Салат с невкусными ингредиентами, перемешанный в миксере до однонудной массы.
Шесть историй, реинкарнации, переплетение прошлого и будущего..
'Ух-ты!Буду смотреть обязательно!'-обрадовалась я. Мне интересны подобные сюжеты, динамичные, переплетающиеся, со смыслом. Поэтому ждала этот фильм.
Да, сюжет сложный, до скучного. Понапихали всего. Ничего не забыли. И реинкарнация душ с каннибализмом и спецэффектами и родимые пятна на геях. Да, именно такой бред наснимали.
А хотели-то снять, видимо, глубокий сюжет о загадочной связи между жизнями людей разных эпох, о судьбоносных решениях, которые сказываются на будущем и меняют жизнь, мировоззрение. Короче говоря, о том, что всё случается не просто так, а ради чего-то. И если фильм задумывался для того, чтобы осознать все ценности жизни, то подача выбрана крайне неверно, на мой взгляд. Совсем. Всё,о чем фильм-элементарно до занудности. Нового этот фильм мне ничего не открыл.
Поэтому очень удивили отзывы, по типу-'Шедевр!','Фильм перевернул мое сознание!', 'Заставляет думать о жизни о вечном, в нём глубокий смысл!' Хочется искренне поинтересоваться:'Эй, товарищи, вы чего?Где в нем глубокий смысл и какими впечатляющими, а главное, новыми истинами он перевернул ваше мировоззрение?Просто, правда, очень интересно. Там же всё примитивно и предсказуемо. Только нарядили это всё в модную динамичную постановку и так старались чтобы было всё суперсовременно, что излишне перемешали и переборщили со специями, зная, что и так съедят. А зрители, пробуя этот винегрет, вроде и понимают, что что-то не то, но 'шедевр!' и 'глубокий смысл!' не дают возможности сказать, что пересолено. А то вдруг все скажут, что ты глупый и не понял такой мудрый смысл.
Но больше всего шокировал грим. Гример стажёр?У нас, еще полвека назад, намного искуснее гримировали царя Водокрута и царя Чудо — Юдо, в исполнении эпохального актера Георгия Милляра. А в фильме 'Обачный атлас' грим на уровне детского утренника в детсаде, где воспитательница-Дед Мороз.
А японские(корейские, китайские?) нарощенные веки вообще озадачили меня. Можно было вообще тогда не гримировать, если уж лень. Повесили бы на актеров просто табличку-японец(китаец, кореец).И всё,чего заморачиваться-то.
И вообще, конечно, я понимаю, что это одна из главных идей режиссеров снимать одних и тех же перегримированных актеров, но мне это очень не понравилось. И даже была удивлена, что такие колоритные актеры, а в первую очередь Том Хенкс, согласились играть в этом треше. Наверное, их привлекло множественное перевоплощение в образы, что всегда интересно для актеров. Но даже их профессионализм, а я очень уважаю Тома Хенкса, не спасло этот фильм.
Поэтому я очень расстроена, что мои ожидания не оправдались.
Но спасибо за викторину 'Угадай актера под слоем грима'. Это было немного забавно и совсем нетрудно.
«Облачный атлас» - один из тех фильмов, в которых нет смысла. Формально это зрелище визуально и драматургически сверхнасыщенное, калейдоскоп поминутно пересекающихся мотивов, которые в совокупности должны бы ошеломить идеей, поразить общим замыслом, подобно монументальной фреске, в которой можно восхищаться и отдельными деталями, и всем произведением целиком. На деле, фильм если и способен увлечь обилием деталей и смысловых хвостов, то исключительно на поверхности. В сердцевине исполинского сооружения, увы, находится самооправдывающаяся («всё взаимосвязано») пустота. То, что «всё взаимосвязано» - это мне и так известно, но что именно здесь взаимосвязано: самые шаблонные образцы литературного масскульта. Роман воспитания, декаданс-драма, политический триллер и антиутопия, связанные кастрированным комбикормом «нью эйджа», представлены в «Атласе» исключительно формально, все жанровые элементы, обладая внешними признаками, лишены индивидуального содержания, наполняющего их смысла.
Всё потому, что и жанровые, и философские, и религиозные мотивы используются в «Атласе» не «по прямому назначению», но лишь для того, чтобы показать своё якобы наличие. Все они загнаны в конкретную систему координат, где априори недопустимы острые углы, таким образом, складывается впечатление, что ни философии, ни религии, ни литературы, за рамками конкретных условий (в случае «Атласа» это условия распоясавшейся политкорректности), просто не существует. Но и в этих конкретных условиях их не существует в истинном виде, есть только формальные оболочки, поэтому, в итоге – пустота. Фальшивые идеи, обрывочные символы и слова, «облачный атлас», реинкарнация, родимые пятна, старые пуговицы, лезут со всех щелей, забивая смысл его видимостью, а любовь и свобода в высшем смысле, ловко замещаются «диктатурой меньшинств». Подделка, такая же, как и биоробот, полагающий, что наделён бессмертной душой.
Секстет «Облачный Атлас» - симфония, написанная одним из героев, так или иначе содержащая в себе крупинки шести историй, историй о реинкарнациях одних и тех же людей, живших в разных местах в разные времена.
«Все взаимосвязано» - гласит слоган фильма, выражая тем самым свой посыл, идею и философскую сущность всего сущего. Однако, на самом деле это не только не философко-идейный фильм, но еще и чрезвычайно нудный и не несящий в себе абсолютно никакой художественной ценности.
Теперь обо всем по порядку.
Нам рассказывают 6 историй, кусочков жизни реинкарнаций одних и тех же людей. Создается такое впечатление, что вступления и завязка вообще отсутствуют. По истечении полутора часа так и не стало ясно, о чем все-таки «Атлас» и зачем вообще это все надо.
Нет никакого взаимодействия и связи между историями, все они совершенно разные. Невидимые силы, о которых идет речь в фильме, являющиеся, якобы, связью между всеми персонажами, есть не что иное, как обычные слова, ничем не подкрепленные. Что за силы? Как работают? Остается загадкой, но главное, что они есть, нам так сказали! Таким образом, имеем 6 совершенно несвязных историй, обычных бытовух.
Знаете, даже в «Елках» этом вопросу уделено куда больше внимания.
Интересен тот факт, что фильм снимали три режиссера, отдельно друг от друга. Зачем? Получилось, что получилось. Все разрознено, нет стержня, мощного костяка, на котором мог бы строиться фильм.
Что еще бросается в глаза, так это совершенное отсутствие интереса к каждой истории, даже если их рассматривать по отдельности.
Более того, «Облачный атлас» довольно пошлая и местами омерзительная картина. Юмор, как обязательная часть любого «сборника» такой же похабный и, что называется, «мимо кассы».
Теперь пройдемся по актерскому составу.
Том Хэнкс, Холли Бэрри и другие. Уже хорошо. Однако, большинство образов, а может и все, ну никак им не идут. Все образы больше смахивают на детские, годящиеся только для сказок. Но и это не все. Между актерами не наблюдалось никакой связи, не было искорки, которая могла бы тронуть. Хотя, это возможно объяснить. Актерам приходлось каждый день играть новый образ, да и еще у разных режиссеров.
Это, собственно, одна сторона медали. Теперь о более главном.
Философский вопрос, вопрос о тонкой материи, о чем-то глубоком и непостижимом – об истине. Вот он, стержень, который мог обеспечить картине успех, который мог бы ее возвеличить. Но… есть лишь только слова, опять же, для затравки, словно соус, но не более.
О таких вещах говорится далеко не в первый раз. Об этом и так все знают. Но это же нужно еще и показать, а не просто выставить слоган и ходить вокруг да около, не раскрыв вопроса ни на йоту.
А очень жаль, между прочим, ведь до премьеры были огромные надежды на что-то новое, грандиозное. Вачовски же, создатели «Матрицы», знают что-то сокровенное, о чем не каждый и догадывается-то, но не хотят делиться либо не могут.
Таким образом, «Облачный атлас» - это лишь фантик, который нам дали вместо ожидаемой конфеты, так как самого главного, чего-то тонкого и глубокого, я не увидел. Пустая, трещащая по швам, сказка.
«Все взаимосвязано» вещает слоган фильма двух, а точнее трех интереснейших режиссеров современности громко заявивших о себе десятилетие назад сняв на троих пару восхитительных лент («Матрица», «Беги, Лола, беги»). «Все взаимосвязано» - звучит смело, смело и страстно. Что-то в духе «Это новый мир» или «И разгорится пламя». И действительно, технически фильм вполне соответствует прокаченным амбициям, да и содержательно вроде как не отстает, учитывая первоисточник. От того и столь громкие отзывы тут и там звенящие об величии фильма. О, они звучат как музыка: сложно, циклично, глубоко, философично! Вдохновляет скажу я вам, до тех пор пока не посмотришь «Атлас облаков» показавшийся на деле не более чем блогбастером, да и то не самым лучшим.
Блогбастеры, с начинкой арт-хауса (как нынче модно говорить) сейчас в тренде как никогда, еще бы Нолана в титры и новая революция готова. Печально только, что революция эта озаглавленная рейтингом «R» оказывается лишена своего прямого зрителя по возрастным ограничения – зрителя до 16-ти, а то и до 12-ть. Увы, но наличие амбиций еще не делает фильм удачным, разве что придает ему неоправданных претензий, которых и в творении Митчелла было не мало, взять хотя бы родимое пятно. Но Вачовски и Тыквер хоть и следуют сюжету снимают свое кино превращая каприз с пятном в главный аттракцион и народную забаву для зрителей, эдакую угадайку, показывая одних и тех же актеров по нескольку раз. И действительно, зачем нанимать шестерых профессиональных актеров, если можно взять одного Хэнкса (-Берри, - Уивинга, -Броудбента).
Но претензии у меня даже не к актерам, и не к ужасающему гриму, который можно принять за кино-условность и закрыть на это глаза. Но что оправдать невозможно так это скомканность, претензии и пафос. Шесть сюжетных линий, повествуют нам об человеческой трансформации и человеческой природе. Тут и там разбросаны громкие фразы, умные слова типа «Солженицын» и «Кастанеда». Вдобавок интересный ассортимент по времени. Казалось бы, что еще нужно для очередной вехи в кино. Но кое чего все же не достает. Там где должны быть мысли у Вачовских экшн. Там где должны быть чувства у Тыквера пафос. Абстрагируясь от концепции и монтажа собирая фильм по частям невозможно отделаться от мысли, что зритель снова в дураках. Высосанные из пальца, вторичные и неоригинальные истории, оказываются слишком туполобы и примитивны, все шесть к какой не подойди.
Сложив же пазл воедино в рамках концерта удивляет его тривиальности. Цикличность, жажда человеческого рода уничтожать, непременно пожрет самого себя. Эгоизм индивидуума уродует его душу. Эгоизм рода человеческого ведет его к уничтожению. Сильный слабого съест – как говорил герой фильма. А еще выбор – поддаться лестнице времен, колизею столкновений, эксплуатации и зверств, ибо таков «естественный» (о, это ни к чему не обязывающее слово!) порядок вещей, или посвятить жизнь созданию мира и прочим либеральным сантиментам. Знаю, знаю, все это было и не раз. Однако, как будто хоть что-нибудь могло не делаться сотню тысяч раз между Аристофаном и Эндрю Ллойд-Уэббером! Как будто искусство — это Что, а не Как!
Первое. История умирающего нотариуса нашедшего смысл жизни после спасения его от смерти человека низшего класса, это если тезисно. И почему оригинальная драма о человеческих пороках, смертях и насилии, превращается в раздутую и напыщенно окрыленную историю одного аболициониста. Во второй опере – не легкая судьба дискредитирующего себя композитора внезапно решившегося пойти на отчаянный шаг. Потенциально наиболее психологическая и личная линия оказывается сентиментально расписанным не самыми изысканными мазками недоразумением, где не нашлось место ни стыду, ни прочей драме (почти трагедии) персонажа, ни оголенному нерву. Третий акт, любопытная детективная зарисовочка в духе бульварного чтива эпохи хиппи оказывается скорее пародией на детектив, лишаясь большей части интригующих поворотов и хитроумных уловок. Глава четвертая, наиболее изобретательный ( взять хотя бы эпизод с киской) кусок фильма, которую оправдывает и спасает от жевания и идиотии только выбранный для нее жанр. Пятый элемент, вдохновляемая лишь количеством отсылок и реминисценций антиутопия необходимая для общего воплощения замысла наиболее схематична и проста, как азбука. Может быть фабриканта и можно сделать орудием революции, но как сделать из него человека, личность? Вачевски дают простой ответ – секс! Ну тут сразу до свидания. Шестой и последний такт – постапокалиптическое будущее вместо любопытного иносказания в стилистике легенд и мифов, подфильм представляется не менее прямолинейным и жеванным пазлом неспособным на самостоятельное существование.
Так что же было столь ценно в книге и почему первоисточник бестселлер, а экранизация лишь демонстрация амбиций. Ответ прост: Стиль! Шесть истории разбавленных не только временем, но стилистическими изысками, сменяя новояз на диалект постапокалипсиса, Оскара Уайльда на Робинзона Крузо. Целые вселенные в каждой из которых таится потенциал своего собственного фильма скрепленные общей философской нитью. Кто мы? Куда мы идем? Без морализаторства, но бесстрастно, гуманно и честно. Фильм же кичится с своей философии облицовывая неосязаемую тональность атласа в Голливутщину. Кино может быть и независимое, но сделано в угоду потребительского мира, скомкано, упрощено, размыто, но с широкой душой, что удивительнее всего. Сними режиссеры трилогию или дилогию уверен, было бы куда меньше патетично сказанных монологов манерно обращенных куда то за горизонт – в этом создатели уже дошли до пошлости.
Все шансы стать знаковым у «Облачного атласа» были: и неожиданный подбор режиссеров фильма, и актерский состав, который будет претерпевать различные метаморфозы по ходу повествования, и роман-бестселлер в сценарии, и огромный бюджет, и самое главное – статус продукта независимого кино. Казалось бы – бомба, но это не так. Фильм не прогремел в прокате, не собрал восхищенные отзывы критиков, не провалился с оглушительным треском. Он просто есть, кому-то он понравился, кому-то нет. При таком огромном потенциале он просто обязан был стать либо блокбастером, обретшим миллионную армию фанатов, либо фильмом «не для всех» и навсегда поселиться в видеотеках кино-гурманов. Но «Облачный атлас» застрял где-то посередине, и слово «середина» вообще потрясающе точно его характеризует.
В «Облачном атласе» смешалось все, что могло смешаться. Основные идеи фильма, которых к слову, немало, попутно перемешиваются с бесконечным множеством различных намеков, отсылок и аллюзий. Актеры играют различных героев в шести историях, развивающихся параллельно, и каждый персонаж это не только новый характер, но и новая внешность, новое имя, новый смысловой посыл. Попытки проследить все связи между ними обречены на неудачу, особенно если смотреть фильм один раз. Смешиваются и линии повествования, сметая структуру времени и пространства, не только происходя в различных плоскостях, но и вплетаясь друг в друга. Что кажется самым неудачным решением, так это смесь из различных жанров, которые достаются шести линиям общего рассказа. Здесь смешалось все: антиутопия и мелодрама, дружба и гомосексуальность, расизм и фантастика, комедия и Солженицын, мистика и ядерная физика. С одной стороны это вполне логично – три талантливых режиссера с различной стилистикой, как же тут уложиться в лаконичную историю. С другой – такая безумная смесь позволит каждому зрителю выделить для себя что-то наиболее интересное, понятное, близкое по духу. Кому-то понравится комедия про пенсионеров, устраивающих революцию в отдельно взятом пансионе, а кому-то драма о девушке, отдающей жизнь ради революции в мире. А чтобы перегруженные информацией зрители меньше обращали внимания на все нестыковки и промахи данной картины, все основные идеи проговариваются героями вслух, причем не единожды: «Мы не хозяева собственной жизни. Мы связаны друг с другом прошлым и настоящим», «И каждый поступок, как и каждое доброе дело, рождают новое будущее», «Всё взаимосвязано!» Очевидно, стоит поблагодарить создателей картины, предусмотрительно объяснивших идею своего творения тем, кто в потоке изменяющихся персонажей и сюжетов не успел уловить хоть какого-то общего смысла.
На фоне всего фильма особняком держится история начинающего композитора Роберта Фробишера, лишенная той перегруженности, которая присуща всему фильму. В ней нет ни космических кораблей, ни тоталитарных систем, ни Хьюго Уивинга в макияже. Зато в ней есть все идеи данной картины. Это и революция, которую кудрявый Бен Уишоу устраивает против окружающего мира, и его связь с прошлым и будущим, которую он находит в музыке, и любовь, и секстет «Облачный атлас». Если убрать из данной картины все, кроме этой истории, то получится замечательный «Облачный атлас», с вполне оправданным названием. Если фильм поделить на шесть разных историй, снятых отдельно и не соединенных философскими идеями, которые несколько раз заботливо объяснят зрителю, дожевывающему свой попкорн, то может получиться шесть замечательных фильмов. А, может, и нет.
Чего таить, многие проблемы человечества придуманы им самим в угоду перманентно прогрессирующей скуке. Вольнодумства? – Отлично! Заговоры? – Прекрасно! Революции? – Заверните две! Приятнее создания самих неприятностей может быть лишь их решение, в особенности бравурное срывание масок, патетичное обличение виноватых и агнецкое смирение добра, лишь довольным блеском в глазах выдающего свое ликование. Бум-барабаны, свет прожекторов, шестизначная сумма на счетчике – скорее же, скорее! Бьющаяся в конвульсиях на операционном столе истина не сможет так долго ждать препарирования.
Откровения в шести историях призваны донести утешительную мысль для всех тех, кто занес ногу над карнизом – все взаимосвязано, и даже чье-то жалкое существование может оказаться полезным президенту сверхдержавы лет через дцать. Просто, слишком просто для трехчасового хронометража с известной амбицией – нужно изрезать линейное повествование, склеить получившиеся кусочки бросающейся в глаза изолентой, а экономию на актерских ресурсах выдать за задуманный ранее концепт. Ляпаешь – делай это уверенно; не обращай внимания на едва уловимую связь между реинкарнациями блудной души (мифологическая тяга к правде и свободе так же мифологична в исполнении Вачовски и Тыквера, как и пресловутые свобода с правдой); и уж тем более не думай о том, что чудеса гримеров ошибочно роднят совсем не тех, кто отмечен горделивой кометой. Хаотическое скопление образов и эпох, беспорядочно систематизированное с претензией на новый взгляд сквозь космические туманности – атлас…
Бессистемность выразилась в циничной романтизации истинной природы революций, произносящихся третьими устами через четвертые руки. Есть в этом что-то обидное: по счастливой случайности выбранный индивид вершит судьбы мира, провозглашая постулаты, заботливо подсказанные ему со стороны. Если это не немощь верхов и не отсутствие желания у низов, откуда же помпа, создающая непритворный напор торжественного самопожертвования и едва скрываемого восхищения? Ирония бунта, подстегнутого репликой из фильма, снятого по мотивам убогой в своей банановой комичности истории, преподносится с церемониальной педантичностью и видится кульминацией силы духа и принципов, хотя на самом деле она лишь грустно констатирует обреченность тех идей, что бесцельно освещает пресловутая комета. И черное каким-то образом стало белым, и Холли Берри – еврейкой.
Острые углы юношеской максималистской монохромности не сглаживает ожидавшаяся априори сочная картинка, что должна была каждым кадром истекать визуальной амброзией. Но лишь педантичная Англия клечатых жилетов и твидовых пиджаков красуется романтическими вихрами Бена Уишоу на фоне зарождающегося дня; корабль же остался кораблем с грязными трюмами и как всегда простофилистым Джимом Стерджисом; семидесятые выцвели, оставшись застиранной тряпкой в руках дешевой Берри; НеоСеул едва ли отличим от Сеула наших дней по версии графических редакторов, обезобразивших лица почтенных европейцев, вылепив из них школьные проекты на тему азиатской внешности; как итог – обыкновенный, без единого выдающегося сучка лес, по которому все куда-то или от кого-то бежит Форрест, чей марафон и по прошествии восемнадцати лет кажется бесконечным.
Истина гипнотизирует иллюзией упоения от раскрытия ее каждому, кто готов слушать – тебе, тебе, еще вот им и всем остальным. Но времена меняются, а прописи правды – нет; слушать одно и то же на разные лады утомляет, ораторы не блещут мастерством. Да и так ли нужен этот свет горящего сердца в попытках осветить неразумным их жизненный путь? Хватит уже разоблачать матрицу, оставьте при себе свои таблетки и не теребите архетипичного Уивинга по пустякам. Голая идея не вытерпит сквозняков рационализма, так хотя бы укутайте ее потеплее в меха доводов, причин и поводов.
Философия нынче-отличный подопытный материал, сырьё, которое безропотно стерпит вольное с ним обращение. Её, науку мудрёную, теперь можно обтесать до ширпотреба, затонировать, где надо подправить для обывательского понимания и выставлять на аукцион: кто предложит наивысшую оценку? 'Облачный атлас', видимо, замышлялся, как дежурное пособие по жизни, которому можно задать любой зудящий вопрос с уверенностью, что он будет разрешён. А ответ на всё будет схож:
-К чему люди стремятся всю жизнь?
-К свободе.
-Ради чего они, мракобесы окаянные, живут то вообще?
-Ради свободы.
-А почему...
-Потому что свобода!
Есть и черенки других затронутых тем, конечно, но они вторичны. А свобода... Она как небоскрёб среди землянок-прочих жизненных ориентиров. Как светило для амёбы. Люди гибнут ради обретения внешней свободы, иногда забывая про освобождение внутреннее. Они то, возможно, и возомнили, что являются конечными продуктами эволюции, венцами природы, носителями Божьей искры, но 'Облачный атлас' заботливо извлёк на всеобщее обозрение истину: люди-прах зловонный, навоз отвозной, совершающий одни и те же ошибки. В этом смысле они практически не обучаемы. Если обратить оружие против его же создателей, то всё встаёт на свои места: этот фильм - всего лишь очередная версия правды, а значит, ложь.
Но оставим весь этот философский трёп за бортом и отправимся в плаванье по водам Вселенной, ориентируясь на облачный атлас - быть может глаза будут удовлетворены картиной? Ну и тут фейсем об тейбл, звонкий облом. Отвратительные сценки не давали расслабиться ни на минимальную единицу времени. Не знаю, может, кому-нибудь выпиливание горла, развернувшаяся на три четверти экрана бурная кровавая всреча человека с асфальтовым покрытием и придутся по вкусу или даже утопят в экстазе, но я, пардон, пасую. К тому же, шесть незамысловатых историй( всё-таки дефицит сюжетов сказывается), иноходью скачущих по экрану, не воспринимаются целостно, создаётся впечатление, что ты забрел на какой-то паршивый фестиваль короткометражек. Это пакостное ощущение так и подстрекает ускользнуть из мучильни за пропитанием и не вернуться. Всё это мельтешение за каких-то там 3 часа (и не такое видали) превращает мозг в кашу, вызывает негодование и провоцирует злодейскую мысль: 'Я не потерплю преступного ущемления моих прав!' Я ведь имею право за одну восьмую дня, проведённую в компании беззубого маразматика, шипящего зелёного газообразования-искусителя и Сонми, непонятно почему возведённую в культ( за экстремальную длину сарафанчика?), получить внятные ответы на животрепещущие вопросы, а не шестикратное эхо этих самых вопросов и канистру субъективизма?
Без подмигиванию главной кинопремии США тоже, конечно, не обошлось. Фильм кишит афроамериканцами, чьи права преступно ущемляют. Развратный мужчина, любящий мужчин отнюдь не братской любовью, в следующей жизни отправляется ни в хитиновую тюрьму какого-нибудь клопа, где ему и следовало бы оказаться за его грехи, а в смуглый анатомический театр Холли Берри. Защита прав гомосексуалистов, так-то. Всё рассчитано-просчитано до мелочей. Всё направлено на достижение липового успеха, складывающегося из восторженных возгласов обольщённой публики и некоторых беспроигрышных приёмов, которые критика просто не может проигнорировать. Но по мне - самое страшное, что 'Облачный атлас' как тело, татуированное избитыми до коматоза истинами( 'Всё взаимосвязано'), душу в которое никто не вдохнул. Как говорится: была баня, да не было воды.
Что ещё остаётся разочарованному зрителю, отдавшему личное время на поругание, кроме как разворачивать красные ковровые дорожки-рецензии, распыляя негодование. И так хочется на гвоздевой вопрос сального селезня-Стёрджесса:' А что есть океан, если не множество капель?' ответить: ' Одна большая цельная капля, чёрт побери!', влепить пятёрку, как пощёчину и спать спокойно с чувством выполненного долга.
P.S. А что есть 'Облачный атлас', если не множество загримированных Томов Хэнксов и кое-кого ещё?
